Кроссовки. История культовой обуви шаг за шагом - Николас Сансбери Смит

превратилась из спортивной в повседневную благодаря узнаваемому игроку. К середине 1970-х годов уже немногие игроки все еще носили Clyde от Puma, но модель оставалась популярной у жителей Нью-Йорка как повседневная обувь. Теперь самым главным противником Clyde была нью-йоркская погода. Зимой снег в городе посыпали солью, чтобы он быстрее таял, но эта соль разъедала замшевый верх обуви. «Мы увидели снежную бурю и обрадовались», – прокомментировал один из управляющих Puma. Люди, желавшие избежать расходов на новую пару, иногда носили с собой зубную щетку, чтобы счистить пятна уличной грязи.

Переход кроссовок из разряда спортивной обуви в обувь уличную произошел снизу вверх (ты носишь то, что видишь у соседей) и сверху вниз (ты носишь то, что видишь в культуре). На протяжении 1970-х годов модель Stan Smith от Adidas, к примеру, можно было увидеть на законодателях мод далеко от теннисных кортов. В рекламном фото пластинки «Битлз» «Penny Lane» на Джоне Ленноне белые кроссовки Adidas, и в этой обуви его не однажды фотографировали в повседневной жизни. Уолтер Маттау носил поношенные Stan Smith в фильме «Несносные медведи». Дэвид Боуи предстал в такой же обуви на фото для прессы в период выпуска его альбома «Station to Station» середины 1970-х годов.

Замыкая круг возвращения к спорту, фанаты ливерпульской футбольной команды начали носить Stan Smith в 1970-х годах вместо футбольных шарфов или джемперов, частично в попытке избежать драки с хулиганами, болевшими за команду-соперницу и желавшими избить болельщиков Ливерпуля. Другие модели тоже появились в поп-культуре. Кит Ричардс и Мик Джаггер из «Роллинг Стоунз» носили Gazelle от Adidas в начале 1970-х годов. Молодого Майкла Джексона иногда фотографировали в кроссовках в те времена, когда он выступал в группе «Jackson 5».

К концу 1970-х годов Фрейзера продали в «Кливленд Кавальерс». Его спортивная карьера пошла вниз, как и его участие в рекламе кроссовок. Он оставил Puma, чтобы подписать контракт со Spalding. Эта компания выпустила первые кроссовки, но больше она была известна своей обувью для баскетбола. У Фрейзера снова появилась модель с его подписью: замшевые Spalding Clyde Frazier.

Как много изменилось в мире спорта и спортивной обуви за несколько коротких лет. Многие виды спорта избавились от правил для любителей, атлеты становились рекламными лицами брендов. Благодаря телевизионному вещанию зрительская аудитория расширялась, как менялось и отношение людей к тому, где и когда можно носить кроссовки. Не только компании-производители и их звезды способствовали этой перемене. На протяжении 1970-х годов приобретало форму социальное движение, предложившее революционную идею: любой человек может быть атлетом.

8. Все делают это

Однажды воскресным утром 1962 года Билл Бауэрман отправился на пробежку по зеленым холмам Новой Зеландии. Раньше в этом же году он вывез свою команду по бегу и легкой атлетике «Орегонские Утки» на ее первый чемпионат NCAA, но теперь после минутного бега он еле переводил дух.

Бауэрман пересек Тихий океан, чтобы спросить совета у Артура Лидьярда, новозеландского тренера по бегу, воспитавшего трех медалистов Олимпийских игр в Риме двумя годами ранее. Они много лет переписывались по поводу обуви для бега, покрытий для беговой дорожки и стратегии тренерской работы. И вот теперь Бауэрману захотелось встретиться с Лидьярдом лично и узнать из первых рук, как тренеру «киви»[8] удается тренировать столько замечательных бегунов на длинные дистанции и для кросса. Как смогла островная нация численностью всего 2,5 миллиона человек дать двух золотых олимпийских медалистов на Играх 1960 года, когда Великобритания с населением 52 миллиона дала только одного?

Чтобы орегонский тренер пришел в себя после перелета, Лидьярд пригласил Бауэрмана присоединиться к его беговому клубу на легкой пробежке.

Идея пробежки не вызвала никакой тревоги у Бауэрмана, почти стокилограммового бывшего игрока в американский футбол и звезды беговой дорожки. Даже в пятьдесят лет Бауэрман со стрижкой «ежик» все еще выглядел как уверенный в себе военный, каким он был два десятилетия назад. На воскресную пробежку в жилом комплексе в Окленде собрались больше ста человек, мужчины и женщины, молодые и старые. Бауэрман отметил, что большинству за сорок, как и ему. Оклендский клуб бегунов трусцой входил в число первых таких клубов в мире, и именно в этот день его члены собрались пробежать вокруг Холма одного дерева, поросшего зеленой травой 182-метрового вулканического пика в центре города. Лидьярд заверил Бауэрмана, что тому будет хорошо с медленной группой. После этого сотни оклендцев начали то, что Бауэрману показалось больше похожим на соревнования по кроссу, чем на легкую воскресную пробежку.

«Я пробежал около сотни ярдов и уже пыхтел и отдувался, а они смеялись и продолжали бежать», – рассказывал Бауэрман.

Группа бегунов повернула.

«Когда мы начали подниматься вверх по этом холму, – вспоминал он многие годы спустя, – боже, единственным, что поддерживало во мне жизнь, была надежда на то, что я умру».

Семидесятишестилетний бегун трусцой, переживший три сердечных приступа, сжалился над Бауэрманом и побежал в его темпе, ведя при этом вежливую беседу. Тренер по бегу слишком запыхался, чтобы отвечать. Старик вместе с ним срезал путь, чтобы встретиться с остальной группой. Удивленный тем, что он настолько не в форме, Бауэрман провел остаток поездки, бегая трусцой перед завтраком, иногда с Лидьярдом, иногда с другими бегунами. Когда он вернулся в США несколько недель спустя, его жена заметила, что он стал на 4,5 кг легче, чем перед отъездом.

Лидьярд считался одним из лучших тренеров в мире и разработал философию бега, которая все еще широко используется в наши дни. В ней интенсивные упражнения чередуются с более легкими и простыми, чтобы дать телу возможность отдохнуть и восстановиться.

Его принцип «тренироваться, но не переутомляться» совпадал с методикой «трудно-легко» самого Бауэрмана, который чередовал изнурительные упражнения с более легкими восстановительными упражнениями. В основе системы тренировок Лидьярда лежало аэробное общеразвивающее упражнение, которое еще только становилось модным. Сам Лидьярд называл его разминочной пробежкой, или бегом трусцой, обозначив так темп движения самых медленных своих бегунов. Он оценил бег трусцой так же, как сделал это Бауэрман: его обошел бегун более старшего возраста. Бауэрман был в восторге. Он с большим уважением относился к тренерской работе Лидьярда, но он понял, что единственная причина того, почему Новая Зеландия давала столько хороших бегунов на длинные дистанции, заключалась в том, что существовала культура бега даже для тех, кто никогда не будет выступать на Олимпиаде. Новозеландцы поднялись на вершину в мире бега, потому что бегали массово.

После возвращения в Юджин Бауэрман основал клуб бегунов трусцой. Он был удивлен тем,