Путешествия и исследования в Африке - Чарльз Ливингстон

Качество хлопка, собранного во многих районах страны, было признано очень высоким. Огромные пространства так сильно пропитаны солью, что повсюду выступают на поверхности ее кристаллы. На этих местах вырастает превосходный хлопок без особого за ним ухода. Мы видели, как несколько человек, которые были наняты, чтобы отвести каноэ вниз к морскому берегу, сидели на берегу с такой почвой, очищали и пряли свой хлопок.

Когда мы возвращались через 12 месяцев, брошенные семена проросли и дали хлопок, который, как было признано в Манчестере, куда мы его послали, должен был стоить на два английских пенса дороже за фунт, чем средний новоорлеанский, как более лучшего качества. Здешний хлопок не только хорош по качеству, но и отличается устойчивостью, совершенно неизвестной в Америке. Нам попадались хлопковые кусты, которые давали богатый урожай и в тех местах, где им приходилось не только бороться за свое существование с травой, возвышавшейся над их верхушками, но также в течение, по крайней мере, десяти лет противостоять пожарам, выжигавшим ежегодно их вместе с травой.

Во время путешествия д-ра Ливингстона из Луанды на западном берегу в Келимане на восточном на это растение не обращали особого внимания, так как в то время вопрос о снабжении хлопком не имел большого значения. Изданные впоследствии в Англии отчеты заключали в себе только результаты случайных наблюдений; однако они привели к официальному запросу со стороны португальского правительства. Этими исследованиями руководил д-р Уэлвич, ботаник, разносторонне образованный человек, пробывший долгое время в Анголе. Мнение д-ра Ливингстона о том, что Ангола пригодна для разведения хлопка, было полностью подтверждено его докладом.

Наши последние исследования показали, что прежние данные относительно пригодности климата и почвы севернее 15 или 16° южной широты были правильными. В действительности данный район в первую очередь является хлопковым, так как урожаю никогда не грозит опасность из-за морозов. Туземцы уделяют много внимания возделыванию хлопка и считают, что лучший его вид требует пересадки только один раз в три года.

Во время путешествия д-ра Ливингстона в центр Африки хлопка не замечалось, но с тех пор наше внимание было с такой силой направлено на этот предмет, что ни один куст хлопка не ускользал от наших наблюдений. Мы выяснили, что это растение не только хорошо известно населению внутренней части материка, но что там культивируется такая разновидность, которая не встречается ни на том, ни на другом берегу. Так, например, базизулу, живущие около Кафу, возделывают хлопок прекраснейшего качества с длинным волокном, которое можно отнести только к пернамбукскому сорту. В Шешеке ствол одного деревца этого вида хлопка достигал восьми дюймов в диаметре и был так высок, что д-ру Кэрку пришлось влезть на него, как на яблоню, для того чтобы достать с него образец.

Мы нашли, что на огромных пространствах страны культивировались две другие разновидности хлопка. Туземный вид был почти полностью вытеснен превосходным сортом, называемым «иностранным хлопком». Этот сорт был введен самими туземцами; район, где он изобилует, охватывает долину Шире и берега озера Ньяса и занимает площадь длиной около 400 миль. Этот район можно назвать прекраснейшим хлопковым полем в мире. Хлопок, который уже теперь там возделывается, выше обыкновенных американских сортов и почти равен египетскому. Благодаря благоприятному климату и почве вполне вероятно, что при искусном культивировании эта страна может по хлопку намного превзойти другие.

Примером плодородия почвы может служить и то, что те растения, которые требуют большого ухода в других странах, здесь, как и хлопок, являются дикорастущими. Мы часто встречали табак-самосев, хотя это и нежное растение. То же можно сказать о Ricinus communis, или клещевине. В некоторых местах индиго называют «захватчиком покинутых огородов» из-за его обыкновения вырастать повсюду, где приведется. Сахарный тростник сажают специально; но, посаженный на плодородном иле, он цветет и достигает без удобрения такой же высоты, как на острове Св. Маврикия или Бурбоне, где этого добиваются с помощью гуано. По-видимому, он содержит много сахара, так как если сделать надрез на поверхности, тотчас же появляются кристаллы.

В добавление к этим доказательствам плодородия почвы можно указать на то, что низменности покрыты гигантской травой. Она выше человеческого роста и делает совершенно невозможной охоту. Жители Наталя и Капской колонии прекрасно поймут, если мы скажем, что пояс низменностей, прилегающий к восточному берегу, шириной от ста до трехсот миль, вполне «Zour velt» и удобен для скотоводства. Действительно, единственный недостаток, в котором можно было бы упрекнуть почву, это ее чрезмерное плодородие. Правда, Спик и Грант упоминают об очень плодородной зоне около экватора, но мы не можем поверить, что почва там более плодородна, чем в области, расположенной между 10 и 15° южной широты, иначе она была бы совершенно непроходимой.

На островах, находящихся на Шире, хлеба при искусственном орошении растут круглый год независимо от сезона; в течение четырех более холодных месяцев произрастает и пшеница. Европейцы могли бы ежегодно собирать один урожай европейского хлеба и два или три – кукурузы.

На возвышенностях дикорастущие травы не так роскошны, но урожай в среднем такой же, какой дают богатые луга в Англии. Эти луга, которые тянутся на сотни миль по долинам и редкому лесу, самые лучшие в Африке. Это видно и из того, что скот, который пребывает почти в диком состоянии, такой тучный и ленивый, что быки позволяют мальчишкам играть с ними и скакать на их спинах. Мы видели коров, которые питались одной травой и стали такими откормленными, какие попадают на выставку.

Вообще на возвышенностях нет ни цеце, вредящих скоту, ни москитов, досаждающих людям.

Было бы нехорошо, если бы мы, перечисляя результаты наших исследований, не упомянули о серьезных недостатках, присущих, как мы полагаем, каждой стране Центральной Африки: здесь нужно постоянно ждать периодических засух. Если под экватором существует пояс дождей, то это единственное известное исключение. Засухи эти всегда бывают частичными, но могут охватывать пространства от ста до трехсот миль. Наши исследования показали, что между 10 и 15° южной широты засуху можно ждать раз в каждые 10 или 15 лет, а между 15 и 20° – раз в каждые 5 лет. Какова их причина, мы не можем сказать.

Горы покрыты деревьями и травой до самых вершин. Долины часто густо покрыты роскошной растительностью, – и вдруг, без всякого предварительного признака, за урожайным годом идет год, когда нет ни всходов, ни урожая. На каком-нибудь месте величиной с квадратную милю, над которым прошел ливень, трава всходит, но снова засыхает. В других местах все спалено и выжжено, прошлогодняя трава, которой не коснулись ежегодные пожары, обесцвечена и рассыпается в пыль, когда ее берешь в руки; а листья хотя и на живых деревьях, но кажутся увядшими. Тот, кто видел эти места во всей их свежести и зелени после дождя, тот с трудом может поверить, что лежащий перед ним бурый и пыльный мир был когда-то зеленым.