Долгое ожидание - Микки Спиллейн

- Ты - первый, - приказал он.

Я вошел.

Ленни Серво сидел за столом точно в такой же позе, как и в своей конторе. И как в прошлый раз, по обе стороны от него расположились двое: коренастый толстяк с абсолютно лысой головой и поросячьими глазками и прыщавый сосунок с огромным автоматическим пистолетом, изо всех сил старавшийся походить на крутого.

Ленни вытащил из золотого портсигара сигарету и, закурив, небрежно бросил:

- Ну-ка, всыпьте ему.

Три пары глаз передо мной скользнули чуть вправо, и это дало мне возможность сориентироваться. Я резко обернулся и нанес сокрушительный удар в челюсть детине, появившемуся справа за моей спиной. Затем я с удовольствием лягнул его в пах и, когда он безжизненным мешком свалился на пол, выхватил у него из кармана пистолет. Теперь преимущество было на моей стороне. Ленни был удивлен. Он не мог поверить в случившееся. Прыщавый сосунок попытался взвести курок, и по его лбу катились крупные капли пота.

Только громила, растянувшийся на полу, еще способен был что-то сделать. Он пришел в такое бешенство, что вовсе не обращал внимания на пистолет. Оскалившись, он поднялся на четвереньки и попробовал броситься на меня, но я просто со всей силы пнул его ногой, и он отключился.

- Ленни, - пробормотал толстяк с поросячьими глазками.

Сигарета выпала у Серво изо рта, и он ошеломленно уставился на меня. Лицо его побелело и исказилось от бессильной ярости.

- Ты, дружок, видимо, плохо усваиваешь уроки, - улыбнулся я ему. Почитай-ка повнимательнее газеты, может быть, поумнеешь? В последний раз спрашиваю: где она?

- Будь ты проклят, Макбрайд! - завопил он. - Я все равно прикончу вас обоих, чего бы мне это ни стоило!

Все-таки он был не очень умен, этот хозяин города. Молниеносным движением я ударил его по лицу рукояткой пистолета. Он упал на колени, закрыв лицо руками, а потом свалился на пол, испуская глухие стоны. Толстяк вцепился руками в угол стола, лихорадочно облизывая губы.

- Ты ведь не хочешь, чтобы с тобой случилось то же? - осведомился я.

Он мотнул головой. Сосунок с пистолетом сидел все так же неподвижно, обалдело уставившись на меня. Двое валявшихся на полу зашевелились. Я высыпал из пистолета патроны и бросил его рядом с тем, кому он принадлежал.

Ленни отнял руки от лица и уставился на меня взглядом, полным ненависти.

- Ты заплатишь за это жизнью, - прохрипел он. Я только кивнул ему на прощанье и осторожно прикрыл за собой дверь.

Когда я вернулся к столу, за которым Венера четверть часа назад выиграла целое состояние, толпы возле нее уже не было, и она сидела в одиночестве, грустно взирая на несколько лежащих перед ней фишек.

- От богатства к нищете и обратно, так? - усмехнулся я.

- Черт вас возьми, если вы не покинули бы меня в ответственный момент, счастье бы мне не изменило! - рассердилась она.

- У меня были неотложные дела.

- А... - Она сгребла фишки в сумочку и поднялась. - Пошли?

- Я готов.

Спустившись на первый этаж, мы еще раз оглядели зал, но, судя по всему, Эдди Пакман проводил этот вечер где-то в другом месте.

Венера казалась сильно разочарованной.

- Все попусту, - пробормотала она.

- Как видите.

- Хотите, поищем в других местах?

- Где?

- Да где угодно. В отелях. Если только с ним нет девицы, вряд ли он станет тратить время, шляясь по барам.

- Черт с ним. В другой раз. Завтра, послезавтра - все равно я его найду.

- Но тогда меня с вами не будет.

- Какая вы кровожадная!

- Почему бы нет?

Она засмеялась, и ее белые зубы блеснули в полумраке. Я склонился и потянулся губами к ее рту, но она не дала мне поцеловать ее.

- Нет, - выдохнула она, впившись ногтями в мою руку. - Только не вы.., никогда не делайте этого при всех...

Я ее понял. Она взяла меня под руку, и мы направились к выходу.

В машине Венера опять прижалась ко мне. Я обнял ее одной рукой и завел мотор. Все случилось в какие-то доли секунды: мы не успели отъехать на несколько футов от ресторана, когда нам в лицо брызнул сноп яркого света, послышался глухой рев мотора мчавшегося нам навстречу автомобиля, а затем раздался сухой неприятный треск автоматной очереди, и ветровое стекло моей машины разлетелось на тысячу кусочков. Отчаянным усилием я до отказа повернул руль в сторону, шины задних колес заскрипели по песку, после чего нас подкинуло в воздух и наконец машина застыла. Венера забилась за мою спину. Лицо ее было исцарапано осколками стекла, а из-под глубокого декольте сочилась тонкая струйка крови. Я застонал от отчаяния и рванул борта ее жакета. Материя с треском порвалась, и я увидел обнаженную грудь, на которой не было и царапины. Я отер кровь и, не веря своим глазам, уставился на нежную кожу. Там, где я ожидал увидеть пулевую рану, не было даже синяка.

