Есть только миг - Вячеслав Ландышев

Бурашев заглянул в палатку.

– Катя, не бойся, это я, – как можно спокойнее сказал Александр, хотя сам весь горел от нервного напряжения, – Ну, как ты здесь? Освободилась?

Катя не отвечала. В ее глазах опять были лишь страх и ужас. Она освободила ноги от веревки, содрала с лица липкий скотч, но еще дальше забилась в угол, держа нож в руке и сильно трясясь всем телом.

– Ух, как тебя колотит, бедненькую, – промолвил с состраданием Бурашев, – Успокойся, малыш. Все уже хорошо! Не переживай. Мы их оглушили и крепко привязали к деревьям веревками. Ничего они уже не сделают. Их здесь только двое было?

– Да, – быстро ответила Катя. Глаза ее были безумны.

– С тобой все в порядке, Катя?

– Да, – опять быстро ответила она.

– Что они с тобой сделали? – пытаясь не выдать сильного волнения, спросил Александр и увидел, что в глазах девушки появились признаки сознания. Но ее всю еще сильно колотило.

– Хотели изнасиловать, но не успели. Мацали только своими грязными руками, скоты. И били, – Катя зарыдала навзрыд. Потом запричитала сквозь слезы, – Как хорошо, что вы меня не бросили, Сашенька. Как хорошо, что успели. Спасибо вам большое. Я век этого не забуду. Спасибо, любимый. Спасибо тебе, мой хороший. Мой миленький.

Гнев к подонкам смешался в груди с жалостью к этой девушке. Бурашев обнял ее, прижал к себе и нежно гладил по голове, приговаривая, что все уже позади.

Вскоре в палатку заглянул Иван и вопросительно посмотрел в глаза Александра, закрывшего руками Катю. Бурашев прищурился, сжал губы и мотнул головой, давая понять другу без слов, что надо чуть подождать, пока Катя успокоится.

Иван понимающе кивнул и исчез.

Только минут через десять Александр вышел из палатки, поддерживая обессиленную Катю. Протянул Ивану скотч.

– Держи. Я в палатке нашел, – сказал Бурашев, – Залепи этой твари глотки, чтобы не орали, когда очухаются.

Иван взял скотч и нагнулся над первым мужиком. Залепил ему рот двойным слоем. Затем ушел вниз по тропинке ко второму.

– Ты будешь чай, Катя? – спросил Александр.

– Нет, – вяло проговорила девушка, – Дай мне воды. И давайте побыстрее отсюда уйдем.

Александр огляделся. Около костра стоял только грязный котелок. Да немытые алюминиевые чашки с остатками пищи и ложками лежали на желтой клеенке с клетчатым рисунком.

– Ты подождешь здесь одна? Я схожу на речку за водой, – спросил Александр, – Или, если хочешь, подождем Ивана, он побудет с тобой, а я сбегаю вниз?

– Нет, – нервно ответила Катя, – Не оставляй меня, пожалуйста. Давайте уйдем быстрее отсюда, я у реки потом напьюсь.

К этому моменту вернулся Иван.

– Ну что уходим? – сказал Бурашев.

– А с этими что делать? – кивнул Кузнецов на мужика.

– Ну, не убивать же их, – сказал Бурашев, – Я не возьму грех на душу, хотя и хочется их придушить или утопить. Но отвязывать не будем. Сдохнут здесь – так, значит, Богу было угодно. Лодку у них возьмем, мы с Катей на ней поплывем, а ты на байдарке.

Они уже отошли немного от поляны, когда Бурашев вернулся к привязанному у костра бандиту, присел к его ногам, согнул их, развернул коленками в сторону, потом выпрямился и со всей силы ударил ногой мужику в пах. Иван, видя этот удар, аж передернулся, но потом подумал, что жаль мужик был без сознания и поэтому не так хорошо, как следовало бы, прочувствовал этот душевный удар.

Обратно плыли всю ночь без остановок. Мертвенный свет луны помогал ориентироваться на реке. Катя все время просидела на корме, поджав коленки и печально смотря на воду. Иногда ее знобило и колотило. Красивое лицо передернула гримаса сильной душевной боли. Александр молчал, постоянно прислушивался – не догоняют ли их. Иван безмолвно плыл чуть сбоку на байдарке, часто оглядываясь назад.

Когда рассвело, ребята хотели пристать к берегу и вскипятить чай, но Катя уговорила их не останавливаться и плыть вперед до самого города. Пришлось погрызть сухари с сахаром на ходу, запевая речной водой.

Только после того, как туристы выплыли на широкую Вятку, встретили на ней баржу и сухогруз, Катя согласилась на уговоры пристать к противоположному берегу, чтобы немного отдохнуть и попить чай. Иван достал на отдыхе мобильный телефон, включил и набрал свой городской номер. Удостоверился, что сигнал появился и стал ждать ответа.

