Ночные тайны - Ди Тофт

Скейл неуверенно взглянул на Эпл. Они уже обыскали сарай, набитый всякой рухлядью — старыми велосипедами, продавленными стульями, банками с остатками краски. Толстуха явно издевалась над ним, но других вариантов не было.

Ветхий сарай стоял в саду ещё в те давние времена, когда Джуд сама была маленькой девочкой. Рука-лапа Скейла чуть дрожала. Он повернул ручку, потянул хлипкую дверь на себя.

У Джуд и Мика перехватило дыхание. Эпл стояла спокойно, её губы чуть кривила улыбка.

Внезапно раздался оглушительный шум. Из крохотного сарайчика вырвались сотни чёрно-белых птиц, в лучах послеполуденного солнца их чёрные перья отсвечивали синим и бирюзовым. Сороки! Крылья птиц хлопали так громко, словно миллионы затянутых в перчатки рук били в ладоши. С пронзительными криками птицы атаковали Скейла. Они набрасывались на него, вытянув когти, разинув клювы. Трильби уже валялась на земле, и оттопыренные уши Скейла покрылись кровью от ударов их острых клювов. Но солнцезащитные очки всё ещё оставались на месте и прикрывали глаза. Одна из птиц, привлечённая блеском стекол, спикировала прямо на очки и сшибла их, открыв глаза Скейла — глаза цвета расплавленной лавы. Скейл отступал, его ноги скользили по густой сочной траве.

Анджело и Винсент Спагетти укрылись в «хаммере». Служебные обязанности не требовали от них пребывания под дождём из птичьего помёта. Опасаясь за свои глаза, Скейл попросил пощады. Платок развязался, более не скрывая его жуткого лица. Очень мало, почти совсем ничего человеческого не осталось в существе, которое металось сейчас по ярко-зелёной лужайке Эпл.

— Отгони их, ведьма! — выл он, и голос его едва прорывался сквозь птичий гам.

Эпл более не улыбалась.

— Убирайся отсюда, монстр! — Её голос зазвенел. — Ты побеждён, и ты это знаешь.

Скейл попытался подняться и вернуть себе прежнюю важность, но у него ничего не получилось. Костюм, волосы, лицо, руки покрывал липкий, вонючий птичий помёт. Скейл наклонился к Эпл, и женщина едва удержалась, чтобы не скривиться от его зловонного дыхания.

— Волвен принадлежит правительству Её величества, — прошипел Скейл. — Ты пожалеешь о содеянном, попомни мои слова.

Эпл не желала помнить ни слов Скейла, ни чьих-либо ещё. Она вновь натравила птиц на Скейла. И опять воздух потемнел от крыльев.

— Хватит! — проорал Скейл. — Отгони их!

— Убирайся отсюда! — крикнула Эпл.

Кровь капала из ран Лукаса Скейла, когда он плёлся к «хаммеру». Наконец незваные гости отбыли. Внедорожник, завизжав шинами, свернул на Камелия-лейн. На лужайке воцарилась тишина. Все перебирали в памяти подробности сорочьей атаки. Первой, обратившись к Биллу Бичгуду, заговорила Джуд:

— Я думаю, у моих родителей есть информация, которой они должны поделиться с нами. И будет лучше, если мы найдём Нэта и Вуди, прежде чем это сделают другие.

Глава 20

Восточный лес

— За ними! — взвизгнул облепленный помётом Скейл. Винсент и Анджело изумлённо воззрились на него сквозь солнцезащитные очки. — Весь дом провонял волвеном, — продолжил Скейл, стуча лапой по обтянутому кожей приборному щитку «хаммера». — Габриель Грубер допустил огромную ошибку, недооценив мальчишку! — прорычал он. — По собственному опыту я знаю, что это недопустимо. Все дети упрямые, изворотливые, злобные, вонючие…

Винсент вежливо кашлянул, прерывая монолог Скейла:

— Они не могли далеко уйти, сэр. Я чувствую, не прошло и часа. Они, должно быть, увидели наш автомобиль и удрали, прежде чем мы успели вылезти из кабины.

— И что, по-вашему, сделает с нами Грубер, если мы вернёмся в Холт с пустыми руками? — спросил Скейл. — Ну? Есть идеи? Потому что, если у вас их нет, я могу поделиться своей.

Анджело и Винсент смотрели в пол. Скейл их уже достал.

— Вы должны почувствовать их запах, а потом поймать! — прокричал Скейл с перекошенным от ярости лицом.

Злился он и на себя, за то, что сам угодил в ловушку. Ему бы поостеречься, так нет. Не приготовился ко всякого рода неожиданностям, хотя и знал, что находится в Темпл-Герни — в любом доме там можно наткнуться на ведьму. Вот и наткнулся на Эпл.

Анджело свернул на обочину.

Братья вылезли из машины, и Скейл перебрался на водительское сиденье. Его оранжевые глаза горели недобрым огнём.

— Чего ждёте? — проорал он. — Вынюхивайте их!

С этим он и уехал. На асфальт вырулил не сразу, оставив за собой облако пыли. Винсент и Анджело, в сшитых по фигуре костюмах и кожаных туфлях, остались на дороге в предвечерней прохладе.

