Отбор для чудовищ (СИ) - Белова Полина

— У-у-э-этта… — мужские руки неторопливо двигались по моему телу, распутывая ленты на груди и внизу.

— Мне нужно в туалет.

— Потерпишь.

В полной темноте он продолжал гладить мое тело, иногда больно сжимая. Когда сжал живот, я чуть не уписалась, еле удержала и застонала. Вдруг снова почувствовала его превращение и щупальца, щупальца! Везде! Одни снова проникли в рот, в нос, в уши, попу, шевелились там и присасывались. Другие запутались в длинных уже волосах, оттягивая голову назад, открывая беззащитную шею поцелуям Монстра, овили, сжимая и оттягивая соски, перебирали пальчики, гуляли по позвоночнику. Уйи на этот раз вошел в меня сразу резко и глубоко. Я не выдержала и уписалась, но это его не остановило, а казалось вообще привело в невменяемое состояние. Для меня же в тот момент больше не было удовольствия, только боль, потому что он был слишком большим, слишком сильным, слишком быстрым. Щупальца обвили меня коконом. Его язык внутри моего рта вдруг стал длинным и проник через пищевод прямо в желудок, щупальце проникшее через попу тоже шевелилось где-то в середине живота. Был обвит и больно сжат каждый пальчик, соски и уши. Господи! Начала подступать паника, которая оказалась даже страшнее боли и вдруг сквозь боль появилось ненормальное необычное, но невероятное огромное удовольствие. Монстр тоже стал содрогаться всем телом, при этом щупальца били, чем то похожим на легкие разряды тока. В тех местах снаружи и внутри моего тела, где присосались, они впрыскивали с каждым разрядом, в каждую точку неимоверное наслаждение, от которого я сначала потеряла себя, вздрагивая и корчась от удовольствия, а чуть позже и сознание.

Когда проснулась, в ракушке снова была одна. Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Створка раковины была открыта. Я повела глазами, оглядела свое тело. Оно все было в синих кругах. Словно целую ночь мне по всему телу ставили банки. Синие ленты на груди и внизу присутствовали. Значит, уходя Монстр позаботился. Я попыталась приподняться. Сил не было. Живот, особенно в самом низу, сильно болел. Некоторое время я просто лежала. Потом решила поплакать. Плакала, пока снова не уснула.

Проснулась от того, что меня достают из раковины и усаживают на колени. Оказывается, попа тоже болит и я выгибаюсь от неприятных ощущений. И снова слышу тихое:

— Прости, маленькая. Не рассчитал. Не сдержался. Ты такая нежная и вкусная. В следующий раз, обещаю, буду осторожнее. Тебе надо больше кушать, чтобы быть сильнее. Я сейчас покормлю тебя. И снова будешь спать.

— Нет! Пожалуйста! Только не укладывай меня обратно в эту раковину. Возьми с собой, — приступаю я к первому пункту моего коварного плана.

Синие глаза вглядываются в мое измученное лицо.

— Ладно. Сегодня ты хорошо поешь и поспишь, а завтра, ненадолго вынесу погулять.

И я ем, хотя не хочется, ем, даже когда кажется, что сейчас уже из ушей полезет.

Уйи остался доволен.

На следующий день мое состояние стало намного легче.

После еды Монстр со мной на руках вышел из нашей спальни. Через анфиладу комнат мы прошли в зал, который я бы назвала тронным. На возвышении посередине стояли два кресла из розового камня. На одном из кресел сидел второй близнец, а на второе сел Уйи и устроил меня на своих коленях.

Распахнулись двери и вошла какая-то оранжевая каракатица с торчащими вверх двумя глазами на длинных ножках.

Завидев меня, каракатица сложилась и разложилась несколько раз, как трансформер, и вдруг поднялась на ноги оранжевым человеком. Ну как, человеком, скорее человекоподобным.

Оранжевый низко поклонился.

Глава 6

Второй близнец, не обращая внимания на Оранжевого, о чем-то горячо заговорил с Уйи.

Кстати, последний крепко прижимал меня к себе и без конца поглаживал. Как кошку, честное слово!

Живые синие глаза брата Уйи блестели, волнистые волосы, едва достающие до плеч, ореолом окружали гордую голову. Он бурно жестикулировал, явно прося или спрашивая о чем-то, брата.

Наконец, Уйи кивнул и неохотно повернул ко мне недовольное лицо:

— Уюппа сильно расстроена из-за порки. Юйу хочет сделать ей приятное. Если он принесет ее, как я тебя, в Главный Зал на судилище, она будет довольна?

