Fifty And One Step Bac - Lina Mur

жизни? Вдруг решил, что все правильно и я ему не

нужна? Вдруг все это правда? Ведь он умеет лгать, и

сам признался вчера. Рассказал про удушья, про

избиение девушки. Может быть, это была она? Может

быть, он сбежал сюда, когда сделал это? Но у него

были причины! Были!

Я завожу мотор, выезжая с парковки и

несвойственными мне резкими движениями, с визгом

тормозов лечу по дорогам. Мне нужен тот, кто знает

правду о нём. Всю правду, и я поеду к этому человеку.

Я начну сама копать и сама пойму, кто мне врёт.

Я выключаю мотор, доезжая до места назначения, которое ясно появилось в голове. И теперь понимаю, что так я точно осознаю все. Всё узнаю. Выскочив из

машины, я хватаю рюкзак и перебегаю дорогу.

Я делаю глубокий вдох перед высоким зеркальным

зданием и решительно вхожу туда. Нет, не для себя, для него. И пусть я не получила от него ни весточки, но не могу остановиться и буду продолжать защищать

его. Но для начала я хочу знать правду. Должна знать

её, чтобы найти в себе силы переступить через

гордость. Должна.

Я подхожу к стойке, где на меня тут же поднимает

голову женщина, приветливо мне улыбаясь.

— Мисс, вам помочь? — услужливо спрашивает она.

— Да, мне срочно нужно встретиться с Райли Вудом, — киваю я.

— С мистером Вудом? — Удивляется она и я снова

киваю. — Вам назначено?

— Нет, но скажите ему моё имя — Мишель Пейн. Он

найдёт время поговорить со мной.

— Боюсь что...

— Пожалуйста, что вам стоить позвонить и проверить

это? — перебиваю я её, и она, вздохнув, берет

телефон, набирая внутренний номер.

Она отворачивается, видимо, объясняя моё

появление, и я нервно оглядываюсь, хоть бы с ним тут

не встретиться. Пока рано, для меня рано.

— Мисс, вы были правы. Мистер Вуд ожидает вас.

Оставьте нам ваш документ, подтверждающий

личность, и я выдам вам пропуск, — говорит она, и я

быстро нахожу в рюкзаке права, передавая ей.

— Вот. Хешвуд, проводи мисс Пейн к мистеру Вуду, — женщина подзывает охранника и кладёт на стойку

пропуск.

— Спасибо, — мои руки дрожат, но я все ещё уверена

в себе и нем. Все ещё...глупая.

Меня проводят на пятьдесят пятый этаж и мужчина

кивает девушке, поднявшейся с места при нашем

появлении.

— Мисс Пейн? — уточняет она.

— Да, это я.

— Пройдёмте, — она указывает на коридор, и я

следую за ней, отмечая, как тихо тут, что даже тиканье

часов можно расслышать в приёмной.

Она открывает передо мной дверь и пропускает в

просторный офис, и я облегчённо вздыхаю, когда вижу

знакомое хмурое лицо.

— Нас не беспокоить, — отдаёт указание Райли, поднимаясь с кресла.

— Хорошо, мистер Вуд, — девушка закрывает за

собой дверь, а я продолжаю стоять, хотя такое

облегчение, которое я испытала при виде этого

мужчины, сейчас выльется в моё безвольное падение

на пол.

— Мишель, — видимо, по мне это стало сильно

заметно, что Райли быстрым шагом выходит из-за

стола и подходит ко мне, поддерживая за талию.

— Ты сейчас в обморок упадёшь, присядь. Воды? — услужливо предлагает он, помогая мне дойти до

дивана в углу, и опускает меня на него.

— Нет, спасибо. Сейчас я приду в себя, просто

неслась по дорогам, как сумасшедшая. Столько

эмоций, что меня тошнит уже от них, — кривлюсь я, глубоко вздыхая.

— Предположу, что случилось что-то крайне важное, раз ты пришла сюда и ко мне, — говорит он, садясь

напротив меня на такой же диванчик.

— Да, я хочу знать правду, Райли. Я имею право её

знать, — начинаю я.

— Что ж, — он шумно вздыхает и отклоняется на

спинку. — Попробую ответить.

— Ты до сих пор употребляешь наркотики? — спрашиваю я, а лицо мужчины резко бледнеет и он

садится ровно. Его глаза распахиваются, и я вижу

страх.

— Я не скажу никому, я не болтунья, Райли. Только

ответь. Он до сих пор связан с наркотиками, и ты до

сих пор ими балуешься? — уже не чувствуя себя так

уверенно, как вначале, быстро говорю я.

— Он сказал тебе. Сказал тебе об этом! Чёрт! — он

зло ударяет по дивану кулаком и поднимает на меня

голову.

— Нет, я давно не употребляю. С университета забыл, что это такое. И кто тебе, вообще, сказал эту чушь, что

Николас до сих пор в этом деле? Нет. Он наоборот

борется против наркомании и алкоголизма. Он

учредитель и глава комитета в нескольких центрах по

излечению от этого. Он ненавидит то время, ненавидит! — защищаясь, отвечает Райли, и я слабо

улыбаюсь.

Да, он такой. Помогает всем, а себе помочь не хочет.

— Прости, но мне нужно это было знать. Я тебе

объясню. Но у меня есть ещё несколько вопросов.

— Если они такие же идиотские, как этот, то лучше

уходи. Я не желаю выслушать этот бред про него. Я

думал, что ты веришь ему, ведь он доверился тебе. Об

этом он не рассказывал никому! И я...

— Подожди, не нападай на меня. У меня есть причина

спросить об этом. Я была у отца, и мы поговорили. И

боюсь, что дело дрянь, Райли. Но...прошу тебя, будь

честен, потому что для меня...дня него...я это делаю

только ради него, — сдавленно шепчу я.

— Ладно, давай, — кивает он, готовясь слушать меня.

И я нахожу человека, который молча даёт мне

высказаться, выплеснуть из себя весь страх, все, что

накопилось во мне за сегодня. Только за пару часов я

получила сильнейший стресс, который сейчас

отдаётся в слезе, скатившейся по щеке, и в

недоверии, в новом лабиринте из чувств и правды. Я

даже забываю, как дышать, пока рассказываю о своём

походе к отцу, а он слушает меня серьёзно и не

перебивая. И когда я замолкаю, наступает тишина, полная тишина, где мне кажется, можно услышать, как

громко бьётся моё сердце в ожидании ответа.

— Ты уверена, что он не солгал тебе? — нарушает

гнетущую паузу Райли.

— Уверена. Сейчас ему и, правда, нет смысла лгать

мне. Но я хочу услышать от тебя подтверждение или

же отрицание этого, — прочистив горло, произношу я.

— Николас не лечился в психиатрической клинике, его

пыталась туда поместить мать, но дальше первого

приёма дело не пошло. О том, что о нём нет

информации — он подчищает своё прошлое. Начал

это делать примерно с полгода назад, а за последние