Virtual, или В раю никого не ждут - Александр Смоленский

– Возможно, это вовсе не бред. Не нам с тобой судить. Вот доберемся до Дубны, разыщем Амиртаева, он подтянет свою ученую братию. Их тоже послушаем. Бред или не бред.

– Полнейший бред! – продолжал твердить Багрянский. – Компьютер всего лишь железо, в него никак нельзя вдохнуть жизнь.

– Погоди, не перебивай. – Духон решил прямо не отвечать на провокационный вопрос. – Почему, скажи на милость, ты обратил внимание только на виртуальные эффекты, о которых говорил этот, – тут я с тобой согласен, – этот странный персонаж Широков?

– Да потому, что он сам интересовался эффектами!

– Мало ли чем интересовался Широков! Меня лично гораздо больше заинтриговал таинственный заказчик, который передал ему в конверте десять тысяч долларов. Ты, например, знаешь кого-нибудь, кто просто так подкинул бы в почтовый ящик такую сумму?

Багрянский предусмотрительно промолчал.

– То-то! – отметил довольный Духон. – А ты все про программы, технологии! Согласись, все это выглядит очень и очень подозрительно.

Льву опять нечего было сказать.

– Я знаю, к кому обратиться! – продолжил Духон. – Мацкевич! Помнишь нашего героя по прошлым книгам?

– Как его забыть, – просто ответил Багрянский.

Идея в создавшейся ситуации действительно была недурной. Чем черт не шутит?!

– Кстати, – видимо о чем-то вспомнив, усмехнулся Духон, – режиссер, которого мы вывели в давней книге, как я убедился, действительно ничего не смыслит в спецэффектах, если они не имеют прямого отношения к кино. Тут ты, старик, оказался абсолютно прав. Я звонил ему после визита Широкова. Он, по-моему, вообще не понял, о чем речь.

– Но ведь какое-то чудо было налицо?!

– Было. Я у Мартена все-таки вытянул, что когда он строил в Нормандии свою студию, архитекторы-дизайнеры, весьма далекие от компьютерных эффектов, заказали в Штатах некую программу для виртуальной смены декораций.

– Он так сказал? – уточнил Багрянский.

– Да, именно так и сказал, – повторил Духон. – Но быстро перевел разговор на свой очередной фильм, и я вынужден был все это выслушивать. Скажу тебе, бред не слабее широковского. Видно, все они, гении, такие.

– То есть, ты все-таки не исключаешь, что наш Широков действительно может создать программу, способную заменить пользователю реальный мир?

– Почему нет? Перед Широковым поставлена задача создания целого виртуального мира для конкретного индивидуума. Чтобы ее пользователь, – прости за эту гнусную компьютерную терминологию, – мог погружать себя в этот мир, как уверяет Широков, по собственному желанию.

– А если не по собственному? – вдруг вырвалось у соавтора. Багрянский даже вздрогнул от неожиданно пришедшей в голову мысли.

– Теперь дошло, что меня обеспокоило?!

Льву стало неловко.

Обсуждать тему дальше не имело смысла, тем более что Духон уже повернул машину в сторону указателя, на котором синей краской было выведено ОИЯИ – Объединенный институт ядерных исследований, в котором трудился Широков.

Когда они наконец встретились с Мацкевичем, Багрянский коротко ввел его в курс событий.

Лев поймал себя на мысли, что отставной полковник слушает как-то странно: на лице этого обычно более чем серьезного человека гуляла какая-то непонятная улыбка.

– Что вы так улыбаетесь, Леонид Сергеевич, будто перед вами малые дети? – не выдержал он.

– Простите, что вывел вас из себя, но ничего не могу с собой поделать. Это я улыбаюсь сам себе, и вы, друзья, вскоре поймете, почему. Пока же могу констатировать, что меня ваше красочное повествование обеспокоило.

– Вот и меня тоже. Ясно почему, – решил высказаться Духон. – За всем этим явно стоит человек, который плохо или вообще не знаком с российской конъюнктурой. Заплати он за свой заказ долларов пятьсот или, скажем, тысячу, даже две – какие вопросы! Но отвалить десять тысяч в качестве аванса мог только идиот с Дикого Запада. Или не идиот, а миллионер. Или не миллионер, а некая недружественная организация, которая, например, пожелала развеять по нашей стране своего рода чуму. Так или иначе, ваша тематика, уважаемый аналитик. Поэтому мы по вашу душу…

– Понятно. Кстати, из вашего рассказа я так и не понял. Когда вы ездили в Дубну, удалось вновь встретиться с этим Широковым?

– Не удалось, – зло ответил Духон. – На работе его не было. А в дом нас не пустили. Сослались на плохое самочувствие Виктора Степановича.

