Слава, любовь и скандалы - Джудит Крэнц

— Я люблю тебя, и тебе нужна жена. Тебе нужен дом. Сегодня днем я побывала у нотариуса в Фелисе и купила эту ферму. Прежний владелец умер, после него осталась только внучка, которой не терпелось продать этот дом. На следующей неделе в левое крыло переедут молодой фермер и его жена. Они наймут работников, чтобы те привели в порядок поля, посадки, виноградники. — Она остановилась на мгновение, но Мистраль все еще молчал. Кейт продолжала, рисуя перед ним заманчивые и четкие картины, словно выставляла на расстеленной на траве скатерти изысканные яства для пикника и выдержанное вино, приглашая его пировать. — Я ищу архитектора, чтобы он оформил твою студию. Я уже наняла опытного каменщика в Авиньоне. Завтра мы встречаемся здесь. С ним приедут водопроводчик и электрик. Здесь еще много придется сделать, прежде чем дом…

— Сможешь ли ты жить в деревне, в «Турелло»? — наконец прервал ее Жюльен.

— Судя по всему, я не смогу быть счастливой там, где нет тебя. Господи, помоги мне. Я и сама удивилась, когда поняла, что не в силах вернуться в Париж, оставив тебя зимовать здесь, а потом вернуться сюда в феврале под тем предлогом, что мне захотелось взглянуть на цветущий миндаль.

— Но я никогда не думал о женитьбе, — сказал Мистраль.

— Так подумай об этом сейчас, — с юмором заметила Кейт. — Пора заняться делом. Ты хорошо начал, но теперь предстоит самое трудное… Ты должен двигаться вперед, завоевывать новые земли, расширяться, создавать собственное государство… На это уйдут годы работы и много сил. Разве Флобер не говорил, что художники должны быть последовательными и обычными в жизни, чтобы быть страстными и оригинальными в творчестве?

— Я никогда не читал Флобера, — признался Мистраль. «Главное, — думал он, — состоит в том, что я хочу снова начать писать, и смогу это сделать только здесь».

— Жюльен, представь свою мастерскую в этом доме, откуда открывается вид на Фелис.

Кейт не стала сопровождать свои слова жестом. За нее говорил тот щедрый дар, который она предлагала Мистралю. Ее любовь не нуждалась в украшениях, чтобы ее заметили. Мистраль увидел перед собой упорядоченное, спокойное, великолепное будущее и понял, что это возможно.

— Подумай, — добавила Кейт, и ее голос задрожал от сдерживаемых чувств, потому что Мистраль все еще не дал ей желаемого ответа. — Подумай о турнирах по игре в шары, год за годом.

— Ты пытаешься подкупить меня, Кейт.

— Разумеется, — она крепко стояла на земле, все еще протягивая ему ключ на раскрытой ладони, серьезные серые глаза наконец согрелись теплом ее любви, которую она больше не скрывала. По выражению ее лица Мистраль понял, насколько слепо она верит в него и как она уязвима.

— Я пытаюсь придумать повод для того, чтобы сказать «нет», — медленно сказал Мистраль.

— И?

Он выскочил из машины и схватил ключ. Мистраль ощутил его тяжесть, и его затопило ощущение узнавания. Эта земля, эта женщина — вот его будущее. Они одновременно рассмеялись, это был смех сообщников, и это случилось не впервые. Так было с первой их встречи.

— Как непредсказуема жизнь! — воскликнул Мистраль.

— Люби меня немного, чтобы любовь продлилась долго, — пробормотала Кейт по-английски.

— Что это значит, моя умная, упрямая американка? — спросил он, привлекая ее к себе.

— Это стихи одного поэта, давно уже умершего. Когда-нибудь… ты поймешь.

10

— Нет, нет и еще раз нет! Это совершенно невозможно! Об этом не может быть и речи, — воскликнула Пола. Она выглядела настолько шокированной, что несказанно удивила Маги, предполагавшую, что ее покровительница повидала всякое.

— Но почему? — простонала Маги.

— По двум причинам. Твое белье и туфли — это просто катастрофа. Они никуда не годятся! О, Маги, ты только взгляни на это! Я сейчас расплачусь. — Пола удрученно махнула рукой, глядя на нижние юбки, которые она достала из комода Маги и разложила на кровати. По выражению ее лица можно было подумать, что речь идет о половых тряпках.

— Эта заштопана, у этой оторвана подпушка, а этой не хватает половины лент. У тебя нет ни одного комплекта белья в приличном состоянии, — продолжала Пола, подстегивая свое негодование. — А где, позволь спросить, твои корсеты и бюстгальтеры? Я вижу только плохого качества подвязки, заштопанные чулки, панталоны, которые ты, должно быть, привезла из Тура, и три невозможные нижние юбки. Должна признать, что они абсолютно чистые, но это все, что можно сказать о них хорошего! — Пола всплеснула пухлыми ручками.

