Неандертальский параллакс - Роберт Сойер

А кто-то ещё заявлял категорически:

— Этого не может быть! Так не бывает!

— Мэре! — сказал Понтер, хватая её за плечи и разворачивая лицом к себе, спиной к Пресвятой Деве. — Мэре!

— Нет, — смогла сказать Мэри. — Нет, отпусти. Она здесь…

— Мэре, здесь становится опасно. Нам надо выбираться отсюда!

Мэри вывернулась у него из рук, найдя в себе силы, о которых и не подозревала. Она сделает всё, лишь бы быть с Пресвятой Девой…

— Адекор, Бандра, быстро! — Голос Понтера, прошедший через транслятор, ворвался в её мозг, заглушая голос Святой Девы. Мэри подняла руки с согнутыми когтями пальцами, пытаясь выдрать из ушей кохлеарные импланты. Голос Понтера продолжал: — Нам нужно увести отсюда Лу и Мэре!

Белое сияние — идеально белое сияние — теперь начало мерцать; по краям появились радужные переливы. Мэри чувствовала, как её сердце расширяется, её душа взмывает вверх, её…

Выстрелы!

Мэри взглянула вправо. Белый мужчина лет сорока достал пистолет и палил в какого-то невидимого демона; его лицо искажено ужасом. Прямо перед ним умирали люди, но Таймс-сквер была заполнена слишком плотно, и люди не могли упасть. Мэри увидела лицо сначала одного человека, затем второго, в тот момент, как их пронзала пуля.

Крики боли смешались с возгласами восторга.

— Бандра! — закричал Понтер. — Расчищайте нам дорогу! Я понесу Мэре. Адекор, бери Лу!

Мэри чувствовала как по её лицу струится пот, несмотря на зимний холод. Понтер собирается увести её от…

Нет, думала рациональная часть Мэри, сражаясь за доступ к её сознанию. Девы здесь нет.

Есть! кричала другая её часть. Она здесь!

Нет! Нет! Девы нет. Никакой Девы нет…

Но она была — её не могло не быть, потому что Мэри вдруг почувствовала, как её ноги отрываются от земли, и она взлетает…

Потому что её поднимает Понтер, выше, ещё выше, забрасывая её на своё широкое плечо. Бандра впереди расталкивала людей в стороны, словно кегли, заставляя людское море расступиться, открыть путь. Понтер бросался вперёд, спеша занять место, которое Бандра только что очистила, пока оно не схлопнулось под людским напором. На площади были места с пониженной плотностью людей — то, что ещё осталось от дорожек, предназначавшиеся изначально для подъезда машин аварийных служб, и Бандра проталкивалась к одной из них.

Мэри повертела головой по сторонам, пытаясь снова разглядеть сияние Девы Марии, и увидела Луизу, лежащую на плече у Адекора — оба следовали за Мэри и Понтером по пятам.

К ним подскочил мужчина с совершенно диким взглядом. Он ударил Понтера, который легко уклонился. Но тут на Понтера наскочил другой мужчина и заорал:

— Изыди, нечистая сила!

Понтер пытался уклоняться от ударов, но тщетно. Нападающий был словно одержим — хотя почему «словно», подумала Мэри. Он попал кулаком по широкой челюсти Понтера, и тот наконец вынужден был ответить, ударив нападающему открытой ладонью в грудь. Даже сквозь окружающую какофонию Мэри услышала треск ломающихся рёбер, и мужчина упал. Толпа хлынула в очищенное Бандрой пространство, и похоже было, что нападавшего сейчас затопчут, но Понтер рванулся вперёд и через несколько секунд уже протиснулся достаточно далеко, чтобы Мэри не смогла разглядеть, что стало с упавшим мужчиной.

Мэри у Понтера на плече нещадно швыряло и трясло, перед глазами всё прыгало, но внезапно она заметила, как гигантский светящийся шар начал свой спуск по флагштоку — геодезическая сфера шести футов в диаметре, покрытая уотерфордским хрусталём, освещённая изнутри и снаружи. Вряд ли кто-то сохранил достаточно рассудка, чтобы запустить процесс; наверняка всё контролировалось компьютером.

Стробоскопы. Прожектора. Лазерные лучи, прошивающие облака сухого льда.

Новые крики. Новые выстрелы. Звук бьющегося стекла. Завывание сирен. Лошадь пытается сбросить конного полицейского.

— Мария! — закричала Мэри. — Спаси нас!

— Понтер! — донёсся сзади голос Адекора. — Осторожно!

Мэри ощутила, как дёрнулась голова Понтера. Ещё один безумец пробирался к нему, в этот раз размахивая монтировкой. Понтер отклонился вправо, расталкивая людей в стороны и уклоняясь от удара по голове.

Бандра развернулась и схватила нападавшего за запястье. Снова Мэри расслышала хруст ломающейся кости, и монтировка упала на мостовую.

Мэри отчаянно вертела головой, высматривая Деву Марию. Гигантский шар почти завершил свой путь — и они почти выбрались с Таймс-сквер на 42-ю стрит.

Внезапно небо взорвалось.

Мэри вскинула голову. Владыка небесный! Это…

Но нет. Нет, просто компьютер, должно быть, контролировал не только опускающийся шар, но и фейерверк. Огромный павлиний хвост света начал раскрываться позади них, и в небеса взмыли красные, белые и синие ракеты.

Ноги Понтера поднимались и опускались, словно поршни машины. Толпа редела, и они уже двигались с приличной скоростью. Бандра по-прежнему держалась впереди, Адекор с Луизой на плече замыкал строй; так они и бежали все вместе в ночь и в Новый год.

— Мария! — звала Мэри Воган. — Святая Дева, вернись!

Штаб-квартира Объединённых Наций находится всего в миле к востоку от Таймс-сквер. Им понадобилось девяносто минут, чтобы добраться дотуда пешком, борясь с дорожным движением и толпами вдоль всего пути, но в конце концов они сделали это и без проблем попали внутрь — охранник-глексен узнал Понтера и впустил их.

Видения закончились вскоре после полуночи, прекратившись так же внезапно, как и начались. У Мэри раскалывалась голова; она чувствовала себя пустой и холодной внутри.

— Что ты видела? — спросила она Луизу.

Луиза медленно покачала головой, очевидно, припоминая ушедшее ощущение чуда.

— Бога, — сказала она. — Бога-отца, такого же, как на крыше Сикстинской капеллы. Это было… — Она поискала подходящее слово. — Это было само совершенство.

Остаток ночи они провели на двадцатом этаже здания Секретариата; они заснули в конференц-зале, под звуки доносящихся снизу криков и завывания сирен: видения кончились, но хаос только начинался.

Утром они смотрели по телевизору обывочные новостные выпуски — некоторые каналы не работали вообще — пытаясь понять, что же всё-таки случилось.

К этому моменту коллапс магнитного поля Земли продолжался уже четыре месяца — впервые со времени появления сознания в этом мире. Напряжённость поля сильно флуктуировала, силовые линии непредсказуемо сходились и расходились.