– Ну а что ученые? Вы же к ним ехали за консультацией. Получили?

– Более чем. Наш приятель Амиртаев собрал по нашей просьбе хорошие мозги. В итоге стали ясны как день две вещи. Первая. Создание виртуального мира, реально повторяющего, так сказать, краски мира, в котором мы живем, совсем не бред. Всего лишь вопрос времени. Вторая. Широков никакой не сумасшедший. Компьютерный гений. Но со странностями. И вообще, я хотел бы знать, чем он занимается, пока мы его тут «обсасываем» как куриную косточку. Жаль, что с ним не встретились. Странная все-таки штука жизнь: то он искал встречи, то теперь мы ищем ее.

В квартире Широковых царили тишина и покой. Жена была на работе, сын в школе, а теща, как видно, отправилась в очередной вояж по салонам нестареющей красоты. Никто не мешал Виктору начать эксперимент.

К эксперименту у Широкова почти все было готово еще несколько дней назад. Уже тогда он полностью записал куски программы, воспроизводящие виртуальные образы знакомых ему людей. Над ней он работал увлеченно, быстро, гораздо быстрее, чем даже сам мог предположить. Словно какая-то неведомая сила направляла сознание в необходимое русло, ни на минуту не позволяя расслабиться. Он ощущал себя Микеланджело, решительно отсекающим лишнее от глыбы, в очертаниях которой уже угадывался великий Моисей. Но когда настал момент запуска, Широкова будто парализовало. Он никак не мог позволить себе нажать «Enter».

Широков, попросту говоря, боялся. Боялся, что ничего не получится. Боялся, что выбрал неверный путь. Боялся, что не отработает аванс и придется возвращать несусветную сумму долларов. Боялся, что больше никогда не увидит Ирину Солье, постоянно мерещившуюся на мониторе среди понятных лишь программистам значков, которыми он выкладывал ее виртуальный образ. Наконец, он просто боялся, что вообще «подписался» не под свое дело, которое неминуемо заведет его если не в тупик, то уж точно непонятно куда.

Виктор припомнил, сколько уже раз стоял на пороге решительного шага в своей исключительно компьютерной жизни. Однажды он уже чуть не угодил за решетку, когда материально совсем уж было невмоготу и он связался с московскими хакерами. Те предложили ему создать хитрую программку по потрошению банкоматов на улицах, и Широков, недолго думая, сочинил ее в два притопа три прихлопа. И, к собственному стыду, однажды испытал программу в действии. И где? Почти что под носом у местной власти. Как только рядом с входом в мэрию установили банкомат какого-то столичного банка, который, в отличие от сбербанковского, регулярно заправляли наличностью, он провел свой эксперимент. Под утро, часов в пять. Банкомат исправно выдал десять тысяч рублей. Больше в нем просто не было.

Боже! До чего он дошел?!

Так и сейчас. Все готово. Наступил час икс! Кто знает, возможно, по-настоящему его звездный час. А он элементарно боится… Чего?

Он сделает это. Он даст человеку шанс создать вокруг себя мир таким, каким он сам его видит, каким его любит. Какой живет в нем. Он даст человеку свободу наслаждаться этим миром. И нечего больше тянуть! Удалось ли ему этого добиться, станет ясно буквально через несколько минут.

Пора!

Широков набрал воздуха в легкие и, еще раз бегло убедившись, что все основные управляющие узлы инсталлированы, нажал «Enter». Незамедлительно подключился резервный жесткий диск, где Широков, собственно, и хранил вожделенную программу, которая стала загружаться.

«Введите личные параметры» – предложил компьютер, как бы предоставляя пользователю еще один шанс подумать, а надо ли ему продолжать. Вот и Виктор на какие-то секунды невольно задумался. И поймал себя на мысли, что сам не понимает, кто он сейчас: творец или потребитель?!

Что задать? И уверенно начал вводить элементы образа Ирины Солье. Особой памяти тут и не требовалось, он мог воспроизвести женщину такой, какой она ему рисовалась все минувшее время. Вот только как быть с внешностью? Ему неоткуда было взять ее фотографию, чтобы пропустить через сканер. Раньше он экспериментировал исключительно над образом Женьки. И фото было под рукой, и, пардон, ароматы…

Он напряг воображение и представил лицо Ирины. Открытое, сдержанно улыбающееся. С большими голубыми глазами. Сделать это было совсем нетрудно. Виктор постоянно думал о ней. Вот она лучезарно смотрит на него, и в душе начинает подниматься непонятно откуда взявшаяся радость, постепенно наполняя тело каким-то новым, незнакомым зарядом энергии.