Беглянка в академии дракона - Татьяна Антоник

вертихвостка, — ранило то, что с выходных ты вернулся с блеклой мышью вместо меня.

Кем, кем, а таким эпитетом Лекси я наградить не мог. Никогда адептка Тревиль не была блеклой. Как только она заходила в столовую, студенты, словно завороженные, всматривались в ее воздушную фигуру и замирали. Даже влияние известной фамилии де Ланкуров не было им указом. Лекси слыла красавицей. За ней приударяли многие, но получив отказ, вливались в ряды противников. Я не дурак. В моей власти распознать подобное. За ней ухаживали те, кто был готов не обращать внимание на мнение толпы — сильные, смелые личности. Именно туда затесался де Карнесс.

— Ревновать к ученице, Лилиана?.. — попытался воздать к ее здравому смыслу.

— А как это понимать? — яростно отозвалась колдунья. — Меня ты игнорируешь, но уходишь с Лекси Тревиль, обычной десаей, в выходной и возвращаешься с ней же.

— Это ревность, деса де Морель? — я поднял бровь, напоминая о наших отношениях. — Если так, то она необоснована.

— Милир, — капризно вскинулась преподавательница, — сложно признать, что Лекси повела себя недостойно?

— Конечно, нет, Лилиана, — попытался я успокоить барышню, — но с твоих слов получается так, что она-то, как раз, и права.

— Как ты так можешь? — охнула де Морель.

— Могу, — кивнул я, пытаясь объяснить ей, что воспринимаю все сказанное, как правильное, — ты обвинила ее в недостойном происхождении. Думаешь, что ректор поругает Лекси за это?

Брюнетка некрасиво скривила лицо.

— Нет, — нахмурилась моя коллега, — в последнее время он очень восприимчив к просьбам учеников. Все говорят, что в его любовницах молодая некромантка.

Не могу отрицать. Так и есть. А утверждать тоже не могу. Бастиан и Тьяна скрывают отношения. Хотя на месте ректора я бы поведал каждому о близости со своей истинной парой.

— Это не наше дело, — нашелся с ответом, поглядывая на красивую аристократку. — Не зли адептку Тревиль. На нее виды у самого императора, — хотел я образумить мэтрессу. — Он уже пригласил ее на практику, как лекаря.

— За что?! — потонули крики в моих ушах.

Не хочу рассуждать о степени талантов молодых уникумов в академии. Их много. Лекарей еще больше. Именно на их факультет подается огромное количество заявок. Лекси стоила всех. Иллюзионист-лекарь, скрывавший свою силу. Не знаю, что сподвигло ее молчать об уровне дара, но теперь ставки повышались. А она о них молчала.

— Тебя интересует адептка, не отрицай, — прижала меня к стенке Лилиана.

— Может быть, — кивнул я головой.

— А как быть мне? — всплеснула руками женщина. — Какая-то девица, покорившая неприступного дознавателя! Я думала, что только та ведьма сможет тронуть твое сердце.

Ошибалась. Никто не мог. Ни та ведьма, ни деса де Морель, ни новая адептка. От всего веяло холодом. Лишь мой интерес.

— Я надеялась, что нравлюсь, — вдруг грустно заметила мэтресса.

Нравилась. Она была буйной, необычной, многогранной, но не вызывала чувств. Так я был готов сказать про всех.

— Прости, Лилиана, — пожал я плечами, обнимая старую соратницу, — видимо, служба у императора откладывает свои следы. Ты много значишь, но это не романтический интерес.

— А какой? — вперила она свой любопытный взгляд.

— Скорее, деловой. Больше всего меня интересует настроение лекарей и остальных.

— Это отставка? — зло сверкнула глазами красавица.

— Как я могу? Отставка предполагает, что ты вступила в должность, а мы не были близки.

— Милир, — уже топнула ногой брюнетка, — разъясни мне, непонятливой, что происходит!

Я прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Как сказать, что ничего? Лилиана цепляется за прошлое, которое кануло в лету. Я просматриваю настоящее, пытаясь разобраться в расследовании. Переживания различных дам меня волнуют в последнюю очередь.

— Лилиана, — ласково обратился к своей бывшей любовнице, — нас не связывают никакие отношения. С чего тебе ревновать, быть неуверенной из-за действий юной адептки? Ты самодостаточная женщина. Должно ли тебя волновать мое мнение о твоей персоне?

Деса де Морель не растерялась. Такое ощущение, что этот диалог в своей голове она уже проигрывала.

— А как понимать твои действия?

— Лекси мне интересна, да. Понимаю, отчего ты к ней ревнуешь. Но ее силы исключительны. Терять лояльность такого ученика дорогого стоит. Перестань вплетать деловые отношения в личные.

Мэтресса потупила взгляд, обдумывая сказанное. Не знаю, к каким выводам она пришла, но широко и хищно улыбнулась мне.

— Тогда перестань строить из себя недотрогу, дес дознаватель, — подмигнула мне Лилиана, — я скучаю, ищу встречи. А ты каждый раз придумываешь отговорки. Либо ты меня избегаешь, и я тебя не интересую, либо у нового преподавателя действительно нет времени. Определись в своих предпочтениях. Молодые девицы не твоего уровня, а меня ты каждый раз унижаешь своими ответами. Красит ли это такого молодца?

Не красит, это точно. И почему такое отторжение к де Морель? Раньше нас связывал необременительный роман, от которого я получал массу удовольствия, а теперь я старался не привлекать внимания, но и обижать преподавательницу отказом не стремился. Пока что ее влюбленность играла мне на руку.

— Прости, Лили, — назвал ее домашним именем, — потерпи немного. Дела всегда превыше всего.

— Узнаю своего друга, — жарко прошептала мне на ухо женщина.

— К-хм, — кто-то кашлянул, прерывая нас.

Мы оба обернулись, заметив маленькую блондинку.

— Простите, я не хотела мешать, — кинула Лекси, пробежав мимо нас, — увидимся на занятиях.

О, боги, пошлите мне терпения! Казалось бы, какая огромная академия, а разойтись мы никак не можем. И почему меня волнует, что увидела Тревиль?

— Так мне ждать тебя сегодня, Милир? — томно вздохнула де Морель.

— Не буду обещать, Лили, — ответил на ее вопрос, — но буду очень стараться.

— Рада это слышать, — игриво заключила преподавательница, погладив мое предплечье пальчиками, — заходи в любое время.

Она развернулась и, виляя бедрами, вышла из коридора.

Пф-ф-ф, как тяжко с женщинами, особенно с обиженными.

Дальше я направился к себе, решив не возвращаться к ректору. Скорее всего он в таком же состоянии, как и я. Озадачен. Он много раз жаловался на молодую супругу. В его ведении тысячи учеников и сотня юных дев. Они будут продолжать вводить его в ступор. А добавлять свои мысли — значит добавлять новые страхи главе академии. Не знаю, как он