Секретарша для босса (СИ) - Кириленко Ирина

- Агнесса Романовна, ну что же Вы? Не стесняйтесь! Публика ждёт! – ехидно поторопила ту Лиза.

Горгона вскинула голову, выпрямила спину и решительно вышла вперёд. Она оттолкнула протянутый ей микрофон, и тогда Елизавета, предвидя такой её ход, с улыбкой застыла рядом, как доброжелательный журналист, берущий интервью у застенчивой дебютантки.

Горгона локтем попыталась отпихнуть настырную даму и рукой оттолкнула микрофон от своего лица. В динамиках противно и резко засвистело, а публика осуждающе загомонила.

- Агнесса Романовна! – послышался с заднего плана сцены хололный и твёрдый голос, - Не устраивайте комедию! Говорите, что собирались и покончим, наконец, с этим цирком!

Агнесса кинула на босса затравленный злобный взгляд и снова повернулась к публике. Елизавета услужливо воткнула ей чуть ли не в рот микрофон.

- Я приношу свои извинения, - неохотно начала Горгона, глядя поверх голов, - всем, кого случайно обидела. Мария – не любовница босса, а я не имею к нему никакого отношения, - завершила она скороговоркой и попыталась, было, отступить назад.

Но Елизавета была и к этому готова. Она подхватила Агнессу за талию, железной рукой удерживая ту на месте, и громко и радостно сказала в микрофон:

- Дорогие друзья! Это был анонс предстоящего выступления! Наша застенчивая Звезда тактично позаботилась о тех, кому вдруг случайно надо спешить, а концерт досмотреть очень хочется.

Люди засмеялись, примеряя абсурдные эпитеты «такт» и «застенчивость» к злобной и бесстыжей Кобре. Из зала послышались реплики дам:

- Давай, стерва, не робей!

- У тебя такой широкий словарный запас!

- Порадуй нас на прощанье!

Лиза снова подсунула микрофон к губам Агнессы и, не разжимая стального объятия у той на талии, едко шепнула бывшей главбухше, но так, чтоб все слышали:

- Теперь поклонись публике, примадонна, и продолжай свою арию! Люди ждут!

Все снова захихикали, а Агнесса Романовна вдруг покраснела до корней волос и невидящим взглядом окинула зал.

- Не робей, Агнесска! Здесь – все свои! – подбодрила солистку из первого ряда Валентина, - Хочешь, мы зажигалки зажжём и над головами помашем? Если тебе на правильный лад настроиться надо?

Агнесса Романовна, было, попыталась смерить нахалку уничижительным взглядом, но дама не растерялась и крикнула:

- Елизавета! Может, ей намордник надеть? Смотри, а то вцепится! А потом ходи, после неё, бешенство лечи!

- Довольно! – остановила её Лиза, - Агнесса Романовна, Вы испытываете наше терпение! Начинайте же наконец!

Горгона, наконец, опустила взгляд на толпу. Сотня ненавидящих глаз упёрлась в её лицо и стало понятно, что, пока она не унизит себя до полного истощения своей ядовитой желчи, никто её никуда не отпустит.

***

Она-то надеялась, что быстро и очень формально принесёт извинения и вычеркнет этот день из памяти, как и не было. И можно дальше спокойно жить, не вспоминая этих жалких и неблагодарных уродов. Не коллектив, а сборище бессловесных тряпок! Ими годами можно было вертеть, как ей вздумается, никто никогда не смел поперёк и слова сказать.

А тут, поглядишь ты! Осмелели! Да, к такой массовой и единодушной агрессии она точно готова не была! Думала, что смелых найдутся единицы. А с разрозненными и слабыми одиночками она привыкла очень легко справляться!

Она, собираясь на это собрание, видела для себя лишь одну угрозу – Дмитрия. Один лишь босс мог своей властью вынудить её говорить дольше и детальнее, чем собиралась. Поэтому дама приложила все силы, чтоб перед временем «икс» его качественно деморализовать.

Для опытной интриганки найти слабое место противника – раз плюнуть. Она давно поняла, что с приходом Машки, босс изменился и стал совершенно другим. И причина этому могла быть только одна: идиот влюбился без памяти в эту серую и невзрачную мышку. Потому-то Мария и стала врагом номер один для неё, Агнессы.

