Имперская гвардия: Омнибус - Стив Лайонс

И все равно он дрожал от холода.

— Я лишь говорю, что мне это кажется бессмысленным.

Войсковой транспорт. Утро этого дня.

Михалев понизил голос, чтобы его могли слышать лишь четверо товарищей за столом в кают-компании. По крайней мере, так он думал.

Анакора хмуро посмотрела на него.

— Не нам оспаривать мудрость Муниторума, — угрюмо сказала она.

— Но почему мы? — настаивал Михалев. — Зачем было отзывать нас с Даска и везти через полгалактики ради чего-то настолько незначительного?

— Может быть, там нечто более важное, чем нам было сказано, — предположил Грейл.

Баррески энергично кивнул.

— База Адептус Механикус на океанской планете.

— Тот мир так и не был заселен, — добавил Грейл. — Вероятно, они там заняты чем-то важным — например, изучают технологии ксеносов, которые могут изменить ход тысячи войн.

— Наверное, они слышали о легендарном полковнике Станиславе Штеле, — сказал молодой, полный энтузиазма солдат Ченков, — и его отчаянных подвигах на Крессиде.

Михалев бросил на него испепеляющий взгляд.

— Мы потеряли на Крессиде почти девять тысяч человек и так и не спасли исповедника Воллькендена.

— В этом нет вины полковника! — заявила Анакора.

— Я и не говорил, что это его вина, — ответил Михалев. — Но именно из-за Крессиды полковник Штель больше не командует полком, и если хотите знать мое мнение…

— В любом случае, разве у нас был какой-то выбор? — с усмешкой спросил Грейл.

— … нас выбрали для этого бесполезного задания, — продолжал Михалев, — потому что наш новый командир был бы рад от нас избавиться.

Аугметическое правое ухо Штеля отключилось, но он услышал достаточно. Все равно не было сказано ничего такого, что уже не приходило бы ему в голову. В глубокой задумчивости он продолжил свой обход по палубе войскового транспорта.

«Термит» раскачивался на скрипящих цепях над поверхностью льда.

Анакора и Петрусский помогли Штелю и Келлерману забраться в десантное отделение, где уже сидели остальные шесть человек.

Как только они задраили люк, сержант Гавотский приказал водителю Грейлу связаться с транспортом. Через секунду Штель почувствовал, как «Термит» снова начал опускаться. Его аугметика засекла треск льда под гусеницами, потом о лобовую броню стала плескаться вода.

В новом полку Штеля, Валхалльском 403-м, не было подводных машин. Раньше в них просто не возникало необходимости. Но база Адептус Механикус находилась на дне, на глубине более двухсот метров — слишком глубоко, даже для Ледяного воина, чтобы нырять туда без средств защиты.

Пришлось импровизировать.

Казалось, прошла вечность, прежде чем «Термит» опустился на морское дно. Грейл доложил, что лебедочные цепи отцеплены и подняты. Лишь с четвертой попытки ему удалось завести двигатель, и когда мотор наконец включился, то сразу начал фыркать и захлебываться.

— Ему не слишком-то нравится вода, — прошептал Палинев.

— Этот «Термит» модифицирован для прохождения сквозь ледники, — возразил сержант Гавотский. — Его мотор заливало растаявшим льдом тысячу раз.

— Он просто старый, вот и все, — сказал Грейл. — Ну да, нет смысла отправлять новую машину на дно, откуда ее потом вряд ли удастся вытащить. Он справится.

— Надеюсь, что ты не ошибаешься, — сказал Михалев. — Если эта машина сломается прежде чем мы доберемся до базы, нас всех вряд ли вытащат.

Он был прав. Келлерман смог лишь сузить область поиска подводной базы до нескольких квадратных километров. Грейл начал обыскивать указанный район по координатной сетке, но люминаторы «Термита» были почти бесполезны в этих мутных глубинах. Он мог проехать прямо рядом с базой и даже не заметить ее.

А остальное? Что Михалев тогда сказал в кают-компании?

Штель служил достаточно долго, чтобы знать, что получается, когда один полк вливается в состав другого, сколько мелких конфликтов и поводов для недовольства может возникнуть. Хотя уж точно не из-за полковника Бойского — на это Штель был готов поставить свой правый искусственный глаз.

Гаван был его старым другом. Он чувствовал себя почти неловко, узнав, что Штель оказался под его командованием, и, нарушив обычные правила, предоставил своему товарищу максимальную автономию. Он даже сохранил командное отделение Штеля из 319-го в прежнем составе, хотя теперь там было несколько новых солдат, заменивших тех, которые погибли на Крессиде.

