Князья Эльдорадо - Владимир Лошаченко

Позже, когда улеглись страсти встречи, друзья сидели в летней беседке и прикидывали кое-чего к носу – планировали свои шаги в будущем.

Неожиданно в саду объявилась делегация тсонга, весь десяток. Подойдя к беседке, рухнули на колени, уткнувшись лбами в траву. Морпехи ошалело посмотрели друг на друга.

– Что случилось, парни? Быстро встали и объяснились! Уно, мы ждем.

Тсонга нехотя поднялись, вперед выступил Уно, подталкиваемый соплеменниками.

– Хозяева, не велите казнить, дозвольте слово молвить.

Друзья после такого вступления вообще выпали в осадок.

Кошкин не выдержал:

– Ты чего, Уно, белены объелся? Чай, не при дворе царя Михаила Федоровича находишься. Говори кратко и по существу.

Уно поясно поклонился и выдал:

– Хозяева, дозвольте с вами остаться, не хотим мы в Африке жить.

– Это по какой такой причине вы от родины отказываетесь? – встрял Мачо.

Тут тсонга загомонили все, устроили галдеж.

– А ну цыц, замолкли, – рявкнул Кошкин. – Говори по одному.

Из толпы вышел плечистый негр с забавным именем. Вообще-то его звали Мона, а родного брата – Нуна, но ехидный Юсупов сразу их окрестил как Можно и Нужно, и тсонго охотно отзывались на новые имена.

– Хозяева, на кой хрен нам эта Африка? Ой, извините.

– Ничего, продолжай.

– А я и говорю, чо мы там делать будем среди диких черномазых аборигенов? Мы же со скуки помрем, к тому же половина наших здесь обзавелись семьями. Уже дети пошли, – и негритос осклабился на все тридцать два зуба.

Морпехи, выслушав эту тираду, покатились со смеху. Тсонго охотно поддержали. Договорились, что в Африку они поплывут, но только в гости – родных проведать, себя показать. Тем более Кошкин с Юсуповым обещали их правителю вернуть тсонга на родину.

На пятый день отдыха за общим завтраком Мачо отчебучил номер, а день так хорошо начинался. Громом среди ясного неба прозвучало заявление о намерении Юсупова после плавания в Южную Африку отправиться в Перу за золотом инков. Илья в азарте выскочил из-за стола и затоковал, что тот глухарь – ничего не слыша и не видя.

– Полные трюмы золота, мильоны тоннами.

Мачо чуть ли не вприсядку заходил по трапезной, показывая руками, какая будет богатая добыча.

– Ага, вот такой ширины и вот такой толщины, – пробормотал Кошкин.

Юсупов залился соловьем, не замечая потемневших грозовых очей супруги. Наконец, пани Ядвига не выдержала, хлопнула ладошкой по столешнице и вышла вон.

– Чего-то она? – недоуменно закрутил башкой Юсупов.

– А ты пойди, да узнай, – медовым голосом предложила Анна.

На обед Илья появился с царапиной на всю морду.

– Кошка, зараза, понимаешь ли, – хорохорился он.

Ядвига к обществу не вышла.

Глядя на Мачо, Кошкин вздыхал:

– Ему бы такие заботы.

Домашний отдых превратился в сплошное издевательство. Супруга решила выжать из него все соки, предчувствуя, что скоро его не увидит. Кроме того, Кошкин сидел подолгу у компьютера, собирая необходимую информацию, так как в Латинскую Америку не собирался, а стройка и новобранцы повиснут, естественно, на нем. В порту на корабли загружали железо, пушки, берданки и обмундирование для солдат. Два корабля загрузили пшеницей и рожью. Один корабль – солью, пряностями, чаем и кофе. Груженые суда вываливались из порта и становились на рейде.

Шестнадцатого августа караван покинул Голландию, держа курс на юг Франции.

Юсупов на «России», не заходя в реку Адур, попер дальше, резко набрав ход. В середине сентября «Россия» входила в устье Лимпопо. Одиннадцать тсонга, стоя у борта, жадно всматривались в знакомые зеленые берега, не замечая текущих слез по щекам. Пройдя пару километров по фарватеру, встали на стоянку. На берег отправились три шлюпки, заполненные вооруженными матросами во главе с Юсуповым. Вождь Мо со свитой встречал дорогих гостей. Вечером состоялось вручение подарков и торжественный пир, в котором участвовало все племя.

Тсонга радовались, словно дети, получив в презент тридцать пушек с припасом и двадцать берданок с тремя сотнями патронов на ствол.

Особо негров поразили две пушки на сто миллиметров, стреляющие снарядом на пять километров. Естественно, таких орудий ни у кого не было во всей Африке, впрочем, и во всем мире тоже.

Десять тсонга во главе с Уно, одетые в форму, пользовались бешеным успехом и ходили важничая, задрав нос.

Мачо до предела сократил время пребывания у гостеприимных негров, и на четвертые сутки «Россия» отправилась в дальний путь. Никто из десяти тсонга не остался на родине, лишь Уно по просьбе вождя стал советником по новым пушкам и стрелковому оружию. Мо дальновидно отправил с Юсуповым дополнительно двадцать молодых парней.