Из-за обычной и неинтересной девчонки, рухнули все её надежды и цели прибрать к рукам красавчика-босса. А ведь у неё, наконец, вроде стало хоть что-то получаться! Всё чаще и чаще случалось переходить с мужчиной с рабочих на личные темы. Столько лет такой всегда наглухо закрытый босс стал видеть в ней не просто коллегу и подчинённую, а даже почти что друга… а там – ещё чуть-чуть, и до «женщины» недалеко!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Агнесса его обязательно бы «дожала». У неё вот только-только стало хоть что-то в этой связи получаться! Но нет! Злодейка-судьба подложила ей жирную свинью в виде этой противной девчонки!..

***

Агнесса Романовна в последней надежде обернулась к начальнику, ожидая, что тот, всё же, не допустит суда Линча. Что в его душе есть хоть крупица симпатии к ней, как к даме… Но нет. Дмитрий Олегович стоял в углу сцены, полностью погружённый в свои мысли и отсутствующим взглядом смотрел в пол…

Такая всегда надменная и недосягаемая для плевков простых смертных Горгона, наконец, полностью осознала, что нет у неё здесь никого, кто б вступился. Никому она здесь не нужна и никто ею здесь ни грамма не дорожит. Лишь одна людская ненависть и неприязнь.

И эта самая неприязнь ждёт лишь одного – полного покаяния и её унижения. Никто просто так отсюда её не отпустит.

- Дорогая, ну что же Вы? Не стесняйтесь! Публика ждёт! Вы нас годами унижали и оплёвывали! Наконец, наступил и Ваш миг удачи! Смелее!

Агнесса, вздохнула, набрала в лёгкие воздуха и, глядя всё так же поверх голов, начала:

- Я приношу всем и каждому в отдельности свои извинения за всё то зло, что я вам причинила… Мне искренне жаль! Простите!..

- А перед уволенными девчонками кто извинится?! – послышался обиженный голос молоденькой бухгалтерши, - Вы же их не просто уволили! Вы их сначала «сквозь строй» провели! Публично унижали и ёрничали! Сколько слёз было пролито! Вы ж просто – бездушная змея и чудовище!

- Вот когда дорастёшь до моего статуса, - изменила своему решению не распыляться на одиночные реплики Агнесса Романовна, - тогда поймёшь, что это потребность!

Толпа зашумела. Послышались ехидные выкрики:

- Потребность? Потребность быть людоедом?!

- До какого статуса, Агнесса? Одинокой и никому не нужной бабы, которая только и может, что унижать и придумывать себе несуществующие романы?

- Мужика б тебе, Агнесса! Реального мужика, а не из фантазий!

- Хочешь, я тебя пристрою? А-ха-хах! Сразу отвлечёшься и, может, понравится!..

- Ну вот что! – вперёд выступил Дмитрий Олегович, - Давайте заканчивать. Вы получили то, что хотели, а Агнесса Романовна – то, что заслуживает. Думаю, достаточно на сегодня. Госпожа бухгалтер сделала для себя соответствующие выводы, а мы – не звери!

Зал сначала, было, попытался его перебить, но некоторые потихоньку начали трезветь и, нехотя, соглашались с боссом, что пора, мол, завязывать с этим балаганом… Дмитрий Олегович повернулся к бухгалтерше и закончил:

- Агнесса Романовна с завтрашнего дня отправляется в неоплачиваемый отпуск, пока мы проведём независимый аудит бухгалтерии. А затем мы распрощаемся и, надеюсь, больше о ней не услышим, - он с нажимом и явной угрозой в голосе подчеркнул последнюю фразу.

- Наш концерт окончен! – выступила вперёд Лизавета, - можете расходиться и благодарим за внимание!..

ГЛАВА 32.

Сквозь пелену сна Маша ощутила лёгкое прикосновение губ к своему лбу, а щёку обожгло теплым дыханием:

- Просыпайся, девочка, мы едем домой…

Слегка приоткрыв сонные глаза, она увидела над собой заботливое и нежное лицо босса. Дмитрий Олегович сидел на корточках у её изголовья и, убедившись, что она проснулась, посерьёзнел и, как будто, отстранившись, уже более прохладно произнёс:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Просыпайтесь, Мария Валентиновна! Температуры, вроде бы нет. Рабочий день окончен и почти все разошлись. Ваши колготки высохли – я проверял. Представьте, что моя рубашка – Ваше новое платье, одевайтесь и мы поедем. Я отвезу Вас домой.