Звездная каторга: Ария Гильденстерна (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

Бывало ли, что какой-то генератор выходил из строя? Да, бывало. Но нападения хвандехваров происходили в другие дни. Мак-Кру, в отличие от некоторых, не дурак, Мак-Кру такую версию проверял первым долгом.

А нигде ли в нижней части стены не нарушена целостность пластика? Нет, но для особо тупых готовы повторить: целостность пластика нигде не нарушена. Ещё вопросы?

А проходы в стене? Проходы хорошо охраняются. В ту часть посёлка, где совершены людоедские нападения, ведут лишь одни ворота. Которые у моста. Может, людей там охрана допрашивает и не сильно придирчиво, но хвандехвар незамеченным точно не проскачет. К тому же на ночь ворота запираются, и над ними включается такой же генератор, как и везде на стенах.

А другие ворота? А другие — в богатой части посёлка. В той, где Новый Бабилон похож-таки на Бабилон. Оттуда к нищенским баракам прямой дороги нет. Чтобы пробраться в бедный район, хвандехвар навряд ли будет двигаться через богатый, гораздо лучше охраняемый. (там даже рядовые охранники — мастера боя). Да и на внешних воротах там очень сложный пропускной механизм — животное не осилит.

Значит, внутрь посёлка накануне нападений животные не попадали? Совершенно верно. Но если не попадали, но нападали, то получается, что они находились в периметре Нового Бабилона? Нет, это не так. Следствие не наткнулось ни на какие следы пребывания тварей в посёлке в долгие периоды между нападениями. И ведь после каждого людоедского пира хвандехваров неизменно ищут, но не находят. А ищут тщательно. Поисками уйму раз занимался лично Мак-Кру. Раз не нашёл, значит, не было.

Подытоживая услышанное, Кай вознедоумевал:

— Но, господа следователи, что же получается: хвандехвары не могли проникать в посёлок непосредственно перед нападениями на шахтёров...

— Никак не могли, — подтвердил Годвин.

— ...но также они не могли пребывать в посёлке заранее...

— Верно, — согласился Мак-Кру.

— ...но тогда получается, хвандехваров не было...!

— Не было! — кивнул Годвин.

— ...и они не могли совершить всех этих людоедских нападений!

А вот на это умозаключение Мак-Кру счёл нужным с негодованием возразить:

— Да как же не могли, когда совершили?

— Но как же вы объясните...

— Объяснять — твоя задача, — напомнил Годвин. — Это тебе, а не нам загадал загадку Флетчер. Потому и загадал, что нам непонятно.

— Да, конечно, — смешался Кай.

Задача его личная, никто не спорит. Но ведь должен же он в её решении опереться на какие-то факты... Хоть на что-нибудь помимо собственного чистого разума! Может, в протоколах следствия...

— Протоколы следствия мы не вели, — покачал головою Годвин.

— Но как же так...

— У нас память хорошая, — отрезал Мак-Кру.

На последний эпизод с гибелью Глипа — допустим. Но ведь не на все же предыдущие! Задним числом вряд ли припомнишь, сколько было самих смертей.

Ну, раз нет протоколов...

— Может, мне стоит ещё раз опросить стражу на стенах и воротах? Ну, которые дежурили в ночь смерти Глипа. — при словах 'ещё раз' Годвин и Мак-Кру переглянулись, так что Кай понял: не было никакого первого раза. Зачем следователям кого-то опрашивать, если протоколы они не ведут?

— Ты вот что пойми: стража на вышках и у ворот — не нашего подчинения. Им перед Уоллесом отчитываться, — с усталой гримаской проговорил Годвин. — Нам с Маком они, по доброте душевной, допустим, что-то рассказали (не под протокол, понял?), а ты-то им кто? Выскочка с подачи старика Флетчера, который и сам им не указ.

За этот ответ Кай поблагодарил с особенным чувством. Честно ведь отвечено.

Но где бы добыть недостающих фактов? Может, наутро по смерти Глипа люди о чём-то судачили? Может, по посёлку разошлись какие-то необычные слухи?

— Слухи были, но глупые, — сказал Мак-Кру. — Их наша следственная группа слушать не стала, и тебе не советую.

