Мистическая Москва. Тайна дома на набережной - Ксения Рождественская

Стрелки на часах отмеряли минуту за минутой, а Стас все оставался без движения.

С кухни донесся запах чего-то сладкого, то ли манго, то ли ананаса, – видимо, наследник Ангелины Семеновны предпочитал чаи со вкусом фруктов. Некоторое время оттуда доносилось тихое позвякивание, потом зашумела вода в кране, а Стас так и сидел, не шевелясь.

Раздались негромкие шаги, Евгений приоткрыл дверь и заглянул в гостиную.

– Мне пора уходить, – сообщил он. – Я могу запереть квартиру?

Люда с сожалением посмотрела на неподвижного Станислава. А тот неожиданно открыл глаза, уставился на Шварца и поинтересовался:

– Кто такой Михаил?

– Михаил? – опешил Евгений. – Вы меня спрашиваете?

– Вас.

– Понятия не имею ни о каком Михаиле. Моего отца звали иначе.

– Может, это друг семьи?

– Повторяю: имя Михаил ни о чем мне не говорит.

– Это кресло принадлежало Михаилу, – объявил вдруг Стас.

– Вы уверены? – Евгений изумленно уставился на парня.

– Да. Откуда сей предмет обстановки у вашей семьи?

– Мама никогда не рассказывала. По-моему, кресло стояло здесь всегда.

– Но совершенно точно когда-то принадлежало человеку с именем Михаил. И с трагичной судьбой.

– Подождите, подождите… – заволновался Евгений. – О, я вспомнил! Родители вроде бы говорили о человеке с таким именем, с которым, кажется, были знакомы еще до моего рождения. Мол, тот был человеком с большой буквы, а потом карающая рука НКВД перечеркнула все его заслуги. Да-да, припоминаю, его действительно звали Михаил. А откуда вы знаете, что это именно его кресло? – последовал запоздалый вопрос.

Однако Стас не ответил, он все время хмурился и что-то бормотал себе под нос.

– Пожалуй, нам пора, – наконец сказал он и встал.

Кресло тихонько скрипнуло, а Саше показалось, что звук похож на стон. «Наверное, мне нужно больше отдыхать», – хмыкнул про себя Громов и пошел вслед за Стасом.

Евгений запер квартиру на оба замка и, подозрительно поглядывая на притихшую компанию, направился вниз. Люда осталась стоять посреди площадки, задумчиво оглядываясь вокруг и как будто пытаясь что-то для себя решить. Потом спросила, устремив на Стаса долгий изучающий взгляд:

– Так кто такой Михаил?

– Да откуда ж мне знать? – раздраженно буркнул тот. – Я спать хочу, а вы со своими дурацкими вопросами пристаете.

– Ну, Стасенька! – промурлыкала Людмила. – Ты же понимаешь, мы расследуем очень непростое дело. Без твоей помощи нам ну никак не обойтись!

– Да что вам дался этот Михаил? Если учесть, что кресло в квартире семейства Шварцев находится не одно десятилетие, то можно смело предположить: мужчины давным-давно нет в живых.

– Нам важна любая зацепка! Сначала появился призрак девушки с венком на голове, теперь вот какой-то Михаил, который, возможно, подарил кресло Ангелине Семеновне и ее супругу…

– При чем тут мужчина и кресло? – фыркнул Стас. – Вы ищете девушку? Ну, так и ищите!

– А вдруг Михаил и девушка как-то связаны? Ведь не зря ты его почувствовал. Кстати, откуда взялось имя?

– Само всплыло, – пожал плечами Стас. – Я сел в кресло, закрыл глаза и вдруг понял, что до меня в этом кресле сидел Михаил. И что потом он пропал. Исчез совершенно внезапно и неожиданно для всех.

– А больше ты ничего не можешь сказать?

– Больше ничего. Я же не ясновидящий.

– Ну-ка, пошли! – вдруг скомандовала Люда и направилась… вверх по лестнице.

– Ты куда? – растерялся Саша.

– К соседу Ангелины Семеновны. Помнишь, дедуля хотел поведать нам еще какую-то историю? Вдруг расскажет что-нибудь такое, и мы тогда узнаем, зачем дух Михаила подал о себе весточку нашему Стасику.

– Лучше бы я отказался ехать с вами, – пробурчал Станислав, но послушно зашагал за товарищами.

– Я тебя не узнаю, – упрекнул его Александр. – Обычно ты более сговорчив.

– Ночь тяжелая выдалась, – вздохнул Стас. – Ни минутки свободной не было, вот и ворчу.

– Бедняжечка… – просюсюкала Люда. – Ни сна, ни покоя человеку, а тут еще злые, противные родственники донимают…

– Вообще-то родственник из нас двоих только я, – напомнил ей Александр.

– И ты считаешь такое положение дел приемлемым? – прищурилась его любимая.

– Но ты же не можешь взять и стать сестрой Стаса, – засмеялся Саша.

– Сестрой – нет, – согласилась Людмила. – А вот невесткой вполне.

