Черный космос - Владимир Мясоедов

Да уж, Олегу и его команде сейчас с вероятностью в сто процентов приходится туго. Не нужно обладать богатой фантазией, чтобы вообразить, какой ад сейчас там творится. В самом корабле наверняка стоит гробовая тишина, поскольку все одеты в скафандры, через которые затруднительно создать колебания воздуха. Если он там еще вообще остался при неизбежных пробоинах. Мат техников, латающих повреждения, ругань операторов стрелковых комплексов, отчаянно пытающихся нащупать лазерными стволами ускользающие цели, и отчаянные крики умирающих – все это сейчас раздается на волнах связи. К коей я отсюда подключиться не могу. И слава богу. Нервы целее будут.

Кстати, надо бы мне озаботиться мерами по собственному спасению. Два из трех чужих кораблей, кажется, взяли курс на схватку. Там увлекшимся избиением флагмана вражеским истребителям в тыл ударила наша охрана. Но еще три упорно ползут прямо на станцию и значит содержат в своем вместительном нутре десант. А у меня из оружия и предметов, могущих быть к нему приравненным – лазерный пистолет, набор инструментов для починки труб и сбора урожая да молоточек марки «кувалда», забытый тут кем-то, наверно, еще при строительстве станции. Все полученное от Петра снаряжение мирно и бесполезно лежит либо в каюте, либо в арсенале. Все же со штурмовой винтовкой и гранатами постоянно ходить не будешь, ствол за углы цепляется, а детонатор ненароком активировать боишься. Времени на подготовку ловушек или сборку из подручных средств огнемета нет. Вернее, его слишком мало для подобных мероприятий. И что же мне делать?

Если в отсек ворвутся враги в штурмовом снаряжении, то мне конец. В лучшем случае успею кого-нибудь из них прихватить с собой на тот свет. Там меня уже не одну сотню лет дожидаются, но это не выход. Во всяком случае он мне не нравится и остается про запас. Спрятаться? Но где? В отсеке нет ничего, кроме гидропонной плантации, прозрачных резервуаров с водой и пары служебных помещений, где я и нахожусь. Хотя… мой взгляд сам собой уперся в жирную грязь, оставшуюся в желобе на полу. Если спрячусь среди корней, могут и не найти. Сразу. Вряд ли датчики космических скафандров рассчитаны на обнаружение целей, спрятанных под слоем взболтанной земли и воды. Это ведь не планетарная пехота из тропического климатического пояса. Но что потом? Вечно на дне рукотворного болота не просидишь. Надеяться, что наши победят и подлодка имени меня сможет безопасно всплыть? А если проиграют? Партизанить на станции не получится.

Я отвлекся от раздумий и бросил взгляд на экран. Тот, кто контролировал системы наблюдения станции, теперь транслировал сразу две картинки, разделенные вертикальной полосой. Слева лениво ползали схематические изображения кораблей, по-прежнему дырявящих противника лазерными импульсами. А справа… Детальный чертеж станции, на которой красным выделились три точки, куда вела траектория звездолетов, идущих на абордаж. Именно там они прицепятся к корпусу, прорежут его и запустят десант. Туда сейчас стремятся те, кому положено отражать подобные атаки, и добровольцы. Вот только одна из этих точек находится, судя по всему, прямо у меня над головой! Проклятье! Сбылись худшие ожидания!

На ходу натягивая перчатки и герметизируясь, я выхватил из груды повседневной одежды лазерный пистолет и поспешил в зал с растениями. Спрячусь и буду надеяться, что не найдут. А, может быть, даже попробую в нужный момент выстрелить в затылок паре-тройке десантников. Вот только толку от световых лучей будет мало, если враги догадаются нырнуть, грязная вода отлично рассеивает свет и отводит тепло… Мысль, пришедшая мне в голову, была абсурдной, но, возможно, гениальной. У космических абордажников пулевое оружие популярностью не пользуется, так как в невесомости оно из-за отдачи неудобно. Да и боеприпасы, привозимые с Земли, дороги в отличие от атл-батарей, заряжаемых в прямом смысле из розетки. А значит, если мое служебное помещение затопить, в нем они практически останутся с голыми руками!

Метнувшись к системе управления, я поставил заполнение отсека на максимум, спустя несколько минут глубина искусственного водоема составит почти полтора метра. Лучше бы, конечно, нагнать мутной жижи под потолок, но система на такое не рассчитана, а курочить ее долго. Так, теперь что предпочтительнее взять из инструментов, чтобы можно было пустить их в ход в мутной воде? Кувалда не подойдет, не размахнешься ею там. Да и вообще, ходить с молотом в бой в эпоху звездолетов, боевых роботов и излучателей разнообразных лучей, летящих к цели со скоростью света, это даже не моветон. Это маразм полный и окончательный, не подлежащий лечению и пересмотру приговора. Того, кто поступит подобным образом, в момент замаха пристрелят чисто из сострадания к неизлечимо больному, устроив ему милосердную эвтаназию. Ножницы для срезания плодов и листьев слишком маленькие. Нож, в принципе являющийся таким же анахронизмом, но в тесноте коридоров и против ищущих оружие датчиков еще как-то котирующийся, они не заменят. Хотя, будь у меня костюм с усилителями мускулов или подходящие имплантаты, то можно было бы попытаться перерезать лезвиями садового инвентаря чью-нибудь ногу или шею. Но чего нет, того нет. Ладно, попробуем выкрутиться как-нибудь. Может, и получится. Так, для лазера подобрать герметичный чехольчик, чтобы ствол не забился, – и вперед. В жидкую обогащенную минералами грязь.

