Перед рассветом - Кэндис Проктор

Окончательно потеряв дар речи, Индия не шевелясь таращилась на него.

— Ну так как же? — спросил Джек и возобновил свои манипуляции с палкой.

— Что «как»?

— Вы раздевались или нет?

— Конечно, нет.

— И почему же?

— Я не желаю продолжать этот разговор. — Индия демонстративно повернулась к нахалу спиной и уставилась на темнеющие верхушки деревьев. Было полнолуние, и на безоблачном небе отчетливо мерцали звезды.

— Не могу поверить, что вы вообще решились на подобный шаг, — не унимался Джек. — Что же вас подвигло на это?

— Ну, я думаю, причины были тривиальны. Все как у всех. — Ответ сорвался с ее губ почти против воли.

— Мой опыт подсказывает, что люди делают это только по двум поводам: из чувства долга или поддавшись влечению. И поскольку вы не были замужем… — Он помолчал. — Ведь не были, верно?

— Ну разумеется, нет.

— Так я и думал. Вот и выходит, что чувство долга тут ни при чем. Остается одно — страсть. Но ведь в порыве страсти обычно срывают с себя все — если, конечно, возбуждение не слишком велико, — но это не ваш случай. Вот я и удивляюсь, зачем вы…

— Из любопытства, — выпалила она и посмотрела ему в глаза. — Это что, так трудно понять?

— Из любопытства?

— Да, из любопытства. Я ведь давно решила, что никогда не выйду замуж, вот мне и захотелось узнать, что я в этом случае теряю. Оказалось, что ничего особенного.

Джек с минуту молча смотрел на нее, потом разразился гомерическим хохотом.

— Только вам могло прийти в голову низвести такое возвышенное чувство, как любовь, до научного эксперимента.

Возвышенное чувство? Она никак не ожидала услышать от него что-нибудь в этом роде. И дело даже не в том, что от его слов по ее телу пошла странная приятная дрожь…

— Вообще-то это был не совсем эксперимент, скорее… — Она внезапно замолчала. «Это могло бы стать чем-то большим, а оказалось именно экспериментом… в некотором роде», — печально подумала Индия.

— Ну и как впечатление?

— Простите?

Джек взглянул на нее и улыбнулся. Он и вправду был невозможно, невероятно привлекателен. И опасен.

— Каковы результаты вашего эксперимента? — снова спросил он.

Она постаралась, чтобы ее голос звучал сухо и деловито, но это оказалось невероятно трудно.

— Было невыносимо скучно. — «И весьма обременительно», — мысленно добавила Индия, но вслух сказала: — Откровенно говоря, я не понимаю, из-за чего весь сыр-бор: ведь, по существу, все сводится к малоприятной суетливой возне.

Джек нагнулся и убрал нож за голенище ботинка.

— Значит, только потому, что вам не повезло и ваш избранник оказался плохим любовником, вы решили отказаться от самой идеи? — Он поднялся и лениво потянулся, подняв голые мускулистые руки над головой. В этом его движении было что-то животное и невероятно чувственное. — Не кажется ли вам, что это несколько опрометчиво даже с научной точки зрения?

Индия, щурясь от едкого дыма, тихонько вздохнула.

— А почему вы так уверены, что он был плохим любовником?

— Вы сами только что это сказали.

— Я?! Вовсе нет.

— Сказали, сказали! Если бы вам повезло с любовником, вы ни за что не назвали бы этот опыт невыносимо скучным. Вам просто не с чем сравнить, поэтому вы и не знаете, насколько он был плох или хорош.

Одно неуловимое движение, и Джек, подняв свою остро отточенную палку, выпрямился и одарил Индию ободряющей улыбкой.

— Что ж, пойдемте, может, нам удастся что-нибудь раздобыть на ужин.

* * *

— Сэр, я думаю, мы не должны прекращать поиски. — Алекс старался крепче сжимать зубы, чтобы они не стучали слишком громко.

Капитан Грэнджер обернулся. Импровизированный факел у него в руках шипел, пламя отбрасывало уродливые тени на стены пещеры позади него.

— Люди промокли и устали, мистер Престон, а в этой пещере ужасный холод. Офицер обязан помнить о нуждах своих людей.

Упрек капитана заставил Алекса покраснеть, но все же он не удержался и возразил:

— Наверняка Райдер прячется где-то рядом.

— Тогда мы без труда отыщем его утром. — Грэнджер направился к выходу. — Идемте, мистер Престон. Ваше рвение и решительность весьма похвальны, но давайте не выходить за рамки благоразумия.

Несмотря на мягкость тона, это был приказ, и Алексу оставалось только подчиниться.

Они разбили лагерь у входа, и как только запылал костер, люди стали раздеваться и раскладывать на камнях мокрую одежду. Даже капитан Грэнджер стянул с себя все, за исключением белья. Алекс же, несмотря на то что промок до нитки и мокрые брюки причиняли ему боль при каждом движении, скинул лишь китель — он считал, что человек не должен забывать о приличиях только потому, что оказался вдали от цивилизации.

Грэнджер прав. Люди устали. Завтра они снова прочешут этот лабиринт. Да и куда Райдер денется? — размышлял Алекс, наблюдая, с какой жадностью набросились уставшие и голодные моряки на дикие апельсины и другие съедобные растения, которые им велел собирать капитан.

Однако когда он поделился своими мыслями с Грэнджером, тот, отрицательно покачав головой, произнес:

— Мы больше не будем тратить время на эту пещеру.

— Но, сэр!

Саймон отложил плод хлебного дерева, который собирался поджарить на огне, и обернулся к собеседнику.

— Джек знает, что делает, и он неспроста полез в эту пещеру. Голову даю на отсечение, что не успеет солнце взойти, как он уже будет спускаться по северному склону горы.

— Так вы считаете, нам нужно идти на север?

Саймон завернул плод в листья и положил на угли.

— Скажите-ка мне вот что, мистер Престон: куда, по-вашему, он направляется?

— Ну, думаю, у него нет сколь-нибудь конкретной цели. Может, он просто хочет спрятаться и отсидеться где-нибудь, пока нам не надоест его искать.

— Никогда не следует недооценивать противника, друг мой. — Капитан перевернул дымящиеся листья. — Поверьте мне, Джек Райдер не так прост.

Алекс недоверчиво посмотрел на собеседника.

— И какова же его цель?

— Ла-Рошель.

— Ла-Рошель?

Саймон осторожно развернул горячий плод.

— Насколько мне известно, последний французский уполномоченный на этом острове был другом Джека и не жаловал англичан.

— Но ведь он сменился?

— Да. — Саймон протянул Алексу раскрошившийся кусок плода, весьма неаппетитный на вид. — Вот. Попробуйте.

Алекс сморщился:

— Нет уж, спасибо.

— И все же попробуйте, — повторил капитан настойчиво.

Все присутствующие с интересом наблюдали за Алексом.

— Да, сэр, — выдавил он и, откусив крошечный кусочек, распробовал его. Так вот откуда взялось название «хлебное дерево»! — Неплохо, — сказал он с набитым ртом, вдруг осознав, насколько проголодался. — Похоже на поджаренный хлеб. — Алекс откусил еще и добавил: — Чем-то напоминает молодой картофель.