Осколки вечности - Александра Верёвкина

— Только полученной в процессе отменного секса, — криво усмехнулся болтун, по-прежнему не меняющий формулировки своих скабрезных шуточек.

— Я серьезно!

— Поверь, пупсик, я тоже! — Он хитро приоткрыл один глаз, покосился на меня и уверенно добавил. — Не поможет. Твоя кровь мне ничем не поможет, рыбка. Я просто устал. Дай мне десять минут, и всё будет в ажуре. Обещаю. Кстати, ты знаешь, что всю сегодняшнюю ночь я дрых без задних ног! Впервые за триста лет выспался, как настоящий человек. И во сне всё время вспоминал цвет твоих губ. Ни у кого в мире больше нет такого, это я тебе как эксперт говорю. Такие красивые, сладкие, нежные, — Лео подтянул меня за локоть к себе и принялся заворожено обводить пальцами предмет разговора. Я смутилась и попробовала отодвинуться, однако противопоставить нечто весомое ослиному упрямству так и не удалось. — Как бы я хотел хоть на пару часов влезть в шкуру Габсбурга, чтобы услышать идиотское 'Я люблю тебя', которое ты постоянно ему твердишь. Чтобы не мучить тебя больше этими потугами совести о якобы измене. Чтобы любить сильнее, чем кто-либо, заботиться лучше, чем о ком-либо и…

Я не поняла, что помешало ему закончить мысль, но едва ли удержалась от облегченного вздоха. Непередаваемо гадкое ощущение, доложу я вам! Невыносимая ситуация, когда на каждое признание так и подмывает ответить взаимностью. Не по велению запутавшегося сердца, нет, а потому что изнутри рвется желание дать ему всё, подарить что-то взамен этих режущих запястье шнурков, соорудить ответное знамя с тысячами правдивых надписей! Без увиливаний и потупленного взгляда сказать, что я люблю его, втайне лелея надежду на улучшение скверного состояния. Поведать миру о том, как дорог и далеко небезразличен мне этот оболтус. Быть может, тогда его боль угаснет…

— Тс-с! — в обход моих размышлений зашипел Лео, не спускающий мгновенно вспыхнувших радужным фейерверком глаз с двери. — Ни звука, кошечка. Если вдруг постучатся, сделаем вид, что нас нет дома.

Я испугалась не на шутку, уловив сбивчивый топот множества ног, летящий из-за стены. Грузная поступь мужских ботинок перемежалась с суетливым цоканьем тоненьких каблучков. Незримые гости стремительными тенями преодолели занавешенное окно и замерли у нашего порога. Один удар, имитирующий вежливый стук, хотя по звучанию он больше походил на падение молота на наковальню, и моя храбрость похвально ускакала в пятки.

— Я тебя умоляю, — рассерженно осадил женский голос блюстителя приличий, после чего несчастная дверь задрожала под чьим-то натиском и секундой позже впустила в прихожую бравую троицу.

Во главе ее стояла воинственная девица, ростом чуть пониже меня. Раскрасневшееся лицо в комплекте со всклоченными темно-каштановыми волосами придавали ей сумасшедший вид, а картинно заломленные руки и сокращающаяся от резких вдохов грудь лишь усиливали первое впечатление. Шумно шмыгнув распухшим носом, она пущенной стрелой ринулась вперед, надо заметить, прямо на меня, отпихнула попавшееся на пути препятствие в виде хлипкого журнального столика и в порыве не нуждающегося в представлении бешенства припала на колени перед…Лео. Я не успела ничего предпринять прежде, чем эта своевольная барышня ткнулась лицом в живот вампира и трубно разрыдалась. Так жалостливо и безнадежно, что всё во мне прониклось сочувствием к ее несметной боли.

— Лео, этакий ты засранец, какого черта! Какого черта, я спрашиваю! Какого? Ты что же сделал, паразит? Ты обо мне, обо мне, скотина, подумал? Хоть раз вспомнил? Как я тебя ненавижу, боже! Как ненавижу! Всю дорогу я только и делала, что строила планы, с каким удовольствием буду тебя убивать! Ничтожество! Негодяй! Мерзавец! — билась в истерике тронувшаяся умом дамочка, предпочитающая отбивать кулаки не об измученное тело Леандра, как мне подумалось со страхом, а о диванные подушки.

Я вконец растерялась и в поисках ответов оглянулась на входную дверь, у которой в немом трауре застряли двое мужчин. Один из них, самой макушкой дотягивающий до плеча другого, показался мне смутно знакомым. Вспугнутый хаос волос, смазливые, хоть и не лишенные мужественности, черты лица, подчеркнуто неряшливый выбор одежды. Серая футболка из сетчатой ткани в сочетании с жилетом из искусственной черной кожи, еще куда не шло, но вот потертые штаны, от бедра до лодыжки увитые пряжками от ремней, и вульгарные ботинки с металлическими пластинами на месте язычка, кажется, Нью Роки (New Rock), смотрелись вопиюще безвкусно. Тот же Лео, к слову, одевался не в пример удачнее. Второго юношу я узнала моментально и, испустив раненый вопль, живо повисла у него на плечах.

— Джей! — тихо прошептала я, отогревая заледеневшие косточки в жарком кольце его рук.

— Привет, моя сладкая, — сдержанно поприветствовал меня его шелестящий голос, наполненный той бархатной хрипотцой, по которой я несказанно истосковалась. — Прости, что уехал, не предупредив. На это не было времени. Я должен…

— Всё хорошо, — сильнее жалась я к его груди. — Теперь всё будет хорошо.

— Эй, малышка, полегче! Я тоже по тебе скучал и все дела, но нельзя ли повременить с пылкой страстью? Мне неуютно раздеваться при свидетелях, — на всю квартиру завопил пришедший в чувство Лео, вступая в неравную схватку с руками девушки, что с бульдожьей сноровкой уцепились за пуговицы его полосатой рубашки. — Неси меня в спальню, тигрица! Там и продолжим!

Я изумленно вывернула шею, наблюдая за тем, как тщедушная девица без всяких колебаний отрывает от дивана упитанного нахала и на вытянутых руках волочет сорванца к месту плотских утех. Когда мимо проплыло порозовевшее лицо, ознаменованное ликующим оскалом, мне и вовсе стало дурно. Здесь все посходили с ума? Или я немного преувеличиваю?

С невыносимым грохотом распахнулась пинком открытая дверь спальни. Я вздрогнула и непонимающе уставилась на Джея. Он хмуро помотал головой, говоря, мол, не время пускаться в объяснения, и отодвинулся от меня, чтобы присоединиться к развратной парочке. Дверь за ним на сей раз была заперта на ключ. Моя потерявшая координацию челюсть пребольно завалилась на грудь.

— Святые Иисус, Мария и Иосиф! А не закатить ли оргию нам по случаю встречи? Раз протестов не поступило, предлагаю дать отсчет вечеру свободной любви!

Несущиеся сквозь стены возгласы в исполнении сладкоречивого Лео убивали во мне любые светлые помыслы. Тем более что в дальнейшем они видоизменили характер и стали уж совсем непристойными.

— Себастиан, — внезапно замаячила у носа угловатая ладонь со вздутыми, отчетливо виднеющимися синими венами.

— Астрид, — машинально представилась я, с трудом вспоминая о третьем прибывшем госте, и опасливо одарила парня рукопожатием.