Нано (СИ) - chromewitch

Впрочем, ты не должен удивляться, да? Амелия — ребенок одной из самых могущественных семей корпоративного мира и живое наследие «Эккарт», ее предки говорят в ней, их гордость зашифрована в ее генетических цепях.

...Примерно так же, как в тебе зашифрованы твои протоколы.

— Не смей говорить это, — вдруг произносит Амелия. — Я видела такое выражение лица сотню раз, так что просто заткнись. Я не бесчеловечна, я человек больше, чем ты когда-либо станешь.

Скорпион шевелится на своем месте, и ты с удивлением осознаешь, что он, Рут, Бо и Света все еще здесь, смотрят и слушают, никак не вмешиваясь в разговор. Они все это знают, понимаешь ты. Это ядро Креста, вершина его иерархии, и ты начинаешь догадываться, что Амелия выбрала их не только из-за выдающихся способностей.

Они согласны с ней во всем.

...И они, вероятно, никогда не называли ее бесчеловечной?..

— Хочешь мнение простого, ничем не модифицированного человека по поводу этой вашей человечности? — спрашивает Скорпион Амелию и, не дожидаясь ответа, продолжает: — Никогда не понимал, чего все с ней так носятся! Я имею в виду, Амелия, ты видела этих «человеков»? Половина из нас модифицирована по самое горло, а другая половина хлещет стимуляторы вместо завтрака.

— Как ты, например, — усмехается Бо.

— Как я, например, — соглашается Скорпион не без самодовольства. — Модо-мастерские никогда не стоят без дела, даже если там работают самые криворукие дебилы в своем поколении. Аркадийская Триада потому и существует со всей своей наркотой, потому что стимуляторы делают нас лучше, и это «лучше» вызывает привыкание. Серьезно, если бы мне предложили клонирование, я бы не обошелся одной семьей, я бы наклонировал полк маленьких Скорпиончиков, потому что я хотя бы умнее девяноста процентов населения Земли, и растил бы их в твердой уверенности, что им предстоит править миром, потому что так оно бы и было.

— Мир бы не перенес целой армии таких, как ты, — говорит Бо, но Скорпиона это замечание не волнует.

— Так что, если речь заходит о нано, то я повторю все то, что говорил раньше — давайте их сюда. Любую вещь, которая сделает меня еще лучше без последствий в виде привыкания на химическом уровне. Черт, когда ты вернешь себе «Эккарт», я стану постоянным клиентом! И опытным образцом, если хочешь.

Амелия улыбается все шире и шире, слушая его речь, и в конце отвечает, доверительно склонившись к его уху:

— Когда я верну себе «Эккарт», ты станешь моим главным советником.

— Ни разу не успокаивает, — замечает Света, не слишком успешно пытаясь сохранить серьезное выражение лица, и Бо поддерживает ее одобрительным кивком.

— Расслабьтесь, вы тоже там будете, — Амелия выпрямляется и одергивает рубашку. — Все, что осталось сделать — уничтожить Триаду.

— И быстро, — добавляет Рут со значением.

— Легкотня, — Света вскакивает с дивана и улыбается.

Ты не спрашиваешь Амелию, как она собирается действовать после, если — или «когда» — все-таки разберется с мафией. Вы только-только пришли в себя после оглушительных новостей, вы все. Для таких вопросов — время явно не подходящее.

Прямо сейчас ты хочешь услышать план. В конце концов, Триада все еще убийцы Кристины, и четкие цели — это то, что держит тебя на плаву.

12. Человеческий предел

«Затмение» уже два часа как отменило тревогу, но его владелец появляется только сейчас. Высокий мулат лет пятидесяти на вид, в классическом костюме-тройке. То, что это владелец, ты определяешь именно по костюму — персонал носит такие же, только из двух частей, и у этого мужчины нет бейджа. Седая щетина и волосы, аккуратно зачесанные от лба, резко контрастируют со смуглой кожей. Он проходит в лаунж-зону и кивает. Амелия и Света улыбаются в ответ мягко, Бо и Скорпион — широко и радостно, Рут отвечает равнодушным взглядом. Владелец идет спокойно и плавно, но напряженно, как будто эта плавность заучена им специально. Он опускается в кресло и обводит рукой поднос с напитками, длинные узловатые пальцы изгибаются в изящном и до миллиметра выверенном жесте.