Трубку снял Павел.

– Паша, привет, – устало сказал Иван.

– Привет. Ну, как вы? Где сейчас? Катю нашли? – взволновано затараторил в телефоне Павел.

– У нас все нормально. Катя с нами. До ночи будем в городе. Купи что-нибудь в аптеке успокоительное от нервов для Кати и коньяка для меня с Сашкой.

– Иван, я очень рад. Как вы там? Она здорова? Где пропадала? – эмоционально спросил Подгорный.

– Как мы и предполагали, ее похитили те мужики. Но все нормально. Она жива, здорова, только стресс сильный получила.

– А милиции давать отбой? Они сказали, что если девушка отыщется, то им обязательно нужно об этом сообщить. А так, обещали завтра утром организовать поиски пропавшей.

– Пока не звони. Завтра утром к ним вместе сходим. Попробуем то место найти, где палатка этих уродов стоит. Может быть, они там еще завтра будут. Надо ментам их сдать.

– Хорошо, жду. Давайте только быстрее возвращайтесь, – сказал Паша и положил трубку.

Как и обещал Кузнецов, поздно вечером они приплыли в Киров. Павел приехал на такси к месту причала и отправил троих друзей на машине домой, а сам начал разбирать байдарку. Таксист завез сначала Наташу к ней на квартиру, потом высадил Ивана около его дома и поехал с Александром к реке забирать Подгорного.

Приехав домой поздно ночью, несмотря на усталость, друзья еще долго сидели на кухне, пили коньяк, закусывая мелкими дольками лимона, и рассказывали Павлу без прикрас про свои приключения. Подгорный слушал молча. Только изредка качал головой, не веря, что это могло случиться недалеко от города, с их интеллигентной компанией, с этой доброй красивой девочкой Катей, которая так любит всех людей. Не укладывались эти события в голове Павла. Не мог он поверить в случившееся.

На утро, Кузнецов и Подгорный отправились в отделение милиции. Написали там заявление, нашли на карте место, где оставили связанных мужиков и поехали с милицией на задержание. Требуемую поляну нашли быстро, она находилась в сорока километрах от города и в пяти километрах от асфальтированной трасы. Но, к сожалению, на месте бандитского вертепа никого и ничего уже не было. Валялся лишь мусор: окурки сигарет, обрывки скотча и веревки, которыми связывали подонков.

По возвращению в Киров, друзьям показали в милиции фотографии преступников, находящихся в розыске, но среди них не было тех мужиков. Потом ребятам сказали, что как только будет что-либо известно или возникнут подозрения на кого-то, то им сразу сообщат. С тем парни милицию и покинули.

Оставшиеся до отъезда дни Александр пытался встретиться с Катей, но она отказывалась, говоря, что плохо себя чувствует. Только в день отъезда, девушка согласилась у себя дома принять Бурашева. Однако теплого разговора не состоялось. Катя неизменно опускала глаза в пол, отвечала на вопросы коротко и без интереса. Под ее потухшими глазами синели темные круги, веки были полуопущены, а по линии губ постоянно вырисовывалась печальная дуга. Девушка казалась сонной и измученной.

Перед тем как встать с дивана и уйти, Александр машинально положил ей руку на коленку и Катя, как обожженная, быстро поджала ногу к себе и раздраженно взглянула на Александра. Потом извинилась, сказав, что ее воротит от прикосновения мужчин после того случая в тайге, но она надеяться, что это пройдет, и все потом будет хорошо. Надо только подождать какое-то время.

Александру ничего не оставалось, как проститься с любимой, не обнявшись. В тот же вечер они с Иваном уехали на поезде в Москву.

Глава 3

На волоске

В Москве Бурашев побыл не долго. Три дня побродил по майским улицам столицы, посетил свои любимые места, по которым часто скучал у себя дома в Самаре, а на выходные Иван пригласил его на барбекю вместе с компанией коллег. Рано утром, в субботу отдыхающие выехали на двух машинах и за три часа проползли в пробках чуть более 60 километров. Казалось, что все москвичи в тот теплый солнечный майский день рванули на природу, подальше от города. Но мучения Александра были вознаграждены красотой Истринского водохранилища, которое, как изогнутая гусеница, растянулось на несколько километров в длину. В ширину же озерцо иногда еле набирало сотню метров, что привлекало на отдых в эти места любителей погонять на скутерах и водных лыжах. Ведь, гораздо интереснее мчаться на быстром катере по узкому, изгибающемуся и длинному водоему, чем гонять по широкой и круглой водной чаше.

Сидя на берегу после купания и смотря на фристайл скутеров, Бурашев думал о Кате, когда к нему подсел Иван.