Чернильно-Черное Сердце (ЛП) - Джоан Роулинг

Любимое число Аноми — четырнадцать. Джулиус-И-Я-Эвола говорит нам, что Аноми находится, или находился, в Норт Гроув.

— Мне казалось, ты сказал, что Эвола был из тех писателей, которых крайне правые…?

— Я ошибался. Если Аноми — Ученик Лепина, то он — Я — Эвола. Потом у нас есть Макс Регер, немецкий композитор девятнадцатого века — я должен был это заметить: Я видел книгу его музыки на этой чертовой клавиатуре.

— Подожди…

— Джон Болдуин, британский композитор шестнадцатого века; Золтан Кодай, венгерский композитор начала двадцатого века. Скарамуш: прямо из “Богемской рапсодии” группы Queen. Что означает человека, который слушает Queen и Битлз, возможно, потому что у него нет…

Мобильный Страйка зазвонил по Bluetooth в машине: Катя перезванивала ему. Он ответил на звонок, но успел произнести только один слог “алло”, как через динамик раздался крик высокого тона.

— Помогите нам, помогите нам, помогите…!

Звонок прервался.

Страйк нажал на номер, чтобы перезвонить, но никто не ответил. Робин хлопнула ногой по полу.

— Это была не Катя — это была Флавия. Страйк, позвони…

Но он уже набрал 999.

— Полиция — из дома восемьдесят один по Лисберн-роуд доносятся крики, там мужчина с ножом… Потому что я знаю, что так и есть… Корморан Страйк… Семья из четырех человек…

— Черт, — сказала Робин, когда Страйк повесил трубку. — Черт — это моя вина, это все моя вина, я напугала его…

— Это не твоя гребаная вина, — сказал Страйк, хватаясь за бока своего сиденья, когда Робин на скорости вошла в поворот.

— Да, да — я должна был понять… Страйк, он умеет рисовать очень, очень хорошо.

— Как ты…?

— В туалете в Норт Гроув есть автопортрет. Я думала, что его сделала Катя, но потом я увидела од ин из ее портретов в комнате Джоша и Эди, и он был никудышным — и… — Робин вздохнула. — Страйк, я знаю, почему он отклонился в сторону деревьев после того, как зарезал Эди. Райан Мерфи сказал мне, что в тот день на Хите был неконтролируемый эльзасец…

— И он до ужаса боится собак.

Глава 106

Защити меня!

Твоя опасность, превышающая человеческую силу, одарит меня,

Железная рука и стальное сердце,

Чтобы бить, ранить, убивать и не чувствовать.

Мэри Элизабет Кольридж

привязанность

— Никакой полиции, — судорожно произнесла Робин, затормозив в нескольких дверях от дома Апкоттов.

Она отстегнула ремень безопасности, перегнулась через Страйка и, прежде чем он понял, что она делает, хлопнула рукой по кнопке, открывающей бардачок, и схватила его скелетные ключи.

— Какого черта ты делаешь? — закричал Страйк, хватая ее за куртку, когда она открывала водительскую дверь.

— Отпусти меня…

— Ты не пойдешь туда, идиотка, у него мачете…

— Там двенадцатилетняя девочка — отстань от меня!

Вытащив из кармана сигнализацию об изнасиловании, Робин освободилась от куртки и наполовину вывалилась из машины. Сигнализация выскользнула из ее руки и покатилась прочь; теперь, освободившись от удерживающей руки Страйка, она догнала ее, схватила и помчалась вверх по дороге к дому Апкоттов.

— Робин! РОБИН!

Бегло ругаясь, Страйк повернулся, чтобы вытащить свои костыли с заднего сиденья.

— РОБИН!

В освещенном окне ближайшего дома показался силуэт головы.

— Вызовите полицию, вызовите чертову полицию! — крикнул Страйк соседу и, оставив дверь BMW открытой, отправился в медленное преследование Робин на костылях.

Она уже была у входной двери Апкоттов и трясущимися руками пыталась найти подходящий ключ. Первые три попытки оказались безрезультатными, а когда она попробовала четвертый, то увидела, что свет в окне спальни Гаса на первом этаже погас.

На пятой попытке ей удалось повернуть ключ в замке. Не обращая внимания на далекий крик Страйка “РОБИН!”, она толкнула приоткрытую дверь.

В коридоре была кромешная тьма. Держась одной рукой за дверную ручку, она пошарила по стене рядом с собой, нашла выключатель и нажала на него. Ничего не произошло. Кто-то, она была уверена, вытащил главный блок предохранителей, несомненно, потому, что услышал крики, упоминание о полиции, бегущие шаги и звяканье ключей у входной двери.

Оставив входную дверь открытой, чтобы впустить свет, и положив большой палец на кнопку сигнализации, Робин прокралась к лестнице.

Она была уже на полпути вверх, когда услышала стук костылей Страйка и его одной ноги. Повернувшись, она увидела его силуэт на фоне уличных фонарей, а затем что-то движущееся в тени за дверью.

— СТРАЙК!

Темная фигура захлопнула дверь за Страйком. Робин увидела голубые искры и услышала жужжание. Страйк упал вперед, его конечности дергались, костыли грохотали по земле, и в сером призрачном свете, пропускаемом стеклом над входной дверью, Робин увидела поднятый мачете.

Она спрыгнула с четвертой ступеньки, приземлилась на спину Гаса, обхватив его руками за горло; она ожидала, что он упадет, но он, как бы ни был худ, лишь зашатался, пытаясь вырвать у нее руки. Ее ноздри наполнились его затхлым, немытым запахом, а потом он споткнулся о вытянутую, неподвижную ногу Страйка, и они оба кувыркнулись вперед, а когда голова Гаса ударилась о противоположную стену, он издал рев ярости:

— Я убью тебя на хрен, пизда…

Каким-то образом Робин снова оказалась на ногах, но когда мачете разрезало воздух перед ней, а Гас все еще стоял на коленях, у нее не было другого выбора, кроме как бежать вверх по лестнице, и только тогда она заметила, что сигнализация об изнасиловании все еще зажата в ее кулаке, и активировала ее. Визг пронзил ее барабанные перепонки.

— Флавия? ФЛАВИЯ?

Она не услышала ответа за визгом сигнализации, но позади себя она услышала, как Гас бежит следом, перескакивая по две ступени за раз на своих длинных ногах.

— ФЛАВИЯ?

Здесь было больше света: шторы были открыты, и через дверь в гостиную Робин увидела на полу у окна сгорбленную фигуру. Робин подумала только о том, чтобы встать между девочкой и ее братом — где же полиция? — Робин бросилась к тому, что она приняла за Флавию, проскочила по темной луже на полированном полу и только тогда увидела перевернутое инвалидное кресло, которое было спрятано за диваном, и кривые очки на лице мертвеца.

— О, Господи…

Она повернулась. Сигнализация в ее руке все еще не умолкала, и она отбросила ее от себя. Гас медленно надвигался на нее, задыхаясь, все еще держа мачете.

— Я собираюсь изнасиловать тебя, прежде чем убить.

— Полиция