Ирийские хроники. Заговорённый - Варвара Шихарева

...А хуже всего то, что сотник вернулся из поездки далеко не в радужном настроении и почти сразу столкнулся с Веиленом, которого "белые", руководясь нехитрой воинской истиной, старались держать поближе к котлам и подальше от начальства. А теперь - попал парень...Ни за что попал... Олден перехватил взгляд десятника и чуть скривившись, отставил чарку в сторону:

- И как же к вам прибился этот... Как его...Веилен?

-Стал его встретил - как раз на берегу. Веилен помог ему котлы отчистить и Стал привёл его в лагерь , ведь видно было, что парень на ногах из последних сил держится... А поскольку на чёрную работу нам действительно человек нужен, то мы решили Веилена у себя оставить - он понятливый и не лодырь - как раз то, что требуется...

Олден одарил Дерека тяжёлым , мрачным взглядом , плеснул в его опустевшую чарку ещё вина и спросил :

- А что у этого "понятливого" с лицом? Рысь , что ли , напала?

Дерек пригубил вино, шумно вздохнул:

- Даже рысь так не измордует! У Веилена не только лицо искалечено.Он весь рванный- прямо как тряпичная кукла...Его вурдалаки в трупнике чуть не загрызли, и я рассказу парня верю, потому как сам эти раны чистил, когда они снова загноились, и швы накладывал. И насчёт труповозов Веилен не врёт, ведь на боку у него ,как раз под рёбрами- пробой от крюка...

Олден вновь взял свою ,отставленную было чарку, задумчиво покрутил её в руке:

- Если всё это так, то остаётся только удивляться живучести вашего бродяги - и чума его не взяла, и от заражения не умер... Занятно...- горбун вдруг криво усмехнулся.- Он вам наверное уже не раз во всех красках о своих злоключениях рассказывал? Эдакие байки у вечернего костра...

Дерек поднял на сотника свои суровые, потемневшие до черноты от последнего замечания Олдена глаза:

- В том то и дело, что нет, ведь когда рана свежая, ее лишний раз бередить неохота. Вел, видно, и раньше по натуре не особо разговорчив был, а теперь из него и вовсе каждое слово клещами тянуть надо...- А затем Дерек вдруг тихо попросил...- Разреши Веилену остаться, глава - парень он действительно неплохой, так зачем же ему теперь пропадать одному - без родни, без крова...

Олден отхлебнул вина, и опустив глаза, с минуту размышлял о чём то, а потом так же тихо ответил десятнику:

-Ладно. Пускай остаётся...Я же тоже не зверь...

Веилен в последний раз провёл гребнем по длинной гриве жеребца , и огладил рукою его крутую шею:

- Что, нелегко тебе приходится...На вот, поешь... - подручный достал из кармана кусок хлеба и протянул его Смелому, на крупе которого опять красовались свежие рубцы. Жеребец покосился на Веилена грустным карим глазом, а затем аккуратно подобрал предложенное ему угощение мягкими бархатистыми губами...

- Вкусно? На вот ещё...- второй кусок хлеба Смелый схрупал не менее деликатно, чем первый, а затем, жарко дыхнув Веилену в лицо, склонил голову к его плечу... И вдруг дёрнулся, задрожав, а подручный в тот же миг ощутил ледяное покалывание на затылке и в висках. Обернувшись, он увидел стоящего неподалёку сотника - горбун наблюдал за ним, чуть склонив голову к левому плечу, а на его губах играла уже хорошо знакомая Веилену кривая ухмылка... "Явился - не запылился! "- шепнул про себя подручный и ,отвернувшись от сотника, собирался было уйти от коновязи - Смелый был им вычищен до шелковистого блеска, как и было велено, - но Олден уже шагнул к нему:

- Стой!