— Не нравится «Торпедный сок»? — спрашивает он с легкой обидой, указывая на нетронутые коктейли. — Мария сегодня превзошла себя.

— Мы были заняты немного, но выпьем сейчас. — Амелия хватает с подноса стакан и делает большой глоток. — И правда здорово!

Владелец медленно кивает.

Его улыбка дрожит.

Его движения — это танец старательного, но неуверенного в себе танцора.

Это модификант.

Но не такой, какими ты привык их видеть — измененными до неузнаваемости полулюдьми-полумонстрами, которые обожают заимствовать фичи из животного мира. На людей из высшего общества или солдат вроде Рут, способных позволить себе дорогие и малозаметные модификации, он тоже не похож — иначе бы не двигался так странно.

В его речи есть что-то знакомое, но ты не можешь вспомнить.

Он открывает рот, но язык не сразу его слушается, попытка сказать что-то оборачивается неуклюжим дерганьем головой, рука начинает заметно дрожать.

— Привет, Тоби, — Света перегибается через подлокотник кресла и накрывает его ладонь своей. — Мы тоже рады тебя видеть.

Он несколько раз кивает, потом глубоко вдыхает и выдыхает.

— Прошу прощения, — он печально улыбается, — это как всегда не вовремя.

— Ничего страшного, — весело говорит ему Скорпион. — Выглядишь классно, как андроид из тех старых фильмов.

Тоби улыбается с холодной вежливостью, поворачивается к тебе и на миг склоняет голову в неглубоком поклоне.

— Тобиас Вуд, владелец этого скромного заведения.

Ты разводишь руками, не зная, как реагировать на это старомодное приветствие, и отвечаешь просто:

— Джинн.

Этого достаточно, и Тобиас вновь обращается к Амелии.

— Мои поздравления. Я зашел передать их лично.

— Спасибо! Как это мило с твоей стороны! — лучезарно улыбается Амелия. — А поздравления с чем?

На несколько секунд повисает тишина, Крест — даже Рут! — обменивается непонимающими взглядами. Потом Света открывает рот, несколько секунд думает и поднимает указательный палец:

— Грузовик!

— Грузовик, — соглашается Тобиас с довольной улыбкой. Он осторожно откидывается в кресле и скашивает глаза в твою сторону. — Это удивительно, какими беспечными они бывают.

Крест тем временем возится с экраном — проекция на стене мерцает, каналы переключаются туда-сюда, Бо, Скорпион и Амелия одновременно пытаются найти нужный. Света хочет присоединиться к поискам, но проливает свой коктейль и шипит сквозь зубы, быстро отряхивая планшет.

— Скорпион, Бо! — Амелия останавливает товарищей командирским тоном и уже гораздо мягче добавляет: — Позвольте мне.

Она находит новостной портал и складывает руки на коленях, уставившись в экран. Глаза широко распахнуты, на губах восторженная улыбка — она выглядит как ребенок, дорвавшийся до мультфильмов.

Окно Центрального Аркадийского канала показывает, в окружении рекламы, улицу Муравейника с грузовиком «Миссионера». Водитель вытащен из кабины наполовину, его тело свисает с сиденья, рука запуталась в ремне автомата, куртка разорвана на груди. Через ворот и рукава на асфальт капает кровь. У распахнутых дверей кузова — еще четыре мертвых тела.

Полиция уже прибыла, но кроме нее в кадр попадают две фигуры в одинаковых черных пиджаках, белых рубашках и галстуках, со знаковыми масками Креста — один человек пробирается между вставшими машинами в противоположную от копов сторону, другой бежит прямо по автомобилям.

— Леша, в кого ж ты такой тормоз, — едва слышно вздыхает Света.

Ведущий за кадром беззаботно болтает:

— Напоминаю, что это уже вторая дорожная атака на «Миссионера», и как бы мне не было радостно видеть грузовик виски на своей улице, содержимое бочек внушает опасения. Давайте взглянем поближе!

Дрон с камерой подлетает к грузовику, один из копов бьет его стволом винтовки, но тот уворачивается — ведущий проказливо хихикает — и останавливается подальше, но все еще напротив открытого кузова.