Гамбит невидимки / Abdication - Альфред Элтон Ван Вогт

— Миссис Кармоди, я хочу извиниться за то, что за завтраком я не ответила на ваш вопрос о тетради. Видите ли, соседи постоянно интересуются тем, что о них говорит прадедушка, поэтому за завтраком, когда он ещё в силах, я спрашиваю его, а ответы записываю. Я говорю ему, что хочу написать книгу о его жизни, когда вырасту. Я ведь не могла вам объяснить все это в его присутствии, правда?

— Конечно, — ответила миссис Кармоди.

А сама лихорадочно соображала: значит, соседи интересуются тем, что старик говорит о них. Тогда они будут заинтересованы в том, кто будет им сообщать последние пикантные новости, и постараются поддерживать с этим человеком хорошие отношения. Ей придется внимательно ко всему прислушиваться и, возможно, завести свою тетрадь.

Тут девочка заговорила опять:

— Я сразу хотела вам сказать, что у прадедушки дар предвидения. Может быть, вам трудно в это поверить, но…

Взгляд Филлис оживился от желания рассказать, и, конечно, женщина не могла не воспользоваться этим.

— Ну почему же, конечно, я верю тебе, — ответила она. — Я не из тех скептиков, которые отказываются смотреть в лицо фактам! На протяжении всей истории были люди с необыкновенными способностями. И кроме того, я ведь видела собственными глазами, как мистер Уайнрайт прошел сквозь толстую калитку.

Голос её прервался. Ее собственные слова об этом из ряда вон выходящем происшествии вновь воскресили его со всей яркостью и реальностью ощущений, и она неуверенно закончила:

— Конечно, я верю!

— Я хочу сказать, миссис Кармоди, — продолжала Филлис, — чтобы вы не обижались, если вам покажется, что он говорит что-то неприятное. Он всегда думает, что говорит о том, что уже произошло. Кроме того, он все время говорит о вашей сестре, если вы женщина, и о вашем брате, если вы мужчина. Но он имеет в виду вас.

— Имеет в виду вас…

У женщины от услышанного даже голова закружилась, и она ещё долго думала об этом после того, как девочка уехала в школу, и даже после того, как в магазине Грэхэма приняли её заказ от фермы Уайнрайта простым: "О да, миссис Кармоди, мы знаем о вас."

Только в полдень она вышла на крыльцо, где сидел старик, и задала вопрос, давно мучивший ее:

— Мистер Уайнрайт, вчера вы сказали, что видели в Кемпстере мою сестру. Она что-нибудь сказала?

Она ждала ответа с таким напряженным нетерпением, что сама испугалась этого. Ее не оставляло странное ощущение, что все это ужасно глупо.

Старик вытащил изо рта трубку и задумчиво произнес:

— Она выходила из здания суда.

— Суда? — удивленно переспросила миссис Кармоди.

Старик нахмурился.

— Она не разговаривала со мной, поэтому я не могу сказать, что она там делала.

Подумав, он вежливо закончил:

— Какая-нибудь маленькая тяжба, конечно. У кого их не бывает.

Кент почувствовал, как машина затормозила. Шофер кивнул на трехэтажное деревянное здание с верандой и сказал:

— Это гостиница. Мне придется вас оставить. У меня есть кое-какие дела. Я закончу эту историю как-нибудь в другой раз. Или, если я буду слишком занят, просто попросите кого-нибудь другого. Все в округе знают её.

Проснувшись на следующее утро, Кент увидел, что его комната залита ослепительно ярким солнечным светом. Он подошел к окну и стал смотреть на раскинувшуюся перед ним мирную деревушку. Некоторое время не раздавалось ни звука. Деревья и дома мирно дремали под синим-синим небом. Он не сделал ошибки, подумал Кент, решив провести остаток лета здесь, за неспешными переговорами о продаже фермы, которую ему оставили в наследство родители. Он признался себе, что в последнее время слишком много работал.

Он спустился вниз, и сам себе удивился, когда съел целых два яйца с четырьмя кусочками бекона в добавление к каше и кусочку поджаренного хлеба. Из столовой он перешел на веранду… а там на одном из плетенных стульев сидело привидение. Кент застыл на месте. Он почувствовал, как у него начинает холодеть затылок. Увидев его, старик заговорил:

— Доброе утро, мистер Кент. Я счел бы за большое одолжение, если бы вы сели и поговорили со мной. Что-то мне очень грустно.

Это было сказано почти доверительным тоном, и все же у Кента вдруг появилось такое ощущение, что все происходящее было выше его понимания. Почему-то дружеский тон, с которым старик обратился к нему вчера, показался Кенту невероятным. И вот теперь опять. Отчасти это, конечно, объяснялось просто. Перед ним был старый человек — то, что он — привидение было просто смехотворным. Старик, который умел предсказывать будущее. И предсказывал его в такой форме, что, например, в случае с миссис Кармоди выходило, что она уже была рядом с ним задолго до того, как на самом деле приехала. То же самое происходило и в отношении самого Кента.

— Доброе утро, мистер Уайнрайт! — поздоровался Кент, усаживаясь на стул. — Вы говорите, что вам грустно. Кто же вас огорчает?

— О!

Старик нахмурил свое покрытое мелкими морщинами лицо. Наконец он медленно произнес:

— Может быть, мне не следует говорить об этом. Тем более, что я думаю, в этом никого нельзя винить. Просто мелкие бытовые неурядицы. В данном случае, эта миссис Кармоди, которая замучила меня вопросами о том, что её сестра делала в суде.

Кент от удивления онемел. То, что старик заговорил именно о той части истории, которую Кент только и знал, было поразительным. Но он не стал долго размышлять над этим совпадением, а постарался упорядочить свои мысли: читает ли это «внеземное» существо ещё и мысли, помимо того, что является провидцем и привидением? Может быть, это только старый, износившийся мозг, который приобрел свойство автоматически реагировать в основном на мысли, исходящие от других?

Его рассуждения прервались от буквально обжегшей его мозг идеи: или, может быть, это упоминание миссис Кармоди все ещё живет в его доме, — есть одно из тех фантастических, наводящих ужас случаев повторения событий, которыми так богата история домов с привидениями? Души умерших, убийцы и убитого, осужденные на то, чтобы вечно переживать снова и снова само убийство и все события своей жизни до него? Но это невозможно. Миссис Кармоди ещё жива. Правда, она в сумасшедшем доме, но жива. У Кента на минуту перехватило дыхание.

— А почему вы ей не скажете, чтобы она сама спросила у своей сестры, что та делала в суде?

Худое, серое, старческое лицо озадаченно сморщилось. Старик с удивительным достоинством произнес:

— Это сложнее, чем кажется на первый взгляд, мистер Кент. Я никогда не мог понять, каким это образом за последние годы появилось столько близнецов вокруг, но самое удивительное это то, что многие из них вообще не разговаривают друг с другом.