Трилогия Айс и Ангел - Susanne Beck

– На случай, если Кавалло поглупел на старости лет.

– А если нет?

Она сжала мою руку, затем проговорила:

– Рио знает эту местность лучше, чем кто бы то ни было. Если они попытаются завести ее в ловушку, она поймет это.

– Надеюсь, ты права, – хотя мы с Рио не были лучшими друзьями, я в любом случае очень уважала эту громоздкую, молчаливую женщину. Я не хотела, чтобы она попала в беду. Да и Ниа тоже, несмотря на то, что часто я думала и говорила иначе.

– Я права.

Это была Айс, поэтому я отбросила все свои сомнения и просто поверила.

– Так… Полагаю, пора вернуться к походам по магазинам, а? – я говорила своим самым беспечным голосом, но, боюсь, моя усмешка меня выдала.

Закатив глаза, моя любимая просто впечатала в меня мою же ухмылку.

– Полагаю, да.

Я глубоко вздохнула.

– Ладно, ладно. Это будет сложно, но я выкручусь как-нибудь. Так или иначе.

Ухмыляясь, она пихнула меня в ту сторону, откуда я и пришла.

– Покрутись в этом районе. Если ты заметишь что-нибудь странное, найди меня. Я буду недалеко отсюда.

– Хорошо.

Я шла, и вдруг нечто яркое и солнечное привлекло мое внимание. Как особый вид ворон, которые выискивают фольгу, чтобы украсить свое гнездо, я направилась в ту сторону, где находился заинтересовавший меня объект. Ларек был маленький и стоял немного поодаль от остальных. Подойдя ближе, я поняла, что владелец этого киоска был серебряных дел мастером и выбрал это место специально, чтобы демонстрировать покупателям свою изящную работу. С неясным страхом озираясь вокруг, я подошла к длинному прилавку. Большую часть его товара составляли разные драгоценности, браслеты, кулоны, запонки и кольца, которых было больше всего. Они были очень похожи внешне, а по качеству намного лучше, чем большая часть украшений, которую я видела в дорогих ювелирных магазинах раз или два в моей жизни, где-то на юго-западе. Цены таких произведений искусства начинались с сотни и росли до бесконечности. Я и смотреть не могла на некоторые из них. Чем искать ценники, я решила посмотреть непосредственно на мастера, сидевшего на том, что, вероятно, было бочонком из-под пива, и работавшего над своим новым произведением. Он был молод, во всяком случае, мне так показалось на первый взгляд. С подстриженной шевелюрой густых черных волос, отливающих синим на ярком солнце, он был невысок, но гибок и мускулист, в белой футболке, потертых джинсах и пыльных ботинках. Словно ощутив мой внимательный взгляд, он посмотрел на меня, и ребяческая улыбка коснулась глубины его черных как смоль глаз. Очарованная, я не могла не ответить ему улыбкой, заметив при этом его сильное сходство с Рио. Было очевидно, что у них одни предки, хотя я сомневалась, что они сами об этом знали.

Не проронив ни слова, он отвел глаза и снова принялся за свою работу, очевидно, довольный моим вторжением. Пока он работал, я рассматривала его руки, пальцы, толстые, квадратные, прямые. И, безусловно, сильные и быстрые, в отличие от длинных пальцев Айс, двигавшихся с тягучей изящностью, выполняя почти ту же самую работу, хотя специализировалась она, конечно, на дереве, а не на серебре.

Наблюдая за ним, я не переставала следить за окрестностями. Мои глаза находились в постоянном движении, просматривая рынок и людей, пытаясь найти что-нибудь, что мой внутренний датчик отметил бы как "опасность".

Пока все казалось спокойным. Рынок быстро справлялся со следами погромов, устроенных бандитами, вокруг шумели, и ничего не было видно. Пока я осматривалась по сторонам, мастер уже закончил свое изделие и энергично протирал его полировочной тканью. Серебро выглядывало из-под мягкой ткани, радостно сверкая на солнце. Мне показалось, что это браслет с необычным рисунком, который и сверкал во время работы мастера. Он был в два дюйма шириной, с вырезанным узором. По-ребячески – почти застенчиво – улыбнувшись, он протянул мне это украшение, быстрым движением головы предлагая мне взять вещь в руки и внимательнее изучить ее. Улыбнувшись в ответ, я протянула руку, но пальцы мои остановились в нескольких дюймах от цели. Мне показалось, что моя челюсть вытянулась в длину самого браслета.

На браслете было изображено восходящее солнце, а под ним – невероятно красивое дерево, тянущее свои ветви к светилу. Бонсаи.

Очень похожее на то, что Айс вырезала на спинке нашей кровати – можно сказать, один в один. Я перевела взгляд с браслета на художника, создавшего его. Его черные глаза, секунду назад юные и невинные, казались теперь древними и мудрыми. Он смотрел не на меня, а сквозь меня: сквозь плоть, кровь, кости – туда, где жила моя душа. Я почувствовала, как мурашки пробежали по моей спине.

– Как вы…? – я замолчала, поняв, что говорю по-английски.

Он улыбнулся, вложив в мою руку браслет и отступив назад, несколько разряжая обстановку.

– Это всего лишь вещь, – сказал он тоже по-английски, его голос оказался теплым и мягким. – Теперь это принадлежит вам.

– О, нет, – пробормотала я, возвращая ему браслет. – Я не могу…

Он убрал руки, отказываясь брать браслет.

– Я видел эту картину в своем воображении, а когда вы вошли, я понял, что это предназначается вам. – Он слегка дернул головой. – Есть кто-то, близкий вам, для кого это изображение много значит, да?

Ошеломленная, я смогла лишь кивнуть.

– Хорошо. Тогда я оказался прав. Пожалуйста. Это мой подарок вам обоим. Это традиция моего народа.

– Но… я…

– Я отдаю вам его, зная, что вы о нем позаботитесь. Могу ли я просить о чем-то большем?

Я слегка засмеялась, снимая возникшее напряжение.

– Ну, деньги тоже не помешали бы…

Он рассмеялся в ответ, теперь больше как молодой человек (к великой моей радости), чем как высохший старик, которым он казался перед этим.

– Да, без денег никуда. Говорят, что компенсация, которую я получаю от зажиточных ювелиров с севера, позволит мне жить безбедно. Но если искусство делается не ради искусства, оно очень быстро теряет свое значение, – он усмехнулся, – во всяком случае, для меня. Так что возьмите браслет с моими наилучшими пожеланиями и наслаждайтесь им. Или выбросьте. Но он ваш.

Мне было очень хорошо знакомо выражение его глаз. У Айс был такой же взгляд, когда тема закрывалась без возможности последующего возвращений к ней. На это выражение мог быть только один ответ…

Благодарная уступка.

– Спасибо.

Новая очаровательная детская улыбка – и он, не думая оскорбить меня, снова сосредоточил все свое внимание на работе.

Посчитав это своей потерей, я отвернулась и принялась разглядывать браслет под полуденным солнцем, поворачивая его под всевозможными углами. Я представляла себе, как он будет смотреться на запястье Айс: сверкающее яркое серебро на фоне глубокого, блестящего загара ее кожи.