Нежнее шелка - Сьюзен Джонсон

А почему нет? Он ведь мастак в этом деле.

Но в эту минуту он шевельнулся во сне, и она встала с постели, поскольку ей не хотелось, чтобы он увидел, что она разглядывает его, точно помешавшаяся от любви девчонка.

— Иди сюда, — пробормотал он, не открывая глаз.

— Я собралась попрактиковаться, — ответила она. Следует избавиться от чувства зависимости от этого человека.

Такое раболепие нежелательно. Она не может позволить себе привязаться к нему, как бы привлекателен и великодушен он ни был. — Я ненадолго.

— Я попрактикуюсь с вами. — Он мгновенно проснулся.

— В этом нет необходимости. Обычно я занимаюсь одна.

— Вы ведь не побоитесь состязания со мной, а?

— Нет.

— Великолепно. Я воспользуюсь случаем. Один меч или два? Какую тренировку предпочитаете?

— Выбирайте. Мне все равно.

Мгновение — и он уже на ногах, вскочив с ловкостью, которая вырабатывается лишь постоянными тренировками. Порывшись в котомке, он вынул оттуда два меча, явно сработанных хорошим мастером.

Натянув брюки, он вышел с Тама из дома. Дождь приутих, лес окутан туманом, а маленькая поляна, которую она выбрала, выплыла из дымки и казалась ярко-зеленой ареной. Босиком он подошел к ней и поклонился, как полагается перед схваткой.

— Приступим, — спокойно сказала она, кланяясь, в свою очередь. Волосы у нее связаны сзади веревочкой, ее маленькие ножки стали в среднюю позицию: пятки вместе, носки врозь.

— Обороняйтесь.

Она снисходительно посмотрела на него, как на новичка.

— Вдруг я окажусь лучше вашего брата?

Склонив голову набок, она улыбнулась.

— Посмотрим.

Он ринулся в наступление.

Она отбила удар, ее меч скользнул по лезвию его меча. Она с силой удержала его лезвие, лишь искры посыпались.

— Очень хорошо, — сказала она. — Теперь давайте проделаем все по порядку. Сначала первый прием.

Они сблизились, ударяя мечами, отклонились вправо, снова ударили, мечи поднялись вверх, потом резко опустились, а потом они разошлись.

— Второй прием, — пробормотал он, весь обратившись во внимание. — Ваша очередь.

Мечи встретились в великолепном синхронном ударе, его снизу, ее — взмахом вниз, чтобы блокировать его.

Так же прошла и следующая атака — третий прием, и каждый изменял и синхронизировал скорость и позицию, положение рук и мечей, удары, парирование, скольжение и скрежет, отступления, попытки предугадать намерения и тактику противника. Схожие в умении и опыте, они отбивали удары друг друга с невозмутимым спокойствием и выдержкой, и скрещение их мечей походило на своеобразный танец.

Но, несмотря на отработанный ритм, настоящее мастерство требовало усердного маневрирования, и вскоре оба вспотели, волосы у них взмокли от влаги и напряжения, рукояти мечей скользили в потных ладонях.

— Еще два приема, принцесса, — задыхаясь, проговорил Хью.

— Победите меня… — Тяжело дыша, она мотнула головой, чтобы откинуть со лба мокрые волосы. — Может, у вас появится шанс для этого.

Она феноменальна, но и он был одним из лучших учеников Сэнсэя Кодамы и собирался так же хорошо завершить пятый прием. Улыбка его стала дерзкой.

— Возможно, вы ошибаетесь.

Она переменила позицию ног и вызывающе вздернула подбородок.

Он передвинулся влево, а не вправо, и ей потребовалась доля секунды, чтобы отклониться и встретить его атаку. Она отразила его меч плоским ударом, отскочила назад и усмехнулась.

— Почти, — сказал он, быстро закрываясь.

Она снова встретила его атаку и ускользнула, но он наступал, вынуждая ее отражать удары снова и снова. Он теснил ее, заставляя пятиться к деревьям на опушке, безжалостный в своем приступе, удивляя ее шквалом быстрых и яростных ударов и уколов.

В конце концов он вынудил ее вплотную прижаться к грубой коре дерева и воткнул мечи в ствол с обеих сторон от нее.

— Ну вот, теперь наверное, — сказал он, тяжело дыша всей грудью. — Я заслужил прощение.

— За что? — Глаза ее пылали гневом, поражения ей были неведомы.

— За то, что подумал, будто похож на вашего брата. — И он дерзко улыбнулся.

— Прекрасно; вы вовсе не похожи на моего брата. А теперь пустите меня.

— Я мог бы также потребовать кое-какой награды.

Она поняла его намек.

— Я не в настроении.

— Это не проблема.

— Проблема. Пустите.

— А что, если я скажу «нет»? Что, если я скажу, что хочу вас сейчас же?

— Мои ласки не для тирана. — Но она почувствовала, как он коснулся ее, и тело предательски отозвалось, не ведая стыда.

— Не думаю, что я похож на тирана, — прошептал он, опуская свой меч на землю. — Видите, я безоружен.

Она чувствовала, как к ее животу прикасается его пульсирующая возбужденная плоть; его шерстяные брюки и ее тонкие бумажные штаны не стали серьезной преградой для ее быстро нарастающего возбуждения.

— У меня в руках мечи. Что, если я велю вам отойти?

— Если вы это серьезно, отойду.

— Какой обидчивый. Разве женщины не всегда говорят «нет»?

Он улыбнулся и взял у нее из рук мечи.

— Не знаю, хорошая ли это мысль — отказываться от секса.

— Эта философия, без сомнения, принесла вам много пользы.

— Пока что да, — пробормотал он, опустив руку к пуговицам на брюках. — И признайтесь, вы говорили несерьезно, когда утверждали, что не хотите.

— Может быть, и серьезно.

— А может быть, и нет, — мягко поправил он, и брюки соскользнули на землю. — Если вот это может в вас поместиться. — Он знал, что она не удержится и посмотрит. — Вам нравится кончать, — прошептал он, отбрасывая брюки ногой. — А ему нравится делать так, чтобы вы кончали…

Устоять перед таким орудием в полной боевой готовности невозможно, когда нутро у нее пульсирует так же сильно, как и сердце. Когда неистовая боль вожделения вздымается волнами. Когда он может вызывать у нее такой оргазм, как никто другой.

— Только разочек, — сказала она.

Он уставился на нее, хотел обидеться, но быстро передумал и сказал:

— Прекрасно. Спустите штаны.

Может быть, он все же оскорбился.

— Простите?

— Вы слышали, что я сказал. — Его голос стал до невероятности мягок.

«В отличие от его неотразимого штыка», — неприязненно подумала она.

— Я могу обойтись и своими силами, дело ваше. — И, обхватив себя пальцами, он провел ими вниз. Увидев результат, Тама ахнула. — Передумали? — вкрадчиво спросил он.

Она не отвечала, не хотела доставить ему такое удовольствие. Но, развязав штаны, спустила их и стала ждать.

— Попросите меня.

— Вы невыносимы, — сказала она, возбужденная и подавленная одновременно.

— Попросите.

— Дайте мне это. — Отрывистая команда, не более.