Это не Гаван послал Штеля и его людей на Посейдон Дельта. Приказ пришел откуда-то сверху.

Они искали базу уже тридцать минут, когда столкнулись с чудовищем.

Гигантское щупальце ударило по лобовой броне, заставив Грейла произнести древнее валхалльское проклятье. Через секунду огромная тяжесть опустилась на крышу «Термита», заставив металл застонать и прогнуться. Баррески включил массивный бур, провернув его несколько раз, и это, кажется, отпугнуло нападавшую тварь.

— Вы говорили, что в этом районе нет агрессивной фауны, — обратился Штель к Келлерману.

— Согласно данным нашего сканирования, — ответил техножрец, — ее здесь не было.

— Выводи нас отсюда, Грейл, — приказал Гавотский. — Если эта тварь вернется…

— Нет! — резко возразил Келлерман. — Полковник Штель, с вашего позволения, — быстро добавил он, снизив тон под пристальным взглядом полковника, — По нашим данным база должна быть недалеко. От нее исходит тепло, и это, естественно, может привлекать к ней некоторые формы жизни.

— Огнеметы на буре могут действовать в воде, сэр, — доложил Баррески. — Можно выстрелить из них, чтобы отпугнуть тварь.

— Так и сделай, — кивнул Штель.

Вскоре после этого Грейл что-то заметил. Штель всматривался вперед, но даже он едва смог разглядеть какую-то неясную тень в воде впереди и слева. Это могла быть база Адептус Механикус. А могла быть просто скала.

Он все еще пытался разобраться, что это, когда чудовище атаковало снова. Оно врезалось в корму «Термита» и почти перевернуло его. Руки Баррески метнулись к гашеткам огнеметов, но он стрелял вслепую и через секунду доложил, что баки с прометием почти пусты.

— Мы не движемся вперед, сэр! — прокричал Грейл, перекрикивая рев двигателя. — Похоже… похоже, нас тянет назад!

— У нас пробоина! — предупредил Ченков, но в этом уже едва ли была необходимость. Кормовую часть «Термита» медленно раздавливало. По сминаемому металлу пошли трещины, и в них начала просачиваться вода.

Оставалось только одно.

— Открыть люки! — приказал Штель. — Нам придется доплыть до нее!

Штель последним покинул разбитый «Термит». Теперь даже новички в его отделении знали, что он всегда так поступал. Он мог дольше продержаться под водой, чем любой из них. Хоть и недостаточно долго, чтобы добраться до поверхности.

Келлерман был прав. Вода здесь оказалась теплее, чем должна быть на такой глубине. Но она была все еще достаточно холодной, чтобы парализовать менее закаленного человека, чем валхалльский солдат. Штель сбросил свой ранец, но защита тяжелой бронированной шинели была ему необходима. Она тянула его на дно, и полковник обернулся посмотреть, с чем они столкнулись.

Чудовище было огромным, по виду похожим на кальмара, темно-фиолетового цвета, и оно держало «Термит», схватив его десятью длинными щупальцами. Люк, из которого успел выскользнуть Штель, сразу же был раздавлен.

Потом кальмар потерял интерес к своей добыче, заметив десяток более интересных жертв.

Щупальца взметнулись как огромные плети. Товарищи Штеля изо всех сил плыли к базе — они надеялись, что это база. Нападение кальмара рассеяло их, и Михалева задело щупальцем. Хуже того, другое щупальце крепко схватило Палинева.

Михалев тонул, очевидно, потеряв сознание. Анакора и сержант Гавотский бросились к нему. Палинева тем временем чудовище тащило в свою гигантскую пасть — но у Баррески оказался ручной огнемет.

Поток горящего прометия взбурлил воду, попав монстру между глаз. Отдача отбросила Баррески, заставив его закружиться в воде. Петрусский поймал его и поддержал, чтобы Баррески мог выстрелить еще раз.

Видимо, у чудовища не было болевых центров, потому что оно никак не отреагировало и продолжало крепко держать Палинева, несмотря на пару страшных красных ожогов. На суше оно погибло бы от этого, но здесь вода не позволяла пламени прометия разлиться и полностью охватить его.

Теперь Баррески прицелился в щупальце, державшее Палинева, надеясь, вероятно, пережечь его, но его взгляд, полный отчаяния, говорил о многом. Он не мог стрелять по твари, боясь сжечь и ее жертву.

Палинев все еще боролся. Он был самым невысоким из Ледяных воинов, но, наверное, и самым упорным. Он рубил державшее его щупальце ножом, выпуская в воду крошечные гейзеры черной крови. Но чудовище душило его, выдавливая последний воздух из его носа и рта.