Люба расстроена? Козлина! Вот же ж… Слов нет! Я захлебнулась словами, и вовремя. Не хватало только и мне расстраиваться по тому же поводу, что и Люба.

— Она будет довольна, если у нее ничего не болит — послала я Уйи мысленную фразу.

Он задумчиво посмотрел на меня и что-то сказал братцу. Ой! По-моему, он услышал не только последнюю мысль. Надо думать осторожнее.

И началось судилище.

Оранжевого Юйу разорвал на кусочки через пару фраз. Я впервые видела, как тело человека превращается в нечто, похожее на ежика, только вместо иголок длиннющие гибкие щупальца. Раз! — и куски Оранжевого разлетелись по всему Залу. А потом — раз! — щупальца втянулись и снова сидит нормальный с виду человек. Какой грандиозный обман, однако…

Получается, это вот с таким я в постельной раковине… Я поежилась.

Вошел следующий подводный житель. Этот перепуганный индивид чем-то неуловимо напомнил мне Гену. Так его жалко стало. Я совершенно не понимала, о чем он говорит, с ужасом жалобно глядя на Уйи. Но видела, что на этот раз Юйу сидит расслаблено, а мой близнец напрягся.

Смотрю, у Уйи раскрывается на коже пора там, где у наших мужчин сосок, и из возникшей ямки выглядывает острый кончик щупальца. Едва он показался, я, по какому-то наитию, наклонилась и сунула туда свой язычок: повертела им в ямке по кругу и пощекотала кончиком языка кончик щупальца. Успокоить хотела. Дура! Все это длилось секунды, но в бок мне колом резко врезалось огромное мужское желание, которое всего секунду назад было нормальным, в смысле, спокойным, ну, в смысле, не возбужденным.

Я не успела больше ничего сделать или сообразить. Уйи коротко, но очень громко приказал что-то и все пулями вылетели из Главного Зала. Я же, прямо на розовом троне, была поставлена сначала раком… Натешился с моим телом и он, и его щупальца, а я, между прочим, только-только от прошлого раза отошла.

Хорошо погуляла.

Уйи с виноватым видом нес меня, в бессознательном состоянии, обратно в спальную ракушку, отлеживаться. У него совершенно снесло крышу от моей единственной ласки и, если бы не тренировки и массажи у Глазастого, которые сделали наши тела сильными и гибкими, я, наверное, в Главном Зале не выжила бы в этот раз.

На следующий день, медленно пережевывая пищу, которую Уйи впихивал мне в рот, я жалобно выговаривала ему.

— За что ты меня так наказываешь? Ты все время делаешь мне очень больно. Все время! За что? — я проникновенно заглядывала в синие глаза Уйи, когда мысленно разговаривала с ним.

— Я не наказываю. Я очень ценю тебя. Ты мне сразу стала очень нужна. Прости. Я сам не понимаю, почему потерял контроль над собой. Такое впервые. Тебе правда очень больно?

— Очень! Очень! Очень! Я хочу, чтобы ко мне Уюппа пришла! Хочу свободно передвигаться по всему твоему подводному замку, когда смогу ходить! И хочу, чтобы ты неделю ко мне даже не приходил! — капризно потребовала я. Это был третий пункт плана, который со сбоями и перегибами, но выполнялся.

Первый пункт был — выбраться из спальни и узнать про Любу. Второй пункт — подлизаться к Уйи, используя женские хитрости. Третий пункт — выпросить свиданку с Любой и немного свободы.

Уйи, как раз, осторожно укладывал меня в раковину.

— По поводу Уюппы с братом поговорю. Когда почувствуешь себя лучше, покажу комнаты, куда тебе разрешено ходить. И я буду спать с тобой каждый день, но обещаю, что неделю не коснусь твоих внутренностей.

Внутренности — надо же! Как только не называли наши женские органы, но чтобы внутренности…Стоп!

— "Наружности" тоже не трогать неделю!

— Уэтта, не наглей. Отдыхай.

Глава 7

Люба, теперь Уюппа, надо привыкать, пришла уже к вечеру этого же дня.

Ее личико засветилось от счастья, когда мы увидели друг друга. Подбежав к моей постельной ракушке, она обняла меня и мы на несколько минут замерли так, обнявшись, передавая силы друг другу самим своим существованием. Потом с помощью языка жестов подружка коротко, но весьма эмоционально, рассказала, что с ней произошло с момента, как нас разлучили.