Маги откинула волосы со лба.

— Ну почему ты ведешь себя как старая герцогиня? Во время работы они мне определенно не требуются. Совсем наоборот! А что касается нижних юбок, то их надо только немного привести в порядок. Мадам Пулар отлично с этим справится.

Пола села на кровать, как будто обессилев от этого спора.

— Ты, девочка, должно быть, сошла с ума. Как ты можешь надеяться, что великие кутюрье отнесутся к тебе с уважением, если они увидят эти лохмотья. Что скажет мадемуазель Шанель такой нищенке? И неважно, сколько денег ты собираешься оставить в их ателье, никто не станет даже разговаривать с тобой, пока у тебя не будет хорошего нижнего белья, хороших туфель и хорошей шляпки.

— Что ж, моя потрясающая карьера в качестве содержанки требует слишком многого. Еще До того, как она началась. Если у меня нет достойной одежды, чтобы пойти и заказать приличествующие моему новому положению наряды, так как же я смогу переехать в отель «Лотти»? Может быть, мне сказать месье Пату, что я жертва кораблекрушения и потеряла все? Или попытаться убедить мадемуазель Шанель, что меня украли цыгане, нарядили в эти лохмотья, а потом отпустили, не причинив больше никакого вреда? Как люди умудряются покупать одежду у кутюрье, если они никогда раньше не шили ее на заказ? Это хуже китайской головоломки.

Маги уселась на пол по-турецки, скрестив голые ноги, и упрямо уперлась подбородком о ладони.

— Сегодня утром все казалось таким простым, а теперь мне даже думать ни о чем не хочется. Год назад ты учила меня без смущения выпрыгивать из одежды, а теперь хочешь заковать меня в корсет! Мне придется сказать Перри, что мы остаемся здесь, а его лакей, его гардероб и его бизнес пусть проваливают ко всем чертям! Если я не нравлюсь ему такой, какая есть, что ж, ничего не попишешь. Во всем виноваты корсеты.

— Ладно, ладно, — торопливо прервала ее Пола. — Все проблемы можно решить. Успокойся, малышка. Надо все хорошенько продумать и спланировать, как и любое важное событие в жизни. Мы начнем с нижнего белья. Все должно быть новым. На улице Сент-Оноре есть магазинчик, им управляют три эмигрантки из России, все титулованные дамы. Они умеют хранить секреты, все понимают и очень быстро работают. Они специализируются именно на таких случаях, как твой…

— Что? Я уже стала «случаем»? — с возмущением перебила ее Маги.

— На данный момент при сложившейся ситуации, да, — как ни в чем не бывало парировала Пола и продолжала: — Если они сегодня получат заказ, а я объясню, насколько срочно это тебе нужно, то через неделю ты получишь изысканное белье. Что касается туфель, то есть один замечательный итальянский мастер. Я с ним знакома. Когда заказываешь обувь, о белье можно не думать, так что к нему мы отправимся завтра же.

— Я бы могла обойтись туфлями от Рауля…

— Туфли по восемьдесят франков? — Пола посмотрела на нее с ужасом.

— Но именно их я носила прежде, и ты никогда мне ничего не говорила.

— Забудь о том, что тебе приходилось делать раньше. Разве ты не хочешь, чтобы Перри тобой гордился?

— Он и так мной гордится, — мечтательно ответила Маги, играя рыжими прядями, упавшими ей на лицо. Ее романтические представления о жизни содержанки превратились в дым, не устояв перед практичностью Полы. Теперь будущее представлялось ей чем-то вроде скучной службы. Бесконечные примерки, дни, потраченные на походы от одного мастера к другому, корсеты и все такое прочее, чтобы она могла произвести впечатление на продавщиц, которые все равно будут смотреть сквозь нее. Маги заранее ненавидела продавщиц.

Но тут вдруг память услужливо представила ее мысленному взору Кейт Браунинг. Маги вспомнила, как выглядела молодая американка в день своего первого визита в студию Мистраля. Она выглядела такой уверенной в себе в одеянии из прохладного белого шелка ручной работы. Кейт Браунинг в чистейших белоснежных перчатках, всегда выглядевшая такой стильной, умеющая держать себя в руках. Пожалуй, никто не усомнился бы в том, что из чрева матери она вышла аккуратно, на цыпочках, в крошечных белых башмачках и потрясающей шляпке от Розы Деска.

Маги вскочила как ужаленная, напугав Полу.

— А как насчет перчаток? — поинтересовалась она, хватая Полу за плечи и тряся ее как грушу. — Глупая женщина, неужели ты забыла, что ни одна уважающая себя дама не появляется на улице без перчаток? Как я могу начать новую жизнь без шести дюжин перчаток, потому что я не намерена надевать каждую пару больше одного раза?