Тайна куртизанки - Джоанна Борн

— Тебе не нравится кофе, мисс? — спросил Дойл. — Наверное, я сделал его слишком крепким.

— Нет-нет. — Она выпила остаток кофе до гущи и позволила забрать у нее чашку.

— Не знаю, может, я и сам начну пить кофе вместо чая, если мне придется часто приезжать сюда. Ты собираешься научиться в Англии пить чай, мисс?

— Я и сейчас иногда пью чай, когда желудок со мной не спорит.

— Так-то лучше. Вам уже надоело говорить, что вы не собираетесь в Англию, — сказал Грей.

— Если вы, месье, воображаете, что я говорю и думаю одно и то же, значит, вы очень глупы, в чем я сомневаюсь. — Анник снова прислонилась к дереву.

Эйдриан беспокойно заворочался, и Грей подошел к нему. Она вынуждена была слушать очередную скучнейшую проповедь насчет сна. Однако, как ни странно, пока он бубнил, Эйдриан настолько успокоился, что можно было делать операцию. Позже она обязательно спросит Грея о том, как он это делает. Позже, когда не будет такой уставшей. К ее досаде, он продолжал говорить, а ей хотелось расслабиться и отдохнуть. Но через какое-то время его голос стал привлекать ее внимание не больше, чем жужжание пчел.

Днем на поляне было тепло. Дойл ходил взад-вперед, убирая посуду или подбрасывая топливо в костер. Фыркали привязанные лошади. Все запахи, все звуки были такими, какими и должны быть.

Когда она была юной и одевалась мальчиком, чтобы следовать за армией, иногда приходил Вобан. Они садились в поле или в лесу вроде этого и разжигали маленький костер. Он приносил, если мог, еду, поскольку она всегда была голодной. Она ела и докладывала ему обо всем, что видела, а Вобан хвалил ее и отдавал приказы. На час или два она чувствовала себя в безопасности. Вобан защитил бы ее ценой своей жизни.

Иногда приходил Сулье, элегантный даже в лохмотьях или солдатской форме. Он тайно привозил ей из Парижа конфеты, причем с такой осторожностью, словно это были секретные документы. Он смешил ее. И всегда мог дать ей хороший совет. Большего хитреца, чем Сулье, она не встречала.

Теперь он в Лондоне, стал начальником всех французских шпионов в Англии. Он играл роль открытого агента. Все знают, что он работает на тайную полицию, и никто его не трогает. По давнему соглашению (кто знает, насколько давнему?) в каждой столице должен быть открытый агент. В конце концов, ведь нужен же хотя бы один человек, к которому могли прийти британцы, чтобы заплатить выкуп за матросов или агентов, попавших в руки французов, или передать совершенно секретное и личное послание от правительства к правительству. Сулье, видимо, нравилась такая работа, он любил политические игры. Ему нравилось рисоваться под носом военной разведки, когда они не могли его тронуть.

— Сейчас ты спокойно отдыхаешь, делаешься сильнее. Боль уходит очень далеко. Ты в безопасности, где ничто не может тебя коснуться. Боль далеко. Она не коснется тебя.

Анник дремала на солнце, убаюканная хорошей едой и голосом Грея. Он говорил с южным акцентом. Так говорил ее отец. Это язык, на котором она говорила ребенком. Она вытянулась, зевнула и устроилась поудобнее. Кора дерева за ее спиной была совсем не шершавой. Наоборот, мягкой. Немного погодя к ней подошел Грей и остановился. Анник опять зевнула.

— Вы странный глава подразделения.

— Он хорошо знает свое дело, — сказал Дойл.

Потом Грей завернул ее во что-то мягкое и теплое. Оказывается, в свою куртку. Она пахла им. Анник вдруг поняла другое.

— Вы дали мне наркотики?

— Да, — признался он.

Было слишком поздно что-либо предпринимать.

Глава 12

Побережье Северной Франции

— Меня не интересуют семь голландцев с тремя детьми и бабушкой. — Леблан выпрямился в седле, комкая список. — А также школьницы. И два старика — настройщики пианино. Они бесполезны.

— Это все, кто проехал тут сегодня. Больше никто, — твердо произнес капрал.

— Повторяю, ищите слепую женщину! Молодую. Черноволосую. Очень красивую. Невероятно, чтобы ее не заметили. С ней должен быть мужчина. Высокий. Каштановые волосы. Карие глаза.

— А с ними может быть еще один. Молодой человек, раненый, — добавил Анри.

— Забудьте других. Мы должны найти слепую девушку. Она придет сюда. Должна.

Лошадь Анри коварно шагнула вперед, намереваясь укусить капрала, но Анри дернул поводья, заставив ее отступить.

— Они могут направиться на юг.

— Нет. Она знает это побережье, как свою ладонь. И это лучший путь в Англию. — Леблан разорвал список, и обрывки спланировали под копыта лошадей. — Как она проскользнет мимо патрулей? Как? Будь прокляты эти крестьяне! Ей кто-то помогает!

— Ни одна слепая женщина не проходила мимо этого поста, — твердо заявил капрал.

Леблан взглянул на дюны, затем бросил взгляд в сторону моря.

— Что это за деревня?

— Пон-Вентез, месье, — сообщил капрал.

— Там есть гостиница?

— Да, месье, очень хорошая. Мадам Дюмар…

— Возьмите своих людей, капрал, и обыщите каждый дом в этой жалкой деревне. Обыщите каждую изгородь, надворную постройку, коровник, чтобы найти эту женщину. Потом обыщите еще раз. И делайте это до тех пор, пока я не велю остановиться.

— Но…

— Тогда, возможно, я больше не услышу от вас о голландских семьях. Анри!

Тот безропотно подъехал к нему.

— Давай преподадим здесь урок. Выбери двух или трех женщин и приведи их в гостиницу на допрос. Если гостиница действительно хорошая, я проведу там ночь.

Понятно. Это будет одна из тех ночей. Пожав плечами, Анри жестом приказал четверым из отряда следовать за ним.

— Мужья и отцы начнут протестовать. Утром они станут протестовать еще больше, когда увидят, что сделали с их девушками.

— Темноволосых! — крикнул ему вслед Леблан. — Я хочу темноволосых. И молодых.

Глава 13

Время обволакивало ее. Она кружилась в бесконечном морском водовороте. Когда непонятная тяжесть исчезла, ее обхватила и приподняла мужская рука.

— Выпей это.

Грей. А выпить он предлагал кофе. Очень сладкий кофе.

— Я не кладу так много сахара. — Анник тряхнула головой, раздосадованная, едва проснувшаяся. — Слишком много.

Но она выпила, потому что Грей поднес чашку к ее губам и ждал, пока она это сделает. Затем он прижимал ее к своей груди, когда она снова погружалась в черноту. Как будто упала в него.

За темнотой наступил период бессмысленной удовлетворенности и заурядных дел, ничего важного. Она ходила, стояла или сидела. Грей был рядом, указывая, что делать, руководя ею в моменты неистовых водоворотов. Потом она ложилась и спала, на земле или в постели, где бы он ее ни положил.

Однажды Анник проснулась на мягкой кровати, рядом спал Грей, положив на нее руку, тяжелую, расслабленную. Внезапное желание заставило ее повернуться к нему, и она начала прижиматься к его телу, снова и снова.