Воин тумана (сборник) - Джин Вулф

Я отвязал носовой фалинь и прыгнул в лодку. — Мы идем. Или я один. Разве она не поплывет лучше, если мы перевернемся?

Он быстро отпрыгнул от меня. — Это моя. Моя лодка. Без нее я умру с голода.

— Поплыли, — сказал я ему. Когда он высадил меня на берег, я дал ему монету, чем бесконечно удивил.

Я нашел таверну и поел, но не потому, что хотел есть, а потому что знал, что ел очень давно, и чувствовал себя слабым. Я съел горячий хлеб с лотка, весь дымящийся, жирный и подкрепляющий, и еще большую тарелку рыбного супа, по меньшей мере терпимого. На рынке я купил несколько свежих фиников. Они были липкие и вязкие, но хорошие, как и все, что человек может съесть.

Наконец я съел последний кусок и дал голодной собаке облизать мои руки; и мне пришло в голову, что я должен пойти в храм, что-нибудь пожертвовать богу и попросить его дать мне такую же память, как и всем остальным людям. Потом я должен побывать во всех храмах города, рассказать жрецам о Фалькате и попросить помощь их богов для того, чтобы вернуть ее.

Человек, с которым я говорил, посоветовал мне Храм Солнца, но он находится на материке. Я решил, что зайду в него, когда уеду, вернулся на берег и постепенно обошел весь остров. Несколько людей рассказали мне о большом чужеземном корабле, который проплыл мимо тремя днями раньше. А один сказал, что он какое-то время стоял у пристани и указал где. Но все согласились, что сейчас его у пристани нет. Я спросил о невысоком здании недалеко от воды, и мне сказали, что это храм Исиды. Я уже прошел мимо одного такого на самом южном краю острова, не заходя внутрь, и решил, что не должен пройти мимо этого.

Жрец ждал у входа, собирая подношения тех, кто пришел просить милость богини. Я понаблюдал за ним какое-то время и заметил, что он принимает все, даже самые маленькие дары.

Я дал ему серебряный сикль и спросил, как лучше всего привлечь к себе внимание богини.

— Оставь мне свое оружие, — сказал он. — Я пригляжу за ним и верну его тебе, когда ты будешь уходить. Пади ниц перед богиней, пообещай ей сделать все, что она от тебя потребует, и слушай в молчании, ожидая ее ответ. Он прозвучит в твоем сердце.

Я поблагодарил его и сделал все, что он сказал. Двери священного места были наполовину открыты, чтобы мы могли бросить взгляд на статую богини, стоявшую внутри. Я упал на пол. — О великая Исида, я сильный человек, я могу работать и сражаться. Я потерял мой меч, Фалькату, и я прошу тебя вернуть его мне. Я знаю, что любой твое повеление забуду за день или даже быстрее. Но я запишу его в таком месте, где я смогу прочитать его и подчинюсь любому твоему слову. Убивал ли я своих родителей? Жену? Детей? Я спрашиваю все это, потому что эти слова сегодня сошли с моих губ, и я не могу вспомнить, правда это или нет. Пожалуйста, сделай так, чтобы я помнил, как другие люди!

Она кивнула мне и я вошел в священное место.

— Я — дочь Ра, — сказала она мне, — мать многих царей, повелительница магии и покровительница женщин. — Она говорила негромким теплым голосом, каким женщины разговаривают с любимыми детьми. Наклонившись, она положила руку мне на голову. — Я не могу излечить тебя. Иди к северной звезде, пока не найдешь свой меч. Потом поверни свои шаги к поднимающемуся солнцу. Я могла бы научить тебя магии, но ты вскоре забудешь всю мою науку, потому что ты — разбитый сосуд. Прими мое благословение.

Ее губы так быстро прошептали благословение, что я не успел понять его, или, возможно, я не понял язык, на котором она его сказала. Тем не менее оно наполнило меня теплом и светом.

— Посмотри назад, — сказала она, — и ты увидишь большого мужчину в грязной тунике, который лежит ничком на моем полу. Ты должен подойти к нему.

Я уже выходил из священного места, когда меня остановил ее голос. — Я не нашла на тебе кровавой вины, — сказала она мне. — Ты не убивал никого.

Получив свое копье, щит и дубину «последний храм», я заговорил с жрецом о Фалькате. Он никогда не видел такой меч. В этой стране мечи длинные и прямые, обоюдоострые. Такие мечи я видел на рынке.

Сейчас я сижу на плавучем пирсе и пишу, окуная перо в реку.

КОГДА-ТО я был рабом в этом храме. Так сказал мне жрец Кашта. — Ты был нашим сторожем, — сказал он, — и с того времени у нас не было такого хорошего сторожа. Но бог потребовал, чтобы мы отдали тебя и твою жену царю, приплывшему с юга.

Я сказал, что готов что-нибудь подарить этому богу, богу юга, если он поможет мне помнить.

Святой Кашта покачал головой. — Мы и так благословлены богатыми дарами, которые получили за тебя. Я не хочу заставлять тебя развязывать кошель. Скорее всего он очень тонкий.

Я запротестовал, но он прервал меня. — Ты и так верно служил Сету, пока был здесь. Если ему больше не требуется твоя служба, ему не нужны и твои монеты. Заходи и скажи мне, что ты хочешь.

Он разрешил мне сохранить оружие. Я рассказал ему то, что хочу попросить у бога, и он спросил, где я собираюсь спать.

— Я еще не нашел места, — сказал я, — но где-нибудь в городе можно снять кровать у честного человека.

— Который тебя ограбит. Спи здесь. Мы поставим в нише кровать для тебя. Шестеро мирян приходят ночью сюда и сторожат храм. Я расскажу им о тебе и предложу разбудить тебя, если им потребуется помощь.

Я пишу все это в храме при последних лучах заходящего солнца.

ЭТИМ утром я поговорил с предводителем тех людей, которые стерегли храм. — Ничего не было, — сказал он. — Совсем ничего. Они знают, что мы здесь. Эта женщина, она разбудила тебя?

Никто не будил меня, и я сказал ему об этом.

— Она искала своего мужа. В храме! Ночью! Пьяная, и, если ты меня спросишь, ее маленькая служанка должна безжалостно бить ее, каждый день. Но дело в том, что какой-то пес вбежал внутрь, когда я открыл дверь этой женщине. Жрецу это не понравится. Надо найти тварь и выгнать пинками из храма. Поможешь нам?

Я сказал, что помогу, но когда мы нашли пса, он спрятался под большим столом с царскими дарами. Один человек пополз под стол, но быстро выскочил обратно и попросил кусок ткани, потому что его рука сильно кровоточила.

— Придется убить его, — сказал тот, который говорил со мной. — Вот будет грязи.

Рядом с храмом уже слышались крики продавцов, расхваливавших свои товары. Я сказал ему, что он ничего не знает о собаках, попросил его подождать и за одну медную монету купил кусок мяса неизвестного животного, завернутый в широкий зеленый лист. Предложив его псу и дружески поговорив с ним, я извлек его из-под стола быстрее, чем написал об этом.