Любовь зла – полюбишь и мажора - Мари Князева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"Посемк тв не придешб"
Я долго ломала голову, что бы это могло значить, но потом до меня наконец дошло: это Веня спрашивает, почему меня завтра не будет. Сильно удивилась: он никогда мне раньше не писал. Вообще не знала, что он это умеет, но плохое попадание по буквам говорило само за себя.
"Прости, у меня дела", – ответила я сразу.
Веня: "Этр твоц паренб"
Вопрос? Утверждение? О ком он говорит?..
Поразмыслив как следует, я поняла: Веня запомнил Ярослава, который был с нами в четверг, считает, что он мой парень, и спрашивает, с ним ли у меня дела.
Настя: "У меня нет парня, Веня. Ярослав – мой друг. Да, у нас дела, но это только один раз"
Веня: "Прсле завтра придешб"
Настя: "Да, обязательно"
Веня: "Спасибр"
Надо же! Мне и в голову не приходило, что он так привязан… Конечно, Тамара Владиславовна иногда утверждала что-то в этом роде, но я думала, это такой реверанс с её стороны. Чтобы мне было приятнее работать.
Как бы то ни было, на следующий день уже в полвосьмого утра мой телефон зазвонил. На экране высветился "Ярослав Дмитриевич". Я как раз чистила зубы. Пока прополоскала рот, пока вытерлась, пока дошла до комнаты – он уже был там.
– Яр! – растерянно замерла я на пороге. – Ты как тут оказался?
Мои соседки с любопытством повысовывали носы из-под одеял.
– Ты трубку не берёшь – я пришёл проверить, всё ли в порядке. Разбудить, если что: у нас же много дел сегодня…
Вот нахал…
– Как ты узнал номер комнаты?
Он с деланой скромностью пожал плечами:
– Личное обаяние порой творит чудеса.
Я хмыкнула: представляю, как он обаял нашего вахтёра Никитича, насквозь прокуренного "Беломором" 70-летнего деда…
– Я ещё позавтракать не успела…
– На это и был расчёт! Я сам тебя покормлю.
– Где? Как?
– Доверься мне.
Сердечко моё болезненно ударилось в грудь. Доверься..! Я уже почти… но страшно до жути, до мурашек в печёнках. Разве можно доверяться таким вот… мажорам?
Ярослав протянул мне руку, явно желая увести отсюда, но я ещё не успела собраться, поэтому попросила:
– Слушай, подожди меня, пожалуйста, на крыльце! Мне надо… переодеться.
И накраситься и причесаться… Да я вообще на нулевой стадии!
Ярослав скользнул взглядом по девчонкам, не слишком качественно изображающим крепкий сон, и кивнул:
– Окей. Но если через полчаса тебя не будет, я прорываюсь с боем и утаскиваю как есть.
Я закатила глаза. Господи, я ещё не сдалась, а он уже тиранию налаживает…
Как только молодой человек вышел из комнаты, я принялась судорожно перерывать свой скудный гардероб. Никогда мне ещё не было так обидно за его убожество…
– Насть, это кто? – вынырнула из-под одеяла Даша.
– Да так, парень…
– Твой? – уточнила Лена.
– Нет, конечно.
– Почему "конечно"? Ведёт себя вполне по-хозяйски…
– Это просто его стиль общения с окружающими.
– Так вы не встречаетесь?
– Да говорю же, нет!
– А сейчас куда он тебя… кормить?
– Понятия не имею. У нас просто дела сегодня, вместе. Мы… помогаем друг другу.
– Угу, спасаете от одиночества! – хихикнула Ленка.
– Мда, в таком обмундировании трудно кого-то спасти… – пробубнила Дашка, глядя, как я в третий раз с отчаянием осматриваю свои скромные платья. Их два. И оба Ярослав уже видел.
Ну и что? – спрашиваю я себя. Но взять себя в руки и надеть одно из них – не могу. Господи, как тошно!
