Интриги двуликих - Олег Георгиевич Чудинов

Когда храмовый челнок совершал посадку на наружной платформе, Мейс ощутил холодок. Тень шевельнулась и большее не скрывалась. Темный владыка использовал Силу. Словно массивное здание при приближении проступает сквозь плотный туман, так впереди начинала нарастать недобрая, темная энергия. Не скрываясь более и уверенная в себе, она ждала.

Мейс был уверен, что тень знает… Тень слышит, как решительно шагают магистры ордена по играющей эхом обширной пустоте сводчатых коридоров, слышит стук их каблуков по алдераанскому мрамору.

Перед дверьми в логово тени стояла Алая гвардия. Короткий всплеск Силы, и Красные плащи падают безвольными куклами. Короткое движение, Мейс Телекинезом распахивает дверь.

Он видит тень перед собой. Тень смотрит в его глаза.

— О, мастер Винду! — произносит Палпатин. — Какой приятный сюрприз.

— Едва ли сюрприз, канцлер, — холодно ответил Мейс, глядя в лицо тени. — И ни для кого из нас не приятный.

— Прошу прощения? — очень натурально удивился канцлер. — Приветствую, мастер Кун, мастер Мунди, мастер Чой, мастер Ранцизис. Надеюсь, вы здоровы. Мастер Тийн, вижу ваш рог снова вырос, я очень рад. И… простите, с вами я не знаком. Что привело шестерых магистров в сопровождении стражей Храмак мой кабинет в этот час?

Палпатин даже не сделал попытки встать из-за стола, только сложил пальцы домиком и прикоснулся ими к подбородку, изучающе разглядывая гостей.

— Нам известно, кто вы такой. Что вы такое, — бесстрастно произнес Мейс. — Мы здесь, чтобы взять вас под арест.

— Прошу прощения? Что я такое? Вчера вечером я был Верховным канцлером Республики, которой вы поклялись служить. Надеюсь, я неправильно понял слово, которое вы употребили, мастер Винду. Арест? Это попахивает изменой.

— Вы арестованы.

— Неужели вы серьезно, мастер Винду? По какому обвинению?

— Вы — ситх!

— Неужели? Даже если и так, то в чем преступление? Мои философские воззрения — мое личное дело. Кстати, когда я в последний раз читал Конституцию, там было написано, что у нас весьма серьезные законы против подобной травли, — было чувство, что Палпатин смакует каждое слово, словно играл в давно выученной пьесе, которые он так любит. — Итак, я спрашиваю еще раз, каково мое так называемое преступление? Как вы намерены обосновать ваш бунт перед Сенатом? Или вы собираетесь арестовать весь Сенат?

— Мы пришли не для спора.

— Нет, вы пришли взять меня под стражу без суда, — более жестко ответил канцлер. — Даже не прикрываясь законом. Так вот каков ваш план. Джедаи решили захватить Республику.

Ситуация начинала напрягать. Мейс взял себя в руки. Он знал, на что шел.

— Пойдемте с нами. Немедленно.

— Ничего подобного я делать не стану. Если собираетесь убить меня, можете сделать это в кабинете.

— Не пытайтесь сопротивляться.

Асажж Вентресс (14:7:20)

Челнок с магистрами на борту умчался в сторону Сената. Асажж задумчиво проводила его взглядом. Она даже не знала, что ее поражает больше: слепота джедаев или их самоуверенность.

Датомирка стояла на той же площадке, с которой только что стартовали джедаи. Просто прислонилась спиной к «ком’рку», который подогнала к Храму, чтобы забрать Асоку. И никто даже не взглянул на нее. Это… удивляло. Всего несколько чешуек таозина, и для джедаев ты перестаешь существовать. Если бы Асажж только знала об этом раньше, то… То ничего не поменялось бы. Талика нашла ее по запаху.

Асоку датомирка почувствовала издалека. Благодаря Узам они вообще стали одним целым, поэтому знали, где находится их половина. Тогрута остановилась у дверей на посадочную площадку и тоже с тревогой посмотрела в след шаттлу, превратившемуся уже в черную точку в небе.

Тяжело ступая по бетону, Асока подошла к Асажж и извиняющимся тоном сообщила:

— Похоже, мне придется задержаться.

— Да, я знаю, — кивнула в ответ Вентресс.

Храм находился в осадном положении. Двери закрыты, все боеспособные поставлены на ружье. Маяк активирован, должны вернуться все, кто может. Собственно, поэтому посадочная площадка пока доступна — ждет вернувшихся рыцарей. И сейчас самое время Асажж вернуться в гостиницу, но какая-то нетипичная меланхолия держала ее.

— Они ведь не вернуться, — уверенно сказала Вентресс. — И сами это чувствуют. Они просто идут в ловушку.

— Они не могут иначе. — пожав плечами, ответила тогрута. — Тьма застилает взор, ставит завесы, но Сила все равно указывает путь. Великая Сила ведет джедаев,

— Ведет на убой?

— Нет! Я… Я сама не знаю все, но понимаю, что это не так. Не на смерть. А чтобы было равновесие. Учитель говорила, что Сила инертна и всегда ищет простые пути. А что может быть проще поединка?

— Ты говоришь, как какой-то икточи-провидец. Так же запутанно, и сама не понимаешь, о чем говоришь, — раздраженно припечатала Асажж. — Учитель говорила, что будущее статично, и оно уже существует. Так что я тебе авторитетно заявляю, что они идут на убой.

Тогрута только улыбнулась в ответ.

— И чего ты лыбишься?

— Ты назвала Талику учителем.

Ветресс только презрительно фыркнула в ответ. Как же еще называть ее? Учитель и есть. Именно Талика обучила ее, сделала именно тем, кто она сейчас есть. Не движимая местью и ненавистью кукла, а более-менее сносный член общества.

Датомирка закинула руки за голову и подняла взор к небесам.

Методы у этой сумасшедшей старухи были, конечно, рискованными и бессердечными. Однако иногда иначе просто нельзя. Темная сторона не понимает иного обращения.

— Кажется, кто-то из твоих братьев по Ордену уже торопится в Храм, — заметила Асажж, стараясь увести тему в другое русло.

Естественно пытаться скрыть свои мысли от того, с кем связан Узами — бессмысленное занятие, но попытаться-то можно. Тем более, что в небе и в самом деле показался одинокий челнок, чей курс несложно было просчитать. Шаттл заходил на посадку.

— Это «ком’рк», — с какой-то странной интонацией произнесла Асока.

Уже собиравшаяся забраться в шаттл, Вентресс остановилась. Странная заторможенность в эмоциях тогруты заставила насторожиться. «Ком’рк» и