"Сейчас начнётся!"- Веилен замер на месте, не сделав даже двух шагов, и сумрачно посмотрел на приближающегося сотника. Когда Олден не рыскал по окрестным деревням в поисках заразы, а находился в лагере, у Вела начинались по настоящему чёрные дни. Горбун не упускал случая завалить его работой по самое горло, да ещё и никогда не бывал доволен полученным результатом, а потому вначале изводил подручного бесконечными придирками, а затем выдавал целый ворох новых поручений, с которыми не управилось бы и десять человек разом ... "Белые" , правда, пытались предупредить Веилена о появлении сотника или услать своего подручного с каким -нибудь пустячным заданием подальше от начальственного ока, но далеко не всегда у них это получалось: кроме несносного характера горбун обладал ещё и потрясающей способностью появляться именно там, где его ожидали меньше всего...Вел уже начал подумывать , не убраться ли ему из стана "белых" восвояси , но Дерек, удержал его: " Куда ты пойдёшь? Зима уже на носу - морозы со дня на день ударят, да и сам ты ещё не до конца поправился! Оставайся лучше с нами, а на ругань главы просто не обращай внимания, ведь Олден всем новичками по началу продыху не даёт. У меня, к примеру, первые два месяца службы живого места на спине не было - что ни день, то порка да зуботычины. А теперь я - десятник лучшей "Ястребиной" сотни и ни о чём не жалею. Просто потерпи ещё немного. Вот увидишь - совсем скоро наш сотник успокоится и думать про тебя забудет..."

- Я же сказал - вычистить и оседлать, дурья твоя башка!- Олден был уже совсем рядом.- Ты что, даже самых простых вещей запомнить не можешь?!

Веилен вскинул голову:

- Мне сказали только вычистить...

Олден нахмурился:

- Ты со мной ещё и спорить будешь! Седлай, кому сказано!.. И сделай это как следует - Смелый не ваша углекопская кляча, а боевой конь!..

Веилен счёл за лучшее не вступать в дальнейшие пререкания и молча выполнил приказ. А когда Смелый был осёдлан и взнуздан, Олден, перехватив у подручного поводья, вскочил в седло и тут же сухо добавил:

-Ещё раз увижу, что свой паёк коням скармливаешь, семь шкур с тебя спущу! - и словно в подтверждение своих слов, нанёс Смелому такой удар, что тот, отчаянно заржав, взвился на дыбы.

...Пальцы Веилена сами собою сжались в кулаки, и горбун, заметив полыхнувшую в глазах подручного ярость, мысленно усмехнулся:"Значит, тихоня, зубы скалить ты всё таки умеешь!.." А затем, наградив Смелого ещё одним жестоким ударом, сотник выехал прочь из стана.

Путь Олдена пролегал к расположенному не более чем в получасе езды от лагеря осиннику. Там, в узкой ложбине, находился старый, поваленный на бок и вросший в землю менгир. Сотник совершенно случайно наткнулся на это позабытое как людьми, так и богами место, и теперь частенько наведывался к древнему камню, когда хотел просто поразмышлять или прикоснутся к древней, непостижимой для людей и до сих пор дремлющей здесь силы...В этот раз Олдену предстояло хорошо обдумать, что делать с пришлым в лагерь бродягой дальше, а потому он, привязав коня к одному из деревьев, спустился в ложбину и тут же утонул в сухой листве по щиколотку. Сотник смёл с серого , ноздреватого от бесчисленных дождей и выветривания камня побуревшую листву и, встав на колени, прижался щекой к холодной поверхности... Все эти дни горбун постоянно наблюдал за Веиленом, стараясь не упустить ни одного душевного порыва или черты характера подручного, а ещё Олден легко смог считать почти всё недавнее прошлое Веилена, ведь тот не имел ни малейшего понятия ни о ментальной защите , ни о других приёмах, позволяющих Чующим избегать пристального внимания колдунов. Его горняцкая семья знала и передавала лишь байки об Истоке да навыки работы в рудниках - основанные на интуиции и подкреплённые опытом нескольких поколений более или менее талантливых самоучек...