Девчонки переглянулись и синхронно выскользнули из-под одеял. И принялись потрошить свои шкафы.
– Смотри, – говорит Дашка, слегка хмурясь в сомнениях. В её руках – нечто полупрозрачное и светло-жёлтое. – Размер у нас разный, но оно всё такое… на резинках. Может, пойдёт.
Кидает мне, я надеваю судорожно дрожащими руками. Капец! Я похожа на моток сладкой ваты на палочке. Платье совсем короткое и пышное: юбка, воланы по подолу, вороту и рукавам – всё торчит. Даша чуть полнее, на ней оно смотрится лучше.
– Неее, – блеет Ленка. – Вот это попробуй, – бросает мне своё.
Она, наоборот, ещё более тощая, чем я. Просто как щепка. Но платье это – стрейтч. На мне смотрится несколько порнографично. Да и знаю я такие: будет задираться при ходьбе, так что придётся постоянно одёргивать. Тоже откладываю.
Перемериваем ещё с десяток вещей, останавливаемся на Ленкином льняном комбезе с шортами. Сидит хорошо, подчёркивает достоинства, но не вываливает их на всеобщее обозрение.
Но время кончается! А я лохматая и бледная, как чистый лист. Девчонки бросаются красить и причёсывать меня, ахая и ругаясь. В конце концов, отходят, любуясь своей работой, и Дашка с апломбом заявляет:
– Ну если сегодня он не станет твоим парнем, то я не я!
– Даш… – лепечу осуждающе, заворожённо разглядывая себя в зеркало: какая хорошенькая, даже не верится!
– Это неважно! – поднимает она руки. – Дальше ты сама решишь, надо оно тебе или нет, но влюбится – точно.
– Разве это главное? – бормочу я, собирая рюкзачок. – Внешность…
– Для мужиков – да! – Ленка включает чайник и насыпает себе в кружку безобразное количество ложек кофе.
– А для баб – бабки! – подхватывает её цинизм Дашка. – Ну и чтоб зубы хорошо умел заговаривать…
– Да, зубы тоже важно, – соглашается Ленка, отпивая кофе и морщась. – Иногда так заговорят, что сама не заметила – уже в постели оказалась!
Они хихикают, а я в ужасе выскакиваю из комнаты. Что-то раньше они так не откровенничали при мне на эти темы. Потому что не видели меня с парнями! – понимаю. Но больше этого слышать не хочу.
Едва переступив порог, неожиданно утыкаюсь в знакомо пахнущую мужскую грудь. Ярослав ловит меня в объятия, чтобы смягчить удар, а потом очень нежно проводит пальцем по подбородку, приподнимая моё лицо к себе вверх. Я ещё под впечатлением от девчачьего трёпа, поэтому хмурюсь, а молодой человек неожиданно ласково шепчет:
– Не расстраивайся, малыш. Это их правда, а у тебя – своя, другая.
Заворожённо смотрю ему в глаза и не могу отвести своих.
– А у тебя какая?
– Раньше была как у них. Но твоя мне нравится больше.
Мы опять загипнотизированы друг другом, как тогда, после догонялок в парке. И нас опять выводят из этого опасного, но такого увлекательного состояния грубые внешние обстоятельства: распахивается дверь в нашу комнату, и оттуда выходит Дашка – в мини-пижаме, с полотенцем на плече и зубной щёткой в руке. Подмигивает мне многозначительно, а на Ярослава только стреляет взглядом. И удаляется в сторону уборных.
Молодой человек взял меня за руку и молча увёл из общаги.
– Но внешность всё-таки важна для тебя… – скорее вопросительно, чем утвердительно произнесла я, когда мы уже сели в машину.
Ярослав пожал плечами:
– Это просто рефлекс. Инстинкт. Попробуй бороться с инстинктами при помощи ума – тебя ждёт полное фиаско!
– Звучит как самооправдание.
– А тебе нравятся аутсайдеры, которых не принимают остальные? Которых бьют и притесняют, а они молчат