Уже понимая, что Годвина и Мак-Кру на много ценной информации не раскрутишь, Кай попытался прояснить выходы на другие источники. Однако саму идею обратиться за сведениями к третьим лицам следователи встретили в штыки, точно как ранее не одобрили повторное снятие свидетельских показаний.

— А не проводила ли своего расследования Служба безопасности колонии? — ввернул Кай гипотезу, которую и так собирался проверить, — может, Бенито Родригес поделится сведениями?..

— Ну, если Бенито собирал ценные сведения, то лучше бы ему не позориться! — Годвин расхохотался, и Кай понял, что пренебрежительный тон в отношении его знакомца для Нового Бабилона скорее правило, чем исключение.

И дело не в особом мнении тройки невежественных шахтёров. Есть корни посерьёзнее. Быть может, в конкуренции разных охранных служб? Но и сей уровень вопроса мелковат. В конфликте явственно затронуто мировоззрение...

По ходу беседы со следователями Кай учился. Но и собеседники к нему присматривались.

Напоследок он стал задавать вопросы поумнее прежних, но достиг обратного эффекта. Его медленно понимали и начинали подозревать в скрытой насмешке. Так, едва ли стоило выяснять у Мак-Кру, какими методами он определял отсутствие в посёлке затаившихся хвандехваров. Заранее ведь ясно: методом визуального осмотра. Не самый надёжный из методов, но здесь-то Эр-Мангали!..

— То есть, охранники просто ходили по посёлку и всюду заглядывали невооружённым глазом?..

— Вздор! — вышел из себя Мак-Кру, когда Кай такое предположил. — Чтоб ты знал, охранники Нового Бабилона вооружены по последнему слову!

Ага, бластеры у них на поясе болтаются. Но ведь Кай говорил о другом! Он не стал настаивать на первоначальном смысле и поблагодарил следователей, выговорив напоследок право ещё у них появляться. Поскольку это право и без того было дано их начальником Флетчером, Годвин и Мак-Кру возражать не стали, но сам вопрос их самолюбию польстил. Делаю успехи, решил про себя Кай.

Только этих успехов он и добился.

3

В тот же день Кай попытаться навестить и Бенито. Имел уже пару подходящих поводов. Оба 'не для протокола'.

Кому, как не начальнику Службы безопасности, должно владеть всей полнотой информации по нападениям хвандехваров? Вдруг да узнаешь что-то новенькое.

Да и напомнить о себе не лишне. И ведь некоторое участие в судьбе Кая Родригес уже принял, его советы оказались очень к месту.

А ещё хотелось опровергнуть уничижительные оценки соседей по бараку. Бенито — чудак? Бенито — растяпа? Бенито ничего не способен организовать? У Бенито не бывает ценных сведений?

Кай чувствовал, что легко убедится в обратном. Но не мог и совсем игнорировать критику. Тем более системную, многоаспектную, полную страсти.

В этот день Каю никого не попалось на крыльце. Ни дремлющий охранник, ни водитель Олаф не стали его отваживать от проникновения в скромное одноэтажное здание. Правда, войдя, Кай застал двоих изнывающих от скуки латиносов — давешнего сонного охранника и ещё одного, постарше.

Дверь в кабинет Бенито ему показали, после чего долго наблюдали, как он в неё стучится. Не удосужились предупредить, что шефа там нет.

— А скоро ли будет Бенито?

— Вряд ли, — покачал головой старший латинос, — он здесь нечасто появляется. Умотает куда-то на весь день, а мы дежурим.

От нечего делать Кай раззнакомился с латиносами. Старшего звали Гонсалес, а сонного Сантьяго. На прощание попросил передать Бенито, что приходил Майк Эссенхельд. И, лишь вернувшись к себе в барак, понял допущенную ошибку. Уж кто-кто, а Беньямин Родригес ни о каком Эссенхельде слыхом не слыхивал, а знакомился с Каем Гильденстерном под его истинным именем.

Вернуться, попросить, чтобы перезапомнили иначе? Нет, как-то боязно и неловко.

4

Возможно ли за неделю обнаружить давние, нахоженные лазейки хвандехваров, а вдобавок найти и обезвредить их самих? Не исключено. Но вот о том, есть ли опасность в недельный срок не уложиться, нечего было и гадать. Определялось с ходу.

Кай так и думал, что не уложится. Как думал, так и получилось.