- Черт побери! - вырвалось у меня, потрясенного таким исходом.

Она открыла глаза и прошептала:

- Повтори еще раз...

Глава 9

Я повторил, но на этот раз улыбаясь, поскольку Венера оказалась все-таки целой и невредимой. Осторожно прикрыв ее обнаженную грудь обрывками жакета, я несколько минут посидел совершенно неподвижно. Мне снова слышался сухой треск автоматной очереди и звон разлетающегося стекла.

Нам обоим потребовалось порядочное время, чтобы окончательно прийти в себя.

- Кто это был, Джонни? - выдохнула она.

- Не знаю. Во всяком случае, кто-то настолько жаждет избавиться от меня, что ему наплевать, если вместе со мной погибнет безвинный человек. Как видишь, я - опасный спутник.

Венера, кажется, только теперь поняла, что была на волосок от смерти. Лицо ее побледнело, и она потянулась за сигаретой.

- А как вышло, что он промахнулся? - прошептала она, глубоко затянувшись.

- Счастливая случайность. Видимо, стрелявший находился в машине один, ему неудобно было целиться, сидя за рулем, поэтому он и промазал. Но не стоит здесь задерживаться. Вылези-ка на минутку.

Я кое-как привел машину в порядок, и мы тронулись в путь. Венера все время держалась молодцом и расплакалась лишь тогда, когда мы выехали на автостраду. Я подождал, пока она справится с рыданиями, и спросил:

- Выпьем кофе?

- Хорошо бы, - улыбнулась она с благодарной гримасой.

Я остановил машину у первой попавшейся забегаловки. Там задерживались, как я понимаю, в основном Парочки, возвращавшиеся домой после бурной ночи в Линкасле, и потому большинство посетителей были пьяны в стельку. Мы нашли свободный столик, и я заказал кофе и две порции сосисок. Правда, есть я не мог, но кофе меня немного взбодрил. Внезапно Венеpa, широко раскрыв глаза, уставилась куда-то в угол зала. Я проследил за ее взглядом. Там расположилась парочка: рыжеволосая пышнотелая красотка, ростом наверняка не менее шести футов, и коротышка, с физиономией, на которую лучше всего смотреть через прутья решетки. Венера одними губами прошептала:

- Эдди Пакман...

Я почувствовал, как у меня по спине забегали мурашки. Он состоял, казалось, из одних мускулов, на которые натянули стодолларовый костюм, а блеск огромного бриллианта был заметен даже в нашем углу. Рыжая девица всячески клеилась к Эдди, нежно держа его за руку и время от времени поигрывая его бриллиантом. Но я готов был ждать сколько угодно. Я знал точно, что, когда Эдди расплатится и выйдет, ему предстоит встретиться со мной.

И еще мне очень хотелось взглянуть на его машину. Перед моими глазами до сих пор стоял черный верх седана и красные сигнальные огни, мелькнувшие в ветровом стекле в ту секунду, когда я понял, что чудом остался жив.

Когда коротышка заплатил по счету и вышел, я последовал за ним. У него и правда был седан, но не черный. Впрочем, при таком освещении, как там, на стоянке, можно и перепутать цвета, а что машина Пакмана была темной - это факт.

- Хэлло, Эдди, - проронил я, и он обернулся. Его узенькие глазки широко раскрылись, на губах появилась змеиная ухмылка. И знаете, что сделал этот подонок? Он не стал ждать. Нет! Отшвырнув в сторону рыжую красотку, он рванулся вперед и выкинул перед собой правую руку. Этот поганый коротышка даже не стал сжимать ее в кулак, он собирался дать мне пощечину - не больше не меньше. Но он опоздал на какую-то долю секунды, потому что я успел схватить его за руку, вывернуть ее ему за спину и грохнуть его о землю. Он тут же вскочил и напоролся на мой кулак, как нарочно оказавшийся возле его морды. Снова очутившись на земле, он уже не смог подняться, а только извивался, словно червяк, хрипел и отхаркивался собственной кровью. Я занес ногу, собираясь дать ему хорошенького пинка, но тут перед моими глазами сверкнула яркая вспышка, и мой череп раскололся надвое. Последнее, что я успел заметить перед тем, как провалиться в бездну, был блеск медных форменных пуговиц.

***

На этот раз все вокруг было не белого, а ядовито-зеленого цвета и пахло не больницей, а чем-то непонятным. Свет, лившийся через окно, казался разделенным на клеточки. Присмотревшись повнимательней, я понял, что это не клеточки, а стальная решетка, которой были забраны окна.