Бессердечный - Мэри Бэлоу

Анна почувствовала, как по ее щекам бегут слезы.

«Возможно, он не заметил, – думала она, чувствуя на себе его расслабившееся тело. – Может, это не было так уж очевидно?»

Люк вышел из Анны, заставив ее на минуту почувствовать, будто ее чего-то лишили, и лег рядом с ней. Анна свела ноги и продолжала лежать неподвижно. Ей хотелось повернуться на бок. Хотелось укрыться одеялом, теперь, когда ее не согревало его горячее тело. Но она боялась пошевельнуться. Она ведь может устроиться поудобнее, когда он уйдет, только бы он не говорил ничего.

Анна была на пороге сна, когда почувствовала, как он накрыл ее одеялом. Она повернулась на бок, лицом к нему. Почувствовала тепло его тела, хотя они не дотрагивались друг до друга, и заснула.

Он никогда не спал в одной постели с женщиной. Поэтому он всегда встречался со своими любовницами только днем – к тому же он любил видеть женщину, с которой ложился в постель. Обычно он повторял это два или три раза и уходил,только когда их тела были уже пресыщены. Но сон представлялся ему одним из самых интимных актов. Он всегда спал один.

Однако этой ночью он проснулся в постели своей жены и какое-то время не мог понять, где находится. Он чувствовал ее рядом с собой и слышал ее глубокое спокойное дыхание. Странно, что он заснул.

Люк перевернулся на спину и рукой закрыл глаза. Он должен бы разозлиться. Но злиться глупо. В конце концов, ей двадцать пять лет. Скорее он чувствовал себя разочарованным. Он помнил, как его пленяла ее невинность и жизнерадостность. Он думал, что жизнь может дать второй шанс...

Что ж, возможно. Но только не ему.

Как же он был наивен и глуп, когда позволил себе влюбиться!

Когда Люк убрал руку с лица, его глаза были так же холодны, как и его сердце.

Он хотел этой ночью быть с ней только один раз. Он решил дать ей возможность привыкнуть к этому интимному акту и забыть о боли, которую она должна ощущать, становясь женщиной. Но теперь у него не было причин ограничивать себя, а ее тело было таким прекрасным и пленительным без одежды. Правда, он познал только его запах, вкус и прикосновение к нему, однако он еще сможет увидеть все, что пожелает. Ведь Анна – его жена. Ему позволено любить ее, когда он пожелает и как пожелает. Он хотел ее сейчас.

Несмотря на то, что он не хотел признавать этого, пришла злость, а вместе с ней и боль. И неосознанное желание в ответ причинить боль.

Он взял Анну за плечо и повернул на спину. Широко раздвинув ее ноги своими, он приподнял ее и вошел внутрь одним резким движением. Вскрикнув, Анна проснулась, испуганно глядя на мужа.

Заниматься любовью всегда означает брать и отдавать, получать удовольствие и дарить его другому. Люк гордился тем, что никогда не покидал женщину, не удовлетворив ее. Во Франции он снискал славу умелого и чуткого любовника. Однако сейчас он забыл об этом. В течение нескольких минут он неистово двигался, вымещая свою злость, свою боль, свое желание, пока к нему не пришел благословенный покой. Он был удивлен ее криком, показавшимся ему чуть ли не фальшивым, – криком сексуального удовлетворения.

Люк чувствовал себя виноватым. Но он ненавидел это чувство. Он не желал испытывать никаких сильных эмоций. Он погладил ее по длинным светлым волосам, так взволновавшим его, когда он ее впервые увидел, и поцеловал в губы. Мягко, почти извиняясь. Он почувствовал, как Анна обняла его.

Люк провел всю ночь в постели своей жены. Он взял ее еще раз в полной темноте и еще раз, когда начало светать. Когда серый утренний свет коснулся их, Люк приподнялся, чтобы посмотреть на нее и на то, что он сделал с ней.

Анна все еще спала, когда он покинул ее комнату, чтобы отправиться на привычную утреннюю прогулку верхом.

Глава 9

Когда Анна проснулась, то поняла, что она одна и что сейчас намного позже, чем она привыкла вставать. Но это неважно. Ведь это утро после ее брачной ночи. Никто не ждал, что она встанет рано. Если бы так случилось, между слугами начались бы слухи и пересуды. Анна улыбнулась этой мысли.

Она с наслаждением потянулась под теплым одеялом. Ощущать телом простыню было приятно и непривычно – она никогда раньше не спала обнаженной. Анна заметила свою ночную рубашку, брошенную на пол, и почувствовала легкое смущение при мысли о том, что ее горничная видела это, – на столике стояла чашка горячего шоколада. Хотя, какое это имеет значение? Все будут знать, что герцог Гарндонский действительно провел ночь со своею женой.

Все ее страхи оказались напрасными. По крайней мере – относительно этой ночи. Были и другие, но она больше будет думать о них. Если сэр Ловэтт Блэйдон и вернется, то увидит, что она перехитрила его. Он узнает, что она теперь замужняя женщина. Может, он смирится с этим, а можете быть – и нет, но она больше не будет беспокоиться об этом.

Да, в конце концов это оказалось неважным. Он ничего заметил. Анна громко рассмеялась. Он сделал это четыре раза. Она и представить себе не могла, что это может быть больше, чем один раз за ночь. Он хотел ее. Он был влюблен в нее. Анна знала об этом и раньше, но страх мешал ей осознать это. Однако теперь со страхом покончено. Он любил ее четыре раза, и в четвертый раз в комнате было уже светло. Он поднялся на руках, чтобы посмотреть на нее и на то, что он делал с нею. Анна смутилась, но он был в ней и любил ее. И она поняла, что кажется ему прекрасной. Рядом с ним она чувствовала себя прекрасной. Анна позволила себе взглянуть на него. На сильные мускулы его рук, плеч, на грудь, покрытую темными волосами. И ниже – на то, что он делал с нею.

Анна опять потянулась. Этим утром она чувствовала себя женщиной. Нет, не это. Она всегда чувствовала себя женщиной. Но сегодня утром она чувствовала себя замужней женщиной. То, о чем она так мечтала три года назад и что казалось ей невозможным два этих долгих года. Она приучила себя к мысли – по крайней мере, постаралась это сделать, – что останется старой девой и никогда не познает мужчину.

Но теперь она познала мужчину, и он познал ее в библейском смысле. И ее тело чувствует это. Ее груди набухли, и соски были болезненно напряжены. Ноги затекли от того, что она долго держала их раздвинутыми. Слабая боль поселилась внутри, там, где он любил ее. Все это были свидетельства ее брачной ночи.

«Он повторит это сегодня же ночью», – подумала она, и дыхание ее участилось.

И завтра. И послезавтра. Он будет делать это каждую ночь, возможно, до конца их жизни. Кроме плохих дней месяца и того времени, когда... Она перевернулась на бок. Четыре раза. Он сделал это четыре раза. Может быть, уже сейчас она была беременна его ребенком. Что-то дрогнуло в ней от этой мысли. Каждый раз, когда он будет любить ее, тело будет наполняться его семенем. Она его жена. Навсегда.