По ту сторону решетки - Татьяна Миненкова

class="p1">Приборная панель пестрела предупреждениями, непрерывно пищали датчики. Непристегнутый ремень, выезд за разделительную полосу, кончающийся бензин. Умный компьютер машины не понимал причин сложившейся ситуации, а я, хоть и понимала, не видела выхода из нее.

Чтобы заглушить нервирующий писк, включила музыку погромче. Nickelback снова загремел из колонок в такт учащенному паникой дыханию.

— Привет Сири, позвони Лазареву, — вдруг вспомнила, как именно переименовала Дэна я.

— Набираю номер «Лазарев», — послушно выполнила команду Сири и вскоре вместо музыки на громкой связи раздались протяжные гудки.

— Дэн, ну ответь, ну же.

Но вот гудки оборвались, снова сменившись музыкой, а вызов так и остался без ответа.

Включив магнитофон на полную громкость, я еще сильнее нажала на педаль газа, заставляя машину рвануть вперед. Как назло, по пути не встретилось ни единого поста дорожно-патрульной службы. Объездная трасса всегда была полупустой, и я могла, как следует разогнавшись, оторваться от погони. И Лексус, обгоняя другие автомобили, покорно нес меня вперед со скоростью, в несколько раз превышавшей разрешенную.

Пальцы рук покалывало от нервного напряжения. Я старалась внимательно, не моргая, смотреть перед собой, чтобы успеть среагировать на любое внезапное препятствие и глаза быстро заболели. Музыка продолжала грохотать из колонок, усиливая выброс адреналина. В один момент мне показалось, что я почти оторвалась, что в зеркале заднего вида лишь пустая дорога и я сумею доехать домой, рассказать о случившемся Дэну и, выслушав лекцию о собственной глупой беспечности, привычно позволить ему со всем разобраться.

Но в следующий момент машина замедлилась, несмотря на то, что я продолжала изо всех сил вдавливать педаль газа в автомобильный коврик. И я успела лишь свернуть на широкую пыльную обочину прежде, чем Лексус совсем остановился. Бензин все-таки закончился. Ёшкин кодекс, как же не вовремя!

С силой ударила ладонями по ни в чем не повинному рулю. Музыка продолжала играть от аккумулятора, заглушая несколько нервных всхлипов, вырвавшихся из груди от охватившего меня отчаяния.

Логично было бы думать о том, зачем я нужна тем, кто устроил эту погоню, но я почему-то думала о Дэне. Обо всём, о чем мы с ним говорили этой ночью. О его жарких поцелуях. О словах, что он не простит себе, если со мной, что-нибудь случится.

Щелкнула кнопкой, открывающей багажник. Решительно вышла из машины. Обошла её и достала дожидавшуюся меня розовую бейсбольную биту. Кажется, её «звездный час» был не тогда, когда я рушила с ее помощью строительные леса нашего недостроенного дома. Он вполне мог быть и сейчас.

Два черных джипа уже показались вдалеке, когда я, примерившись, ухватила рукоять поудобнее. Захлопнула багажник и в несколько шагов оказавшись у капота, скинула неудобные туфли, чтобы устойчивее стоять на ногах. А биту убрала за спину.

Прохладный осенний ветер развевал волосы и трепал легкую блузку. Пыль обочины была теплой, а мелкие камешки кололи босые ноги. Момент, когда обе машины приближались, останавливались, поднимая шинами пыль с нагретого солнцем асфальта, тянулся целую вечность. И все это время мне казалось, что кислорода не хватает, а сердце бьется так оглушительно, что я слышу каждый его глухой удар.

Но даже вечность может закончится. Дверцы джипов распахнулись одновременно и те же пятеро в масках, которых я уже имела неосторожность рассмотреть, побежали в мою сторону.

Первого, оказавшегося самым беспечным, мой удар битой по голове сбил с ног, заставив упасть в пыль и зарычать от боли и признания собственного поражения. Второй увернулся, успев резко отскочить, оставшиеся трое замерли, переглядываясь.

Трезво оценивала свои шансы и уровень физической подготовки. Бита почти не давала мне преимущества перед более сильными противниками. Страх сковывал мышцы, но я знала, что без сомнений ударю того, что подойдет следующим.

Мужчины в масках разошлись, видимо, решив меня окружить, и я опасливо сделала шаг назад.

В этот момент звучащая из машины музыка резко прервалась сигналом входящего телефонного звонка. Мелодия песни «Hurt» с некоторых пор вызывавшая у меня в памяти один памятный вечер с медленным танцем, была установлена лишь на звонке одного человека.

Я понимала, что сейчас Дэн уже не сможет мне помочь. Но все равно очень хотела услышать его голос. Понять, обижается ли он, что утром я ушла, оставив его одного, или нет? Почему-то это казалось важным, хотя я и осознавала, что этот факт ничего не изменит.

— Ответить, — произнесла я дрожащим голосом, снова приблизив к губам эплвотч.

В этот момент один из мужчин шагнул ко мне, и я замахнулась битой, но вместо того, чтобы схватить меня, он снял собственную маску. И, увидев перед собой Матвея, моя рука замерла, и почему-то не ударила.

— Ева… — приглушено раздалось из динамика колонок машины голосом Лазарева.

В следующее мгновение я сама ощутила сильный удар по голове откуда-то сбоку, не успев даже понять, что это было: тяжелый кулак или какой-то увесистый предмет. Голова словно взорвалась изнутри ослепляющей вспышкой боли.

Бита выпала из мигом ослабевших рук и я соскользнула вниз, но упасть не успела, будучи подхваченной кем-то из пятерки в масках.

И в затухающем сознании, перед тем, как всё вокруг окончательно поглотила кромешная тьма, была мысль о том, что Дэн не злился. Его голос был полон тревоги и беспокойства за меня. Вполне, надо сказать, обоснованных в этот раз.

А после я потеряла сознание.

10. Боль

Первым связным предложением, четко оформившимся в голове, было то, что у меня ужасно болит левая часть лица от виска до подбородка. А еще хочется пить. Однако возможности, как и необходимости в том, чтобы говорить об этом хоть кому-нибудь все равно не было абсолютно никакой — мой рот оказался заклеен полоской скотча.

Медленно открыла глаза и, поморщившись от боли, снова закрыла, так и не поняв, где нахожусь.

Состояние было крайне паршивым, сознание — мутным, а мысли метались в голове, словно беспокойные кузнечики, запертые в банке.

Осторожно пошевелила челюстью из стороны в сторону, снова ощутив боль, но не такую, которая свидетельствовала бы о переломе. Просто сильный ушиб. Запястья, крепко стянутые за спиной и мышцы рук уже успели затечь, начиная неметь без движения.

Резкий запах нашатырного спирта, ударивший в нос, заставил сначала сильно зажмуриться, потом снова распахнуть глаза.

— Говорил же, очнулась. Да и Лёха сказал, что ничего серьезного, — хохотнул незнакомый мужской голос, и я получила возможность рассмотреть его темноволосого и заросшего неаккуратной щетиной обладателя. Он походил на колоритного бандита из старых вестернов и вероятно был одним из тех пятерых, что участвовали в моем похищении.

Страха, который