Тенебрариум - Raptor

— Да. Вроде бы.

— Тебя там ждут, — шаман стукнул бадиком по полу. — Внизу.

— Я знаю.

— Иди к ним.

— А Вы? Я без Вас не пойду.

— Подумай хорошенько. Как бы жалеть потом не пришлось. Я ведь не сахар. Я требователен. Очень требователен. И строг.

— Я уйду. Но только если Вы пойдёте со мной.

— Ну, как знаешь.

Меня всё ещё штормило, но я старался двигаться ровно, ступая по хрустящему полу твёрдыми шагами. Позади меня бесшумно скользил белый шаман. Я не слышал его, и не чувствовал, но знал, что он идёт за мной. 4-17 отошёл в сторонку, пропуская меня к светлому выходу из больничного корпуса.

— Пусти, я должна войти туда! — с улицы навстречу мене донёсся знакомый голос.

— Нет, нет. Он уже идёт. Я чувствую.

— Я должна его вытащить!

— Нельзя! Если ты опять попробуешь туда войти, боль повторится!

— Я выхожу!!! — крикнул я, и мой голос, отскакивая от стен коридора, вылетел наружу.

— Писатель?

Я толкнул полуоткрытую дверь, и вышел на крыльцо. Напротив подъезда стояли дожидавшиеся меня изгнанницы.

— Слава богу, — обрадовалась Райли. — Живой.

И бросилась ко мне на встречу, крепко обняв. Тинка стояла поодаль, по её личику была обильно размазана кровь. Над виском тоже багровело кровавое пятно — след от удара об бордюрный камень.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я.

— Уже лучше. Было совсем тяжело, но потом вдруг стало легче.

— Сущность чуть нас не убила, — добавила Тинка. — Проклятая сущность.

— Тс-с-с! — я приложил палец к губам.

— Ах! — девочка напряглась и вылупила глаза, глядя на что-то у меня за спиной.

Райли тут же отпрянула от меня, в ужасе соскочив со ступеней.

— Писатель! Сзади!

— А? Что? — я обернулся, и увидел шамана, выходящего из дверей.

— Жёлтая сущность! Жёлтая сущность! Уходи оттуда! — кричали мне подруги.

— Успокойтесь. Успокойтесь.

— Чудища. Я чувствую их гнев. И ты хочешь сказать, что они добрые? — произнёс старик. — Гляди, как они скалят свои пасти, как рычат! Они жаждут крови.

— Негативная энергия усиливается, — с противоположной стороны откликалась Тинка. — Сущность копит энергию для нового удара. Надо уходить, Райли. Этот удар станет для нас последним.

— Я не уйду без Писателя. Уходи, если хочешь. Пусть только эта сущность попробует его тронуть.

— Прекратите, — я понял, что ситуация скоро станет необратимой. — Хватит! Хватит!!!

— Ты чего орёшь? — внезапно, совершенно спокойным тоном спросил старик.

— Что хватит? — удивлённо спросила Райли.

— Пожалуйста, прекратите злиться. Дайте мне высказаться. Ведь меня вы понимаете одинаково, а вот друг друга понять не можете.

— Ты о чём? — спросила Тинка.

Я перевёл на неё взгляд, увидел, как она съёжилась, словно от холода, и вспомнил то маленькое существо на снегу. Теперь я понял, почему там, в мире белого шамана Тинка была такой маленькой, а Райли — такой большой. Тинка умела гасить свои эмоции, свой страх и свой гнев, пытаясь быть невидимой и минимально заметной для шамана. Райли же напротив — давала волю чувствам, и страх её, помноженный на злость, проецировали в сознание старика огромное чудище, выше человеческого роста. Как же всё банально оказалось.

— Почему ты замолчал? — спросил шаман.

— Ну и чего ты молчишь? — практически одновременно с ним спросила Райли, поставив ногу на нижнюю ступеньку.

— Знаете, альма, почему чудища нападали на Вас?

— Почему? — спросил тот.

— Ты к кому сейчас обращаешься? — не поняла Райли.

— К тебе, Райли. Знаешь, почему сущность напала на вас?

— Сущность? — прищурился старик. — Это ты кого так назвал?

— Всему виной страх.

— Страх? — одновременно промолвили оба.

— Да. Страх порождает ненависть. Ненависть заставляет вас атаковать первыми, ошибочно полагая, что лучшая защита — это нападение. Вы смотрите друг на друга сквозь искривлённую призму страха. И по ту сторону вам мерещатся жуткие химеры. Очень трудно со спокойствием относиться к тому, что вызывает у тебя страх. Но в данной ситуации выбора у нас нет. Прошу вас, прекратите бояться и ненавидеть друг друга. Вы видите меня? Я стою между вами, и не боюсь вас. Потому что я знаю, кто вы такие. И я хочу, чтобы вы это тоже узнали.

— Что ты нам предлагаешь? — спросила Тинка.

— Для начала, перестать ёжиться и щетиниться. Ты защищаешься, а он думает, что ты — угрожаешь. Признаюсь, я тоже едва не повёлся на обманчивость иллюзий страха, но вовремя сумел во всём разобраться. И знаешь, кто мне в этом помог? Твой паучок, Тина. Да-да, тот самый. Когда ты пускала его ползать по мне, я ненавидел его всеми фибрами. Я помню, как страх блокировал разум. Дай мне тогда волю — я бы стряхнул его и тут же размазал бы ногой по полу. Ведь страх и ненависть всегда идут рука об руку. Они не дают нам здраво разобраться в ситуации.

— Ты много говоришь, пришелец, — перебил меня шаман. — И мало по делу.

— Называйте меня 'Писатель'.

— Я хочу, чтобы белая зверюга поняла, что со мной шутки плохи. Переведи ей.

— Перевести? — я проглотил слюну, и с опаской посмотрел на Райли.

— У? — вскинула подбородок та.

— Альма говорит. В смысле, он хочет тебе сказать. Что с ним лучше не шутить.

— Я и не собиралась. Пусть сам перестанет ковыряться в наших головах!

— Райли обещает, что никаких шуток не будет. Но она просит, чтобы Вы больше не мучили их своей телепатией.

— Прошу? Вообще-то я требую! — воскликнула Райли.

— Верится с трудом, — произнёс старик. — Чего она так взвизгнула-то?

— Это… Что-то вроде клятвы, — заюлил я.

— Какие ещё клятвы? Пусть прогонит экрофлониксов с моего участка! Это всё что от него требуется!

— Опять что-то рычит. Бешеная она какая-то. И ты предлагаешь мне ей помогать?

— Она просит, чтобы Вы прогнали чудищ. Вот и всё.

— Скажи, что я их прогоню, но она должна будет служить мне и подчиняться!

Я ослабил ворот, показавшийся мне тесным, и, панически размышляя, бросил взгляд на приосанившуюся Райли.

— Альма прогонит экрофлониксов. Всех до единого. Но… Как бы это правильнее сказать? Взамен он хочет, чтобы ты, Райли, ну, в общем, — прикрыв кулаком нервный зевок, я сделал пространный жест рукой в воздухе, словно разгонял дым. — Выполняла некоторые его поручения время от времени. Так, что ли.

— Только и всего? Мечтала об этом всю жизнь. Передай ему, что я отказываюсь быть девочкой на побегушках!

— Эта перспектива ей не очень нравится, — 'перевёл' я шаману.

— Так я и думал. Скажи ей, пусть катится к своим чудищам, и разбирается с ними сама.

— Подождите. Я не договорил. Эта перспектива ей не нравится, но она готова на компромисс.