– Нам нужны обученные воины в борьбе с португальцами, – объяснил вождь Илье.

Тот не возражал.

В этот раз «Россия» шла одна, остальной караван остался во Франции.

Юсупов здраво рассудил: будет добыча – конфискует у испанцев несколько судов; не найдут золото – значит, быстрей вернутся. Потому корабль пер во все свои двадцать четыре узла к берегам Южной Америки. Прошли Перу удачно, без крупных штормов и через семнадцать дней были в порту Лимы.

Всю дорогу Мачо, задрав ноги на низкий столик и попивая французское молодое вино, штудировал информацию о Перу, предоставленную Анной.

– Ничего, на месте разберемся, – хорохорясь, успокаивал он сам себя.

Действительность разнесла вдрызг его самонадеянные мечты. Оставив в порту корабль под Андреевским флагом, Илья в сопровождении охраны пытался в одночасье навести справки об исчезнувшем золоте инков. Вышел большой облом.

Местные жители или делали вид, что не понимают, о чем идет речь, или молчали, как партизаны. Тогда Юсупов прибег к монгольской хитрости – подпоил одного из неразговорчивых. Тот поведал давнюю легенду: дескать, все золото инки спрятали в пещере, тянущейся через весь север страны, от Кальо до Новой Гранады. Через день провели проверочный тест – выловили другого аборигена, напоили – результат тот же.

Утром «Россия» снялась с якоря и двинулась на север. На другой день подошли к Кальо. С большим трудом нашли местного проводника. Трудность поиска доставляла гористая местность в округе. Пещер оказалось достаточно, и сначала проверяли все, а затем, подумав, бросили это дело. Не может пещера, хранящая огромнейшее количество золота, быть такой доступной и открытой. После общего мозгового штурма дельную мысль подсказал Нунга.

Раз такое большое количество металла вбухали в эту пещеру, должны остаться следы, а может, и старая дорога. Поспрашивали проводника, тот подтвердил. Действительно, остатки такой дороги по сей день находятся у подножия горы Ита. Это у северной скалистой гряды. Гора Ита ничем не примечательная – невысокая, заросшая деревьями и кустарниками. Ее и горой-то можно назвать с большой натяжкой, и что примечательно – рядом нет ни одной открытой пещеры. Везде есть, а возле нее нет.

Илья весело глянул на своих орлов:

– Вы чувствуете, чем запахло?

Капитан Хендрик де Роде смешно пошевелил носом:

– Это запах золота, хозяин, чтоб мне провалиться.

– Так, с сего момента языки спрятать сами знаете куда. Завтра займемся горушкой. Отбой.

Юсупов с десятью тсонга и проводником с утра отправились к горе Ита. Пропетляв около пяти километров, зацепились за старую дорогу. Если бы не знали, что искать, так и прошли бы мимо. Видимо, инки в свое время разрушили ее, ну и, конечно, время сказалось. Находка представляла собой большой плоский камень, слишком аккуратно лежащий на земле. Тсонга, встав в цепь, вскоре нашли следующий плоский обломок. По заданному вектору подобрались непосредственно к горе. Вход в пещеру оказался тщательно замаскирован, к тому же закупорен огромным валуном. Хорошо, запасливый Самора приказал своим канонирам взять два десятка мешочков с порохом. Взрыв освободил проход, с деревьев поднялись потревоженные стаи птиц, писком и клекотом выражая негодование. От каменных осколков никто из людей не пострадал – отряд заблаговременно укрылся за ближайшей скалой. Проводника для приведения в чувство пришлось облить водой. Дождавшись, когда осядет пыль, с зажженными факелами двинулись внутрь пещеры, оставив двух вооруженных часовых у входа. Пещера являлась искусственным образованием – на боках виднелись следы механической обработки. Размер впечатлял – в ширину не менее двух с половиной метров, в высоту – три. Пол вымощен булыжником. Воздух слегка затхлый, чувствуется слабый приток свежего ветерка. Инки в свое время позаботились о вентиляции.

Пройдя с километр, попали в огромный зал. Потолок терялся в темноте. Размеры впечатляли – примерно сто пятьдесят на восемьдесят метров. Открывшаяся картина поражала воображение. Илья такого количества золота в одном месте никогда не видел. Даже добыча с «Золотого флота» в несколько раз меньше. Приказав тсонга зажечь еще несколько факелов, Юсупов принялся за осмотр сокровищ, заодно хотел прикинуть на глаз вес драгметаллов. Его вдумчивую работу прервал взбесившийся абориген. Завопив нечто вроде «проклятые белые», он бросился бежать. Причем в ярости спутал направление и сорвался не к выходу из зала, а наоборот, в глубь пещеры. Не успел он исчезнуть в проеме, как раздался гул, пол дрогнул, мощно ухнуло, и дальнейший ход оказался замурован обвалом. Видимо, проводник угодил в одну из ловушек – инки умели хранить свои тайны.