– Ни пуха ни пера, – пожелал я сам себе, скрываясь в самом густом переплетении растений. – Тем более что ближайшая птица или архаичная подушка, сделанная с использованием натуральных материалов, находится за несколько парсеков отсюда.

Дольше всего колебался с тем, оставить или нет на поверхности голову. Если погрузить ее в мутную жижу, стану слеп как крот. Если выставлю наружу, могут заметить. Решил остановиться на промежуточном варианте. Попробую посмотреть на происходящее одним глазком, когда десант убедится, что в отсеке безопасно, и утопает в глубь станции.

Ждать пришлось недолго. Вырезанный кусок обшивки упал вниз, вызвав небольшое болототрясение. Место отчекрыженной железяки мгновенно заткнулось специальным абордажным шлюзом, который проник в глубины станции, как яйцеклад какого-то чудовищного насекомого. Соединение, разумеется, не было герметичным, и в щель немедленно начал вытекать воздух.

– Внимание! Разгерметизация! – Вопль динамика заставил меня поморщиться, но отключать систему связи костюма я не стал. Вдруг будет что-то важное. – Аварийные системы включены!

Сейчас генератор маломощного силового поля, которым в обязательном порядке комплектуется каждый большой отсек, начинает недовольно гудеть. Он создает невидимую, но прочную заплатку в месте пробоины. Впрочем, даже ребенок легко ее продавит, не затрачивая большое количество сил. А вот молекулы газа, стремящиеся в вакуум, с подобной работой не справятся.

В воду шлепнулось что-то большое. Еще раз. И еще. Только бы на голову мне никто не приземлился! Я не слышу, что говорят сейчас нападающие, но наверняка они костерят на все корки жидкую грязь, забивающую стволы и датчики. Ну а также своих врагов и руководство, пусть даже за последнее штрафуют.

Мимо корней, в которых я прятался, как-то слишком равномерно двигалось нечто большое. Человек ходит не так. Робот? Может быть. Хоть заторможенные кучей программ и специальных ограничителей железяки тупы, как пробки, но широко используются в боевых действиях. Им не надо платить. Да и приказы они выполняют беспрекословно. Даже самые самоубийственные и идиотские. Люди, пожалуй, единственная раса, что не боится использовать, пусть криво и косо, но все же думающие механизмы для войны. Инопланетянам, что ни говори, предыдущие хозяева космоса мозги промыли на славу. Для них использовать самостоятельно стреляющие в цель без команды оператора устройства примерно то же самое, что для нас стучать ядерной бомбой по закрытой двери. Конечно, скорее всего, таран пробьет преграду и ничего не случится, но… А вдруг рванет?!

Движение вокруг меня прекратилось. Все ушли на фронт. Переборки станции уже, наверное, плавят, желая побыстрее пробиться вглубь. А с той стороны, ориентируясь на показания датчиков, захватчикам уже готовят теплую встречу, разворачивая самые крупные калибры. Но обе стороны должны ограничивать себя огневой мощью, дабы не разнести наш общий герметичный дом по кусочкам. Осторожно, по миллиметру, всплываю на поверхность так, чтобы голова оказалась аккурат под широким листом ближайшего растения. Роботов можно не бояться. Их тупые мозги в чем-то, не напоминающем человеческий силуэт и не стреляющем по ним самим, врага не опознают. А вот люди… Они всякие бывают. В том числе и очень опытные.

«Пронесло!» – мелькнула мысль в мозгу, который никто не спешил превращать в запеченную внутри черепной коробки лазерными импульсами массу. Несколько десятков нападавших, человекоподобных, механических и оказавшихся благодаря достижениям науки где-то между этими двумя состояниями, ввинчивались через узкие двери в соседний отсек. Эх, гранату бы. С такой смешной дистанции зашвырнуть ее в их центр задача плевая… Но гранаты не было. Многовато тут противников для меня. Подожду, пока уйдут внутрь станции, тогда и стану воевать. Вон абордажный шлюз почти опустился на булькающую поверхность, и из него на руках выносят что-то вроде станкового пулемета. Во всяком случае, габариты совпадают, а на глазок я это изделие не узнаю. Следовательно, передо мной продукция местных Кулибиных, скорее всего, переделанный корабельный лазер. Вот вытащат они его, отойдут подальше и, если больше никого не будет, я попробую забраться на вражеский корабль. Охраны там, по идее, остаться не должно. Ну если самый минимум только… Интересно, если его удастся захватить, можно будет рассчитывать хотя бы на треть стоимости от продажи?