Цвет крови – черный - Владимир Брайт

– Говоришь, больно смотреть? – Дроу говорил тихо, сквозь зубы, тем не менее его слышали все без исключения. – Скоро ты узнаешь, что такое настоящая боль.

– Вот как? – Орк с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться в голос. – Мышка-полевка попискивает из норки, угрожая ястребу? Отлично за…

Айвель сымитировал начало очередной атаки, но и это был не более чем обманный маневр. Еще одна попытка проверить реакцию противника, выявить слабые стороны.

– Не нужно дергаться, мой мальчик. – Мечи-ножницы остались на месте. – Я слишком стар для детских уловок. Может, они хороши для несмышленых дроу, но не для опытных воинов. Не сожри демон твоего дружка, он наверняка оценил бы красивый жест. Вы двое…

– Заткнись, грязная тварь! – Если бы взгляд мог убивать, Олитунг был уже мертв.

– А что такое? – Фальшивое участие орка неумолимо подталкивало принца к необдуманному поступку. – Ты загрустил? Не понравилось, как крыса Хаоса отрывает руки и ноги бывшему красавчику? Так…

Он не успел закончить, потому что Айвель атаковал по-настоящему.

Стремительный бросок вперед, резкое изменение направления движения, попытка обойти проклятые ножницы и…

Щелк…

Невозмутимый садовник подрезал чрезмерно разросшуюся виноградную лозу, возомнившую о себе бог знает что.

В последний момент дроу успел отпрянуть назад, и этот отчаянный рывок спас ему жизнь. Вместо того чтобы вспороть грудную клетку, меч всего лишь слегка коснулся груди. Косая черта пересекла тело принца от плеча до бедра. Судя по виду, рана была неглубокой, но при этом сильно кровоточила.

– Самоуверенному петушку подрезали крылья? Ах, какая жалость! Не стоит расстраиваться. Остались ноги. А значит, не все потеряно. Можно еще попрыгать, похорохориться.

В конечном итоге орк добился своего. Он не только вывел противника из равновесия, но и фактически победил. Если прямо сейчас не остановить кровь, принц продержится от силы пять минут. А затем ослабеет настолько, что уже не сможет продолжить схватку.

Прежде чем решиться на последний бросок, Айвелю нужно было взвесить все за и против, поэтому он отошел на безопасное расстояние.

– Дерешься как баба, – Олитунг презрительно плюнул вслед отступившему дроу, – чуть что, сразу в кусты. Тебя, кажется, прозвали Танцующий-с-Клинком? Не иначе как влиятельный папаша щедро заплатил придворным бардам, воспевшим мнимые подвиги избалованного сынка. Я знаю, как это делается. Слухи, сплетни, интриги, деньги. Не проходит и года – и по мановению волшебной палочки трусливое ничтожество превращается в блистательного рыцаря без страха и упрека. Ведь так? Ну, что же молчишь? Совсем нечего сказать? Так я и знал.

Вместо того чтобы ответить на оскорбление, Айвель повел себя странно. Не обращая внимания на противника, как будто потеряв всякий интерес к продолжению поединка, принц опустился на одно колено. А затем, склонив голову к земле, словно подставляя шею под удар палача, вогнал в землю оба стилета по самые рукояти.

– Что он делает? – Молчавший до сих пор Свен повернулся ко мне.

– Понятия не имею.

– Неужели сдается?

– Не знаю. Очень похоже на то.

– Но ведь через час мы умрем, а честь…

– Умоляю, не надо. Я устал от бесконечных рассуждений про мифическую честь дроу.

– Хорошо, не буду.

Продолжать разговор не хотелось, и я замолчал. Откровенно говоря, происходящее не укладывалось в голове. До сих пор мне казалось, что после встречи с гольстеррами я уже ничему не удивлюсь. Время расставило все по своим местам. Никогда ни в чем нельзя быть уверенным наперед. Жизнь не так проста, как может показаться с первого взгляда. На самом деле она полна сюрпризов и неожиданностей. Зачастую на редкость неприятных.

Признаюсь честно, малодушное поведение дроу поразило меня до глубины души. И не только меня. Судя по лицам присутствующих, все (за исключением равнодушных утангов) находились под впечатлением увиденного.

Обычно сдаются на милость победителя, только когда можно на что-то надеяться. В случае с непримиримой враждой капитуляция теряет всякий смысл. Пощады не будет. Это настолько очевидно, что не требует доказательств.

Даже всеми презираемые гоблины не пали бы ниц перед тремя орками, вздумай Олитунг рассчитаться с предателями. Потому что знали: с оружием в руках или без него – их все равно прикончат. Орки никогда не отличались благородством. В лексиконе чудовищ даже само это понятие отсутствует.