Станислав хмыкнул, Громов остановился.

– Невесткой? – растерялся он.

– А ты против?

– Вообще-то это весьма неожиданно.

– Что именно? Мое предложение?

– Так ты делаешь мне предложение? – Александр растерялся еще больше и даже уселся прямо на ступеньку лестницы.

– Приходится, – томно вздохнула девушка. – Если мужчина никак не созреет до самого важного в его жизни решения, женщине приходится брать инициативу в свои руки.

– Да, но… – Саша споткнулся на слове и замолчал.

– Что «но»?

– Я не думал, что ты хочешь…. то есть что ты ждешь от меня… – забормотал Александр и вновь остановился.

– Так ты против? – Люда изогнула брови.

– Нет, но…

– Значит, так, – решительно сказала она. – Не надо сейчас бекать и мекать. Я дам тебе время на раздумье. Хорошо? А когда будешь готов ответить – дашь знать.

Громов только и смог промычать в ответ. А когда понял, что его мычание непонятно что означает, на всякий случай кивнул.

– Вот и замечательно! – обрадовалась Люда. – Все равно сейчас нет времени на выяснение отношений.

Вячеслав Олегович был дома. Увидев «фею», хозяин квартиры расцвел, словно пень рядом с молодым побегом, и, чуть ли не кланяясь, пригласил девушку в квартиру.

– А я вас вспоминал, – радушно произнес дедуля, совершенно игнорируя тот факт, что сегодня Людмила явилась сразу с двумя мужчинами.

– Я тоже, – промурлыкала девушка и на всякий случай тряхнула грудью.

– Садитесь, пожалуйста! – задохнулся от восторга старикан. – Надеюсь, вы пришли не на пять минут?

– Если порадуете очередной познавательной историей, мы задержимся гораздо дольше, – ласково сообщила Люда.

– Я всегда к вашим услугам, – закивал дедушка. Затем недовольно посмотрел на сопровождающих ее парней: – Молодых людей тоже интересуют мои рассказы?

– Очень! – горячо уверил его Саша. – Мы просто ночь не спали, ждали продолжения!

– Что ж, дело ваше, – кисло улыбнулся пожилой мужчина и вновь с восхищением уставился на Людмилу: – Так о чем говорить будем, моя фея?

– Вячеслав Олегович, в прошлый раз мы спрашивали вас о призраке некой девушки, – начала она. – Вам не пришла на ум никакая история, способная пролить свет на наш вопрос?

– Все, знаете ли, так расплывчато… – задумчиво ответил дедуля. – Вот если бы знать имя и фамилию этой девушки, мне было бы гораздо проще. Многое уже стерлось из памяти, что-то спряталось глубоко-глубоко, так что вызвать те воспоминания, так сказать, на поверхность может только сильный толчок. Вы лучше спрашивайте, а я попробую вам помочь.

– Хорошо, тогда оставим девушку в покое, – кивнула Люда. – Что вы знаете о мужчине по имени Михаил?

– Михаил, Михаил… – забормотал старик. – Намекните хотя бы, почему я должен о нем что-то знать.

– У вашей соседки снизу, у Ангелины Семеновны, есть кресло, когда-то подаренное ей неким Михаилом. Вернее, мы считаем, что именно он подарил ей данный предмет мебели, – тут же поправилась Людмила.

– А… откуда вы об этом знаете? – изумился дедуля. – Евгений рассказал? Хотя вряд ли… Думаю, он и сам об этом не знал.

– О чем об этом?

– Я-то думал, вас интересует кто-то конкретный, – смутился старик. – А вы, оказывается, глубоко копаете.

– Так вы понимаете, о ком речь?

– Думаю, что понимаю. Фамилия Михаила у вас есть?

– Мы ее не знаем, – призналась Люда.

– Тогда, вероятнее всего, имеется в виду Михаил Тухачевский. Слышали о таком?

Люда нахмурилась, Саша задумался, а Стас неторопливо произнес:

– Речь идет о маршале, я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, молодой человек, – кивнул дедуля.

– Я тоже о нем слышал, – подал голос Александр. – А когда он подарил кресло Шварцам? Выходит, они были знакомы?

– Ничего удивительного, ведь Михаил тоже жил в этом доме. Как и многие известные люди, въехал с семьей в новое комфортное жилье, но – недолго радовался своему счастью.

– Его арестовали? – тихо спросила Люда.

– Арестовали, – кивнул Вячеслав Олегович. – А потом расстреляли, объявив врагом народа.

– За что?

– А за что были загублены миллионы жизней? – грустно произнес он. – Говорят, за идею. Но идея такое двоякое понятие… Никогда не знаешь, во что она воплотится в той или иной голове. Даже самое замечательное начинание может стать бедой, если идею осмыслил нездоровый мозг.

– К сожалению, вынуждена с вами согласиться, – вздохнула Люда. – Жаль, что человека не тестируют на вменяемость, прежде чем тот займет руководящий пост.