Другие грабли - Сергей Сергеевич Мусаниф

— Проблемы? — осведомился он, глядя на мой синяк.

— Нет.

— Помощь нужна?

— Думаю, нет, — сказал я. — Но спасибо, что предложил.

— Ладно, — сказал он и зашуршал газетой.

Я было подумал, не спросить ли у него совета по поводу завуча, но после некоторого размышления отказался от этой идеи. Он спрашивал про проблемы, а Надежда Анатольевна проблемой не являлась. Проблема — это то, что обычно имеет решение, пусть добраться до него порой бывает трудно и неприятно.

А люди вроде Надежды Анатольевны — это стихия. Она просто существует, и она может обрушиться на тебя в любой момент, и как бы ты ни готовился к этому, какие бы меры предосторожности ни принимал, это не может гарантировать твоей безопасности, ибо стихийные бедствия могут произойти в тот момент, когда ты этого меньше всего ждешь.

Внезапно.

Как снег на голову.

В мое время первое сентября уже не было учебным днем. После линейки и первого звонка проводился символический урок знаний, после чего нарядные школьники разбредались по домам или, если погода была хорошая, по паркам. Но здесь… точнее, сейчас это был полноценный учебный день, и уже на следующем уроке я познакомился с десятым «А».

Ну, что я могу о них сказать? Обычные школьники.

Разумеется, они болтали, хихикали и не соблюдали дисциплину. Разумеется, стоило мне представиться, как сразу же прозвучала шутка про Чапаева. Она всегда звучит, оттого у меня и прозвище такое. Если бы мне давали по рублю за каждое «прям как Чапаев», и я вкладывал бы их в биткоины, то к своему родному две тысячи девятнадцатому мог бы прикупить себе «твиттер» и как-нибудь его переименовать, чтобы все возмутились.

Для того, чтобы посмотреть, на что способно нынешнее поколение школьников, я предложил им пробежать кросс. Разумеется, сам я побежал вместе с ними. Кто-то скажет, что это позерство, а я скажу, что это демонстрация преимуществ занятий спортом и здорового образа жизни.

После кросса (результаты были довольно средние, ненамного лучше и ненамного хуже тех, к которым я привык), я выдал мальчишкам футбольный мяч и стал наблюдать, как они делятся на команды. Девчонкам я тоже выдал мяч и предложил сыграть в пионербол на соседней площадке.

И так еще пять раз.

Душа в школе не было даже для преподавателей, так что после уроков мне пришлось кое-как обтереться полотенцем в туалете и сменить одежду.

Я вернулся в каптерку, чтобы забрать бумаги, которые требовали заполнения, и наткнулся на осуждающий взгляд Виктора.

— Что не так?

— Говорят, ты сегодня шесть раз кросс пробежал, — сказал он.

— Было такое.

— Зачем?

— Чтобы произвести на обучающих благоприятное впечатление и мотивировать их своим примером.

— Ты, конечно, молодой, но все-таки, не настолько молодой, — сказал он. — Твое дело — ставить задачи, показывать и разъяснять, а не делать все вместе с ними. Загонишь ты себя, Василий.

— Ну, я ж не собираюсь на постоянной основе с ними бегать, — сказал я. — Сегодня это было в рамках знакомства, так сказать.

— По школе уже ползут слухи, что ты чуть ли не олимпийский чемпион, — сказал он.

Я пожал плечами. Пусть уж лучше обсуждают это, чем мой синяк.

А обсуждать все равно будут. Новые лица всегда вызывают определенный интерес.

— Каким, говоришь, спортом ты занимался?

— Дзюдо, — сказал я. У лжецов должна быть хорошая память, так что я в свое время специально тренировался. В моем прошлом ремесле жизненно важно было четко помнить, что и кому ты сказал, и что он тебе на это ответил.

Ну, там еще множество нюансов было, и все — жизненно важные.

— Не похож ты на дзюдоиста, — сказал он.

— А как, по-твоему, должны выглядеть дзюдоисты? — спросил я.

— Даже не знаю, — сказал он. — Ну ладно, это дело не мое. Но запомни мои слова Василий, перестань так выкладываться, иначе тебя и до конца первой четверти не хватит.

— Угу, — сказал я, забрал бумажки и пошел в учительскую. Там, конечно, существовал риск нарваться на Надежду Анатольевну и выслушать очередную порцию упреков, но здесь для двоих действительно места не было.

Да и разговор этот перестал мне нравиться.

В коридоре я наткнулся на Ирину. Сказать, что при виде нее мое сердце забилось чаще, было бы поэтическим преувеличением (а возможно, симптомом гипертонии), но встретить ее все равно было приятно.

— Василий, я ждала вас, — заявила она.

— Я тронут и приятно удивлен, — сказал я. — Вы таки решили пойти со мной в кафе?

— Давайте поговорим серьезно, — предложила она. — Что у вас случилось?

— Э… ничего, — сказал я. — Ну, то есть, разумеется, по мелочи всякого наслучалось, но я не очень понимаю, о чем вы.

— О вашем лице, — сказала она. — Что с ним?

— Вполне обычное лицо.

— Это Артем, да?

— Э… — признаться честно, я далеко не сразу въехал, о чем она говорит, а когда до меня дошло, то мне стоило большого труда не рассмеяться. — Нет. Это не Артем.

— Не врите мне, Василий, — сказала она. — Артем очень ревнив, и никаких поводов для ревности ему не нужно, он сам себе их придумывает. Были прецеденты.

— Не сомневаюсь, — сказал я. — Но в данном случае это точно не он. Просто несчастный случай на тренировке.

Она испытующе посмотрела мне в глаза, и я утонул в этом бездонном омуте… Нет, не утонул, конечно.

Но ощущение мне все равно понравилось.

— Повторите еще раз, — потребовала она.

— Это не Артем, — повторил я. — Несчастный