Запретная. Не остановить - Инна Стужева

В темноте не видно, уговариваю я себя раз за разом, чтобы не покраснеть при нем еще сильнее. В темноте не видно, не видно, не видно…

Его… орган так сильно напряжен, хоть Гордей сказал, что очень пьян, видно на это не влияет. И мне, несмотря на выпитый мной самой алкоголь, немного боязно увидеть его снова, да еще так близко от своего лица.

Но я должна.

Мне… придется взять его в рот, а дальше… двигаться губами по нему? Трогать его одновременно с этим? Как именно? О боже, как парням вообще может такое нравиться…

Но делать нечего, я сама захотела, и… сосредотачиваюсь исключительно на его, хорошо видно, насколько сильно возбужденном, пахе.

Последний раз выдохнув, словно перед прыжком, я запускаю руку ему в штаны, скользя пальцами по его плоскому рельефному животу, и…

Вдруг чувствую на своем запястье крепкий, горячий захват.

Замираю лишь на секунду и тут же хочу продолжить движение, но рука в кольце его пальцев не сдвигается ниже ни на сантиметр.

— Гордей, — бормочу я и вскидываю на него глаза.

Он все еще прожигает меня горящим, каким-то болезненно лихорадочным взглядом.

— Гордей…

— Не хочу сейчас, — произносят его губы, а рука стискивает мое запястье еще сильнее, причиняя ноющую пульсирующую боль.

— Но…

Может я и не слишком опытная в этих вопросах, точнее совсем неопытная, но я же вижу, как у него напряжен. Этого никакой одеждой ему никак не скрыть.

— Сядь рядом со мной на диван и обними меня, — говорит Гордей, а я не знаю, радоваться мне его просьбе или, наоборот, ее опасаться.

Но, в любом случае, конечно, решаю не спорить.

— Раз ты так хочешь…

Неловко поднимаюсь с колен, едва осознавая, насколько они у меня сейчас дрожат, одновременно с этим потираю запястье, которое он, почти сразу, едва начинаю свой подъем, отпускает. Сажусь.

Решаю, что недостаточно близко, а потому чуть сдвигаюсь, чтобы сделаться еще чуть ближе к нему. Соприкасаюсь с его ногой своими бедром и коленом.

Гордей делает последний глоток и отставляет опустевшую бутылку куда-то на пол. Снова откидывается на диване. Запрокидывает голову назад и полностью закрывает глаза. Шнурок на его штанах все еще расслаблен, а сами они сидят низко на бедрах. Мне видно края его фирменных боксеров.

И он не собирается ничего с этим делать.

— Обними, — просит он одними губами, но не меняя позы и не открывая глаз.

Я подаюсь к нему и неловко его обнимаю.

Сердце колотится очень сильно, во рту пересыхает, руки плохо слушаются меня.

— Я пьяный, пиздец, — говорит он, а я молчу, оглушенная новым витком нашей с ним близости.

Он горячий. Он напряженный и расслабленный одновременно. Он притягательный и очень хорошо пахнет. Немного непривычно из-за ноток табака и спиртного, от этого он кажется взрослее и недоступнее. Меня это еще сильнее притягивает, и я прижимаюсь к нему крепче.

Мне настолько нравится его обнимать, что сердцебиение становится неконтролируемым. Голова кружится еще активней и ощутимее. Я сильнее подаюсь к нему и прислоняюсь щекой к его груди. Слушаю биение сердца.

— Теперь скажи, что любишь меня, — просит Гордей, и я откликаюсь, не раздумывая ни секунды.

— Я люблю тебя, — говорю я, стараясь справиться с жаром, что ударяет в районе солнечного сплетения и начинает заполнять всю грудную клетку.

— Не очень расслышал, повтори.

— Люблю, — повторяю смелее, все еще не уверенная, что правильно его понимаю.

Я с удовольствием, но… Зачем ему мои дурацкие признания, в то время, как на самом деле его тело желает совершенно другого? Да и сам он говорил прямым текстом, что другое…

— Еще… Хочу… повтори еще…

Я тянусь к нему всем телом и приближаю губы к его уху.

— Я люблю тебя, Гордей, и мне кажется, что буду любить всегда, — говорю ему самую чистую правду.

Думаю, растопить так его чуть-чуть, но он вдруг отталкивает меня и начинает тихо смеяться. Все также не открывая глаз и не меняя своей расслабленной полулежащей позы.

— Круто, мне нравится. Надеюсь, твой муж не будет против, что ты сначала изменила ему с другим. А потом буквально вешаешься на шею и готова сосать член и глотать сперму чужого мужика.

— Я не замужем, — тут же вспыхиваю я, в одно мгновение слетая с небес на землю и даже отстраняясь от него.

Но все же нахожу в себе силы пояснить.

— Я… уехала с той свадьбы сразу же после тебя и больше никогда, ни разу за эти месяцы не виделась с Володей. Нас развели даже без нашего присутствия.

А в голове бьется только… он не знал, не знал, не знал…

Как минимум его брат мог бы ему рассказать. Ведь именно его юристы проводили необходимую процедуру. Но… не сказал… отчего-то не посчитал нужным…

— Я думала, ты знаешь…

— Не интересовался, — прилетает от Гордея и больно ударяет меня под дых. — Как-то пофиг уже было. Да и сейчас… наскучило… Не хочешь свалить отсюда?

Я вспыхиваю и подскакиваю на диване.

Гордей открывает глаза, но не я его сейчас интересую. Он тянется за диванной подушкой. Берет ее, кидает в изголовье, а потом ложится, вытягиваясь на диване во весь рост.

— Вали давай обратно в комнату, Бельчонок, и ложись, наконец, спать, — говорит он.

Закрывает глаза и вот уже… он… он… отворачивается от меня.

— Но…, - произношу беспомощно, всего лишь одними губами.

Стою над ним, не зная, что мне предпринять…

— Можно…

Вдох, выдох.

— Гордей, можно, я… с тобой полежу, — вдруг приходит решение и мое сердце выпрыгивает, когда он, хоть ничего не отвечает, но чуть сдвигается при этом к стене.

Я быстро ложусь и лежу так, обмерев и не двигаясь, несколько долгих, тянущихся мучительно секунд.

А потом… я поворачиваюсь к нему и в каком-то необъяснимом порыве обхватываю его за плечи. Утыкаюсь носом ему между лопаток.

И я…

— Гордей, мне очень жаль, что я тогда…, - начинаю шептать я, но слова застревают в горле невысказанными.

Гордей вдруг разворачивается и меня, я даже моргнуть не успеваю, как меня перекидывает через него. Секунда, и я оказываюсь лежащей на спине, зажатая между ним и спинкой дивана, а его рука опускается на мою талию.

— Заткнись и спи, если не хочешь, чтобы я тебя придушил, — цедит Гордей и я замираю, как мышка, теперь уже точно, абсолютно точно от охватившего всю меня страха ни жива, ни мертва.

Гордей же, наоборот, кажется, что расслабляется. Закрывает глаза и начинает медленно размеренно дышать.

Я лежу и тоже дышу. Дышу,