Сейчас Олитунгу достаточно сделать несколько шагов вперед, чтобы безо всяких усилий снести голову заклятому врагу. Цель так близка – протяни руку и дотронешься. Но неожиданное поведение дроу удивило орка, поэтому он решил не спешить.

С оружием связано множество различных ритуалов, причем у каждой расы они свои. Но всех объединяет общая черта: топор, зарытый в землю, означает окончание войны, меч или нож, воткнутый в землю по рукоять, – мир.

Судя по всему, Айвель не просто сдавался, но, встав на колени, униженно вымаливал милость. Наследный принц дроу, гордый бесстрашный воин, просил о пощаде. Воистину это было жалкое зрелище.

– Не может быть. – В отличие от меня в душе Свена сохранились остатки былых идеалов. – Смотри, сейчас он встанет – и мы поймем, насколько глубоко заблуждались.

– Ты всегда был неисправимым романтиком.

– Вовсе нет.

Как ни странно, Свен оказался прав. Айвель и правда поднялся с колен. Затем снял и откинул в сторону намокшую от крови рубашку.

Теперь они стояли друг напротив друга. Огромный орк, вооруженный двумя мечами, и безоружный истекающий кровью эльф.

Победитель и побежденный.

Палач и жертва.

Старый опытный лис и молодой беззащитный петушок.

– Тебе все еще есть что сказать? – Несмотря на подавляющее преимущество, орк не расслаблялся, продолжая удерживать мечи в прежней позиции.

Вместо ответа Айвель сжал руки в кулаки – и только сейчас все присутствующие заметили, что из перчаток торчат два лезвия.

Такие вещи – неплохое подспорье в пьяной кабацкой драке. Сжимаешь кулак вроде как для удара, а из перчатки над кистью выскакивает небольшая заточка. Полоснешь ею по горлу врага – и конец. Вообще-то это грязное оружие больше подходит ворам и убийцам, чем благородному принцу. Не пристало блистательному дроу марать руки о такие вещи. Впрочем, за последнее время произошло слишком много необычного, чтобы удивляться и заострять внимание на таких мелочах.

– Это все?

Детские игрушки бессильны против настоящего оружия. Если до сих пор оставались какие-то сомнения относительно намерений дроу, то теперь ситуация прояснилась. Не иначе как принц сошел с ума, решив, что может использовать невинные побрякушки против мечей.

– Все, что ты можешь предложить?

– Еще нет. – Потухший голос был лишен даже тени эмоций, напоминая тихий шелест опавшей листвы.

– Нет?

Не став повторяться, Айвель вытянул вперед левую руку и прочертил ножом на внутренней стороне длинную красную линию от плеча до ладони.

Затем повторил то же самое с правой рукой.

– Решил разделать себя как свинью? – Орк растянул губы в широкой улыбке, но, судя по напряженному взгляду, ему было совсем не смешно.

За безумным фарсом скрывалось что-то по-настоящему важное. Гигант мог убить дроу в любую секунду, только сейчас это выглядело бы как откровенная слабость. Позволив игре начаться, нужно довести ее до конца. В противном случае победа окажется неполной.

– Тогда уж лучше, по примеру бывшего дружка, перережь себе горло. Поверь мне на слово. Истекающая кровью свинья – не самое приятное зрелище.

Сосредоточившись на странном ритуале, дроу проигнорировал очередное оскорбление. Он прижал руки к бедрам, став похожим на застывшего по стойке «смирно» солдата. А ладони сложил в некие подобия ковшиков. Словно по желобу, кровь стекала по плечам вниз, накапливаясь в ладонях.

Капля за каплей жизнь покидала некогда сильное тело. В загадочном самоистязании не было никакого видимого смысла. Как и остальные, я не понимал, что задумал Айвель.

За последнее время перед моими глазами прошло множество разных событий. Но ни одно из них не способно прояснить ситуацию и ответить на главный вопрос: зачем и без того ослабевшему от потери крови воину уродовать себя еще больше? Какой в этом смысл?

Ситуацию мог бы прояснить только дроу, никто больше. Но после самоубийства Валда Айвель остался единственным темным эльфом в отряде. И, судя по его отстраненному виду, объяснений не последует.

– Даже не хочу пачкать о тебя меч. – На этот раз орк говорил искренне. – Жалкая дрожащая тварь недостойна приличной смерти. Надо было сломать тебе позвоночник раньше, пока ты еще был похож на мужчину.

– Похож на мужчину? – Будто очнувшись от долгого сна или выйдя из оцепенения, принц поднял голову.

– Да. На воина, а не на отвратительную полудохлую свинью.