Винсент принюхался к ароматному вечернему воздуху, чуть поморщился. Запахи выхлопных газов, асфальта, машинного масла и резины, оскорбительные для сверхчувствительного обоняния вервольфа, забивали всё. Среди них с трудом различались более приятные ароматы дикого майорана, сераделлы, летних анемонов и более резкий запах дикого чеснока.

А между слоями этого своеобразного ароматического сэндвича Винсент уловил запахи мальчика и волвена.

Если бы кто-нибудь в этот момент проехал по шоссе, то очень удивился бы, а может, и не на шутку встревожился, заметив двух крепких итальянских джентльменов, которые снимали одежду и аккуратно складывали её на обочине дороги. И если бы чуть позже сторонние наблюдатели рискнули зайти в лес, их ждало бы ещё более удивительное зрелище: эти же два итальянца, стоя на четвереньках, строили рожи и потели, словно в агонии. Их тела бугрились мышцами, сухожилия натягивались, как струны. В какой-то момент кожа, до того гладкая и загорелая, начала покрываться длинной чёрной шерстью. И наконец, братья Спагетти завыли долго и протяжно. Обращение завершилось.

Нэт совершенно правильно предположил, что на чёрном автомобиле прибыли те самые гости, о которых предупреждала Иона. Он предположил, и тоже правильно, что у него с Вуди примерно час форы перед теми, кто прибыл за ними. Пожалев, что не попрощался с матерью должным образом, Нэт схватил паспорт, несколько яблок, кое-какую одежду и побросал всё в рюкзак. Наличных у него было десять фунтов. Несколько монет по одному евро он взял с подноса, где Эпл держала всякую мелочёвку. Оставалось только найти «Кресент и Завывалы», чтобы отправиться с ними в турне по Восточной Европе.

Они добрались до опушки большого Восточного леса. Взгляд Вуди задержался на Нэте, и мальчик понял, что придётся покинуть шоссе. Он замялся. Вуди понюхал воздух, его уши и хвост задрожали, и пёс направился к деревьям. Нэт тревожно наблюдал за другом, казалось, что лес просто проглотил Вуди, утащил в свои лиственные недра. Глубоко вдохнув, Нэт последовал за собакой.

Нэта поразила необычная тишина. Деревья словно придавливали его к земле своими кронами, будто старались превратить в пленника. Не пели птицы, в кустах не шуршали маленькие зверюшки, занятые своими привычными делами, в любом другом лесу эти звуки раздавались всегда. Нэт видел только однотонную зелень, изредка прерываемую блёкло-коричневыми стволами деревьев — деревья эти выглядели больными.

Нэт вскинул голову: сквозь зелёный полог лишь изредка просматривались микроскопические островки голубизны. Он поморщился от запаха сырости и плесени. Он и представить себе не мог, что сможет провести здесь ночь. Нет, они выберутся из леса, как только стемнеет, а если повезёт, переночуют в каком-нибудь пустующем сарае.

Но у Вуди на этот счёт были другие идеи. Бегая из стороны в сторону, он быстро продвигался вперёд, словно вдали его ждало что-то очень интересное. Держась на некотором расстоянии от Нэта, он постоянно оборачивался, чтобы убедиться, что мальчик не отстал и следует за ним.

А у Нэта началась настоящая клаустрофобия. В неприятной влажной атмосфере кожа его стала липкой и зудела, словно по ней ползали насекомые. Рюкзак всё прибавлял и прибавлял в весе, а солнечные лучики, которые прорывались сквозь листву, гипнотизировали его. Глаза мальчика начали слипаться.

— А-А-А-А-А-АХ-Х-Х-О-О-О-ОУ-У-У-У-У!

— О-О-О-О-ОУ-У-У-У-У-О-О-О-О-ОХ!

Вой вервольфов заставил Вуди вернуться к Нэту, его ноздри раздувались, глаза горели, шерсть встала дыбом.

— Мы погибли! — воскликнул Нэт. — Их двое!

Вуди рванул вперёд, потом вернулся, снова рванул.

Нэт горестно всхлипнул, признавая поражение. Он был готов сдаться. Не может же Вуди схватиться с двумя вервольфами и победить?

— Я не могу бегать так же быстро, как ты, — сказал он. — Ты иди, а я попытаюсь как-нибудь выкрутиться.

Вуди обошёл Нэта сзади и принялся толкать его головой, потом, лая и повизгивая, побежал вперёд.

Нэт глубоко, со всхлипом, вдохнул:

— Я не могу. Слишком устал.

— А-А-А-АХ-О-О-О-О-ОУ-У-У-У-УХ-Х-о-о-о-ОХ-Х-Х-о-о-о-О-О-О-О-О-Ох!

И тут под ногами Нэта словно разожгли костёр. От этого леденящего кровь воя его усталость разом испарилась, и он рванул за Вуди со скоростью баллистической ракеты. Ветви хлестали его по лицу, кровь смешивалась с потом. Он ничего не чувствовал, кроме бешеного биения сердца, разгонявшего кровь по всему телу. Ноги едва касались мягкого, пружинистого ковра из опавших листьев, устилавших землю. Он не бежал, а буквально летел.