Семь смертей Лешего - Андрей Салов

Оставив пребывающую в шоке супругу на попечении родителя, кузнец, расталкивая кинувшихся к выходу крестьян, выскочил наружу. Глупцы, стремящиеся поскорее убраться с проклятого места и спрятаться в своих лачугах, надеясь укрыться там от мести графини. Ее месть будет страшна вдвойне от того, что тех, кто повинен в смерти супруга, схватить не удалось. Они рассчитаются своей шкурой и кровью за веселье, в котором принимали участие. За то, что никто не вмешался, не спас от смерти господина. За это они поплатятся сполна, и кое-кто отдаст богу душу под плетьми.

Свадьба игралась в доме кузнеца, на чем тот настоял, хотя сельский богатей желал отпраздновать свадьбу дочери в собственном доме. Поэтому бежать кузнецу далеко не пришлось. Кузня с тайной комнатой и тайником находилась совсем рядом. Всего несколько минут потребовалось ему, чтобы вернуться в опустевший дом, в котором не осталось никого кроме тестя, и еще не пришедшей в чувство супруги. В руках он нес две шубы из шкуры медведя, доставшиеся по наследству от отца, любившего побродить в свободное от кузнечных дел время по лесу с рогатиной.

Надеть на рогатину хозяина леса медведя, из шкуры которого получались отличные шубы, а мясо, должным образом приготовленное, было невероятно вкусно. И плевать на то, что лес является графским владением, и охота на любого зверя запрещена, за чем неусыпно следили егеря, в обязанность которых входил отлов браконьеров, дерзнувших нарушить графский запрет на охоту в принадлежащих его светлости лесах. Пойманные с поличным на месте преступления жестоко наказывались плетьми, если таковое случалось в первый раз. Шкуру с них сдирали нещадно, несчастные неделями валялись на брюхе, уткнувшись носом в землю, не в силах шевельнуться, из-за угнездившейся в теле боли. При повторном задержании браконьера, поркой дело не ограничивалось. С нее все только начиналось. Содрав в очередной раз шкуру со спины несчастного, его закидывали на телегу и доставляли в замок, на графский суд. Поскольку правителю было недосуг заниматься всякой ерундой, несчастных отправляли прямиком в подземелье, во тьму и сырость, на хлеб и воду. До тех пор, пока граф не проявит интерес к их судьбе.

Угодить в руки егерей чревато печальными последствиями. И все равно, не взирая на запреты и страх, крестьяне шли в лес охотиться. Кому-то везло больше, кому-то меньше. Кто-то возвращался из леса с богатой добычей и разделывал ее втихаря на кухне. Кто-то становился добычей егерей, и его разделывали самого. Плетьми, снимая шкуру пластами, обдирая мясо до костей.

Ходили и предки Лешего в лес, и сам он не чурался вылазок на природу. Они всегда возвращались из леса с добычей, поэтому и не переводилось в семье мясо дичины. И хотя не искали они в лесу встречи с егерями, но никогда и не бежали от них, если таковые встречи все-таки случались. В роду Леших мужчины были крепкими, им ничего не стоило и подкову согнуть, и убить ударом кулака здоровенного быка, тем более какого-то замухрышку егеря, прикрывающегося именем графа. Никогда и никого из Леших не тащили на деревенскую площадь для публичной порки, хотя им доводилось встречаться в лесу с егерями, застукавшими их с добычей. Попытки задержать нарушителей графского указа, заканчивались одинаково плохо. Графу приходилось искать желающих занять вакантную должность егеря. Предыдущих егерей если и находили, то тела несчастных были в столь жутком состоянии, словно они столкнулись нос к носу с медведем.

Лешие ели мясо, носили шубы и шапки из меха дикого зверя. Их и прихватил Леший для себя и супруги, которую заберет с собой, чтобы та не угодила в лапы графских прихвостней, чтобы не пришлось ей отвечать за то, что он натворил в ослеплении. Помимо шуб он нес объемистый мешок с провизией. Мясо, хлеб, сыр и вино, которых хватит на несколько дней, что они проведут в лесу скрываясь от погони. Еще имелся увесистый кожаный мешочек, мелодично позвякивающий при ходьбе. Около сотни золотых монет, огромное состояние, собранное поколениями Леших, которые никогда не были бедными людьми, чему способствовало их ремесло, востребованное на селе.

В лесу от золота толку не было, оно понадобится позже, когда они вернутся в мир людей, падких до презренного металла. С ним можно позволить себе все, от еды и питья, до изысканных любовных утех. Золотом можно заплатить за чью-то жизнь, а также выкупить жизнь собственную, если в том возникнет такая необходимость.

Дополнял снаряжение кузнеца выкованный собственноручно обоюдоострый нож, более похожий на короткий меч, которым ловко орудовали в старину римские легионеры. Леший неплохо им управлялся, о чем могли бы засвидетельствовать исчезнувшие в последнее время в лесу графские егеря, имевшие неосторожность столкнуться с ним в лесу. С таким ножом, Леший не боялся даже черта, и искренне не завидовал тем из графских прихвостней, кто подвернется ему под горячую руку.

Минута на сборы, и кузнец потянул жену внутрь дома. Он не собирался там прятаться, отсиживаться в погребе, или чулане, тешась наивной надеждой, что их не найдут и оставят в покое. Дом кузнеца примыкал к лесу, что весьма кстати для того, кому нужно незамеченным выбраться в лес, или вернуться оттуда с поклажей. Издавна Лешие пользовались черным ходом для того, чтобы поохотиться в лесу и незаметно вернуться с добычей. Настал черед воспользоваться черным ходом для спасения жизни.

Продолжая одной рукой тащить за собой не пришедшую в чувство и упирающуюся супругу, держа в другой здоровенный мешок с провизией, пряча за пазухой кожаный мешочек с золотом, а за поясом огромный тесак, кузнец пинком открыл калитку и оказался в лесу.

В лесу супруга смирилась с положением беглянки, перестала упираться, стремясь вырваться из крепких рук мужа и вернуться домой. Туда, где чувствовала себя в безопасности, не желая думать о том, что станет с ней, когда в деревню нагрянут люди из замка. Наивно надеясь, что когда ее доставят пред светлые очи графини, она на коленях вымолит прощение. Для себя, что красотой и прелестью стала невольной причиной трагедии, и супруга, действовавшего в безумном ослеплении, из-за огромной любви. Графиня тоже женщина, она обязательно поймет и простит. И если даже накажет, то самую малость, так, для вида. А потом они заживут в мире и согласии. И не нужно будет всю оставшуюся жизнь скрываться, постоянно опасаясь за свою жизнь.

И не нужно никуда бежать, этим они делают себе только хуже. Как этого не может понять муж, настойчиво влекущий ее за собой, вглубь леса. Если он так боится за свою жизнь, пускай бежит и прячется в лесу, пока она не встретится с графиней и не добьется для них прощения. Она обязательно отыщет его и принесет радостную весть о прощении, о том, что для них начинается новая жизнь, лишенная постоянного страха за жизнь. Но он настойчиво тянет ее за собой, не внемля мольбам и уговорам, не желая понять простых истин. Чем дальше они углублялись в лес, тем слабее становились ее попытки освободиться. Вскоре супруг освободил ее из тисков медвежьей хватки, уверенный в том, что теперь она будет рядом и не попытается сбежать.