Позови меня, любовь - Андреа Йорк

За ужином напряжение между ними все нарастало. Иногда их глаза встречались: ее — удивленные и несчастные и его — затуманенные усталостью. Но несмотря на это, Харви выглядел поразительно красивым. Джоан отмечала каждый нюанс его поведения: то, как он держал бокал, как пил из него, как улыбались его глаза, когда он обращался к кухарке.

Наконец, когда они, как хорошо воспитанные незнакомцы, с натянутым видом сидели в гостиной и пили кофе, она не выдержала.

— Если мы будем продолжать вести себя подобным образом, — выпалила она, — то нам лучше расстаться!

В усталом взгляде Харви промелькнул поразивший ее огонек гнева.

— Я не в настроении для ссор, Джоан. Пожалуйста, не ставь мне ультиматумов. Я просто попросил тебя дать мне немного времени. Вряд ли это можно считать основанием для развода.

Со стуком поставив чашку на стол, он поднялся, сухо кивнул ей и пожелал спокойной ночи.

Чувствуя себя глубоко несчастной, Джоан поглубже забилась в кресло. Медовый месяц, подумала она с кривой усмешкой, окончился.

— Прощай, Харви, — с печалью прошептала она.

— Черт побери!

Перепуганная Джоан вскочила на ноги.

— Я думала, ты ушел! — сердито сказала она, покраснев от мысли, что он, должно быть, слышал ее полные сожаления слова.

Его взгляд медленно скользнул по ее напряженно замершему телу.

— Нет, — пробормотал Харви. — Дело в том, что я вовсе не хочу уходить. Я хочу остаться. Весь день, как я ни пытался, мне не удалось выбросить из головы мысли о тебе! — воскликнул он со страстью в голосе. — Мне хочется заключить тебя в объятия, сорвать одежду, бросить на пол и любить тебя до тех пор, пока не смогу утолить свой нестерпимый голод. И это пугает меня. Я просто не знаю, что мне делать. С каждым днем мне хочется тебя все больше и больше…

— Но разве я останавливаю тебя, — тихо сказала Джоан, с трудом сдерживая радость. Он все-таки желал ее!

— Меня останавливает все остальное.

— Что же именно? — нетерпеливо спросила она.

Харви тяжело вздохнул.

— Мне не хочется, чтобы ты тянулась ко мне только потому, что тебе, как это было с Бруно, захотелось успокоения.

— Но это не так.

— Я хочу, чтобы ты была в этом совершенно уверена.

— Я уверена.

Из горла Харви вырвался тронувший ее сердце стон боли и желания. Джоан даже не заметила, как он подошел, а только почувствовала, что ее крепко прижали к груди… ощутила сильные пальцы на своем подбородке, и рот ее оказался в плену крайне интимного, чувственного поцелуя, от которого кровь, казалось, превратилась в расплавленный свинец.

У нее вырвался тихий ответный стон; нетерпеливые руки Харви уже срывали с нее одежду. И охваченные стремлением поскорее утолить нестерпимое обоюдное желание, они рухнули на пол. Прикоснувшись к его телу, Джоан совершенно обеспамятела от страсти, дрожа в восхищении перед животной силой, скрывающейся в рельефных мышцах, обтянутых гладкой кожей.

Она прильнула к нему, ее нежные с поволокой глаза молили коснуться тех мест, в которых она испытывала горячую пустоту.

— Прикажи мне остановиться, — пробормотал он, дразня ее сосок губами.

— Нет, не буду. Я хочу тебя, Харви! — прошептала она. — Ласкай меня. Пожалуйста, ласкай меня!

Их тела дрожали в предчувствии неизбежного. Джоан целовала его губы до тех пор, пока они не расслабились и он не прижал ее к себе с такой силой, что они как будто слились воедино. И только тогда она всем сердцем ощутила, что теперь Харви уже не в состоянии отказаться от нее.

Он с болезненной гримасой закрыл глаза.

— Я не хочу причинить тебе…

— Послушай, — остановила она Харви, коснувшись ладонью напрягшегося лица. — Почему мы не можем просто насладиться любовью друг друга?

Она придвинулась к нему так, что он застонал, ощутив дразнящее прикосновение ее бедер.

— Всего лишь секс… — невнятно произнес он.

Прижавшись ртом к груди Харви, Джоан почувствовала, как участилось его дыхание, увидела нетерпение в глазах.

Уткнувшись лицом в его шею, вдыхая возбуждающий запах его кожи, Джоан испытала прилив дикого, неконтролируемого чувства. Это свяжет их навсегда. И со временем он обязательно полюбит ее.

— Ласкай меня, — искушающим тоном прошептала она.

И он насытил голод ее тела ласками. А она, глядя полуприкрытыми глазами ему в лицо, словно плыла в потоке его страсти.

— Я должен прекратить это, — сказал он заплетающимся языком.

— Прекрати, если можешь. Но это неизбежно произойдет вновь. Ты знаешь, что так будет, — прошептала она.

— Черт бы тебя побрал!

Ее сердце радостно дрогнуло — столь эмоционально прозвучало его восклицание. Джоан почувствовала, как дрожит его тело, и внезапно ощутила осторожное прикосновение пальцев к самому жаждущему этого месту. Его движения были столь нежны, что она закрыла глаза, охваченная блаженством.

— Да, да, — поощряла она его, в то время как губы Харви дразнили ее грудь, скользили вдоль талии и бедер, ласкали слегка округлившийся живот.

Эротическое возбуждение медленно нарастало, и вот уже все ее тело трепетало под его прикосновениями. Джоан ощущала жар, средоточием которого было место, где пальцы Харви продолжали сладостно-мучительное движение. Но и этого ей было мало — она хотела принадлежать ему целиком, отвергая полулюбовь…

Ее внутреннее напряжение достигло наивысшей точки, стоны стали более хриплыми и частыми, и она полностью отдалась его ласкам. А затем ее тело содрогнулось в долгой конвульсии, как будто сквозь него прошел заряд какой-то первобытной энергии.

— Прости, я не должен был… — неожиданно услышала она и почувствовала, как он встает, и сквозь туман сексуального опьянения различила шорох собираемой с пола одежды, а затем хлопок двери, такой сильный, что весь дом содрогнулся.

6

Физически удовлетворенная, но эмоционально опустошенная, Джоан лежала на полу в каком-то оцепенении. Харви обманул ее, делая вид, что разделяет ее чувства. Вместо этого он довел до высшей точки наслаждения ее, но отнюдь не себя. Почувствовав комок в горле, она на мгновение стыдливо спрятала лицо в ладонях, потом торопливо оделась и нетвердыми шагами направилась в свою комнату.

На этот раз у Джоан не возникло желания разбираться в причинах происшедшего или заниматься мучительным самообвинением. Вместо этого она намеренно занялась самыми обыденными делами. Вытерла слезы. Приняла душ. Накрасила ногти и подождала, пока они высохнут. Решила, во что оденется на следующий день, и тщательно разложила одежду на кресле. Потом расчесала волосы так энергично, что даже заболела кожа головы, и, ни разу не взглянув на себя в зеркало, отправилась в постель.