Чеченская рапсодия - Юрий Иванов-Милюхин

Перед тем как броситься бежать, он смог подыскать слова, нужные для оправдания:

— Месье, я не предлагал намять вам бока, это все Одилон, которого вы уложили на пол. Он у нас был заводилой во всем.

Последний противник скрылся за дверью, не забыв захлопнуть ее за собой. Буало рукавом смахнул пот со лба, поморщившись, крепко прижал материю рубашки к ране, которая здорово зудела, затем огляделся. В полутемном зале несколько десятков мужчин продолжали выяснять отношения, они были так увлечены этим, что ни один из драчунов, перемазанных своей и чужой кровью, не удосужился обратить внимание на эпизод, только что завершившийся в одном из углов харчевни. Впрочем, это уже не играло особой роли, спектакль тут же закончился, не успев как следует разгореться.

Кавалер наклонился к девушке, распластавшейся на полу, осторожно потрогал ее за плечо. Его недавняя собеседница не подавала никаких признаков жизни. Тогда Буало, превозмогая боль, подхватил ее на руки и понес к выходу. Он подумал о том, что она потеряла сознание от страха и на свежем воздухе невеста быстро придет в себя. Так оно и случилось.

Но не успела барышня открыть глаза, как тут же резко оттолкнулась руками от груди кавалера и закричала:

— Отпустите меня, разбойник, иначе я позову на помощь.

— Тихо, тихо, я не собираюсь делать вам ничего плохого, — Буало опустил свою нареченную на землю. — Единственная просьба, мадемуазель Сильвия, поскорее уезжайте домой. Поймите, здесь вам делать нечего, тем более что дальше будет еще хуже.

— Мне и без ваших предупреждений уже плохо. Теперь я и сама убедилась в том, что вы не только неисправимый бабник, но и самый настоящий головорез с большой дороги, — одергивая платье и поправляя шляпку, парировала невеста и с болезненной гримасой прижала к груди помятую ладонь. — Вчерашней ночью я была свидетелем ваших сексуальных оргий, когда вы через прихожую в гостинице, будучи в крепком подпитии, провели к себе в номер размалеванную проститутку. Сегодня вы доказали мне, что человеческая жизнь для вас ничего не стоит, отправив нескольких человек на тот свет.

— Простите, мадемуазель Сильвия, но все мои жертвы живы, — возразил было кавалер. — Можете убедиться в этом сами.

— И вы думаете, что я вам поверю? Или хотите, чтобы я еще раз вошла в эту корчму с грязным залом, превратившимся в кровавую арену? — уставилась на него Сильвия прежним детским взором, — Опомнитесь, месье Буало, мне уже не десять лет, когда вы ублажали меня розовыми побасенками о ваших рыцарских победах. Я давно выросла из этого возраста, и теперь ничто не заставит меня внимать вашим лживым словам. Скажу больше, после увиденного мною вы для меня перестали существовать как претендент на мои руку и сердце.

— Прекрасно, хотя в отношении взросления верится с трудом, — пробурчал про себя кавалер и со значением посмотрел на девушку. — Если вы категорически не желаете иметь дела с развратником, лгуном и убийцей, тем более выходить за него замуж, то даю вам слово, мадемуазель Сильвия, что с этого момента вы свободны от всех обязательств, возникших после нашей с вами помолвки. Надеюсь, теперь вы довольны?

— Именно этого я от вас и ждала, — обрадованно встряхнулась собеседница, не переставая возмущаться: — И как я могла довериться господину де Ростиньяку и очертя голову броситься вдогонку за настоящим разбойником! Хорошо еще, что мы пока находимся в пределах Франции.

— Так это мой дядя послал вас за мной? — опешил кавалер.

— Месье Ростиньяк здесь ни при чем, но за несколько лет нашего с ним знакомства он успел наговорить мне про вас столько чудесного, что я решила не отпускать вас никуда, — девушка сердито сдула с губ прядь волос, прилипшую к ним. — О да, если дело пахло для него выгодой, то из этого старого пройдохи невозможно было вытянуть и слова.

— Тогда кто предупредил вас о моем отъезде? — не уставал допытываться Буало, которому было интересно узнать, как девушка очутилась в этом глухом краю, на самой границе с Германией.

Сильвия простодушно приподняла плечи.

— 0бо всем мне рассказала ваша тетушка, которая с самого начала была против вашей поездки в дремучую Россию. Разве об этом так трудно догадаться?

— Вы абсолютно правы, — со вздохом согласился кавалер, вспоминая свою добрую родственницу.

— Вы зря иронизируете, месье Буало. Мадам Селимена, урожденная де Руаяль, весьма разумная женщина. Единственная оплошность, которую она допустила в жизни, так это брак с вашим непутевым дядюшкой.

— И с этим фактом я не собираюсь спорить, — пряча улыбку и стараясь заодно скрыть болезненную гримасу, развел руками Буало.

— Она сказала, что если мне удастся вас догнать, то я должна буду постараться убедить вас не ехать в населенную людьми-медведями Россию, где вы все равно ничего не найдете.

— Вот как!

— Вам надо выбрать другую дорогу.

— Какую же, мадемуазель Сильвия? Скажите, наконец, если это не является вашим с тетушкой секретом.

— Вам необходимо повернуть в Швецию и постараться найти там того рыцаря, который ограбил Месмезонов и присвоил кардинальские раритеты.

— Я вижу, что вы в курсе всех событий, — озадаченно прикусил кончик уса кавалер. — Не сомневаюсь и в том, что дядюшка был со своей супругой весьма откровенен.

— Вы рассуждаете как обыкновенный дилетант. Даже детям ясно, что в том возрасте, в котором находятся ваши родственники с большим семейным стажем, им свойственно не делать друг от друга никаких тайн, — приподняла капризные бровки девушка. — Мадам Селимена беспокоится о вашей судьбе не меньше своего супруга, поэтому она попросила передать вам, чтобы вы сначала заехали в Швецию и нашли там того разбойника, а уж потом отправились бы в путешествие по России, если вам так хочется.

— О ее наказе я уже слышал, — поморщившись от усиливающейся в боку боли, задумчиво огладил подбородок Буало.

Теперь картина полностью прояснилась, скорее всего, дело выглядело так. Великодушный дядя, не желая участи своего родного брата, так и оставшегося на положении армейского офицера, несмотря на заштатную должность военного советника маршала Нусингена, всеми силами решил породнить племянника с семьей д'Эстель, занимавшей высокую ступень в обществе. Тем самым он как бы убивал сразу двух зайцев. Во-первых, ловелас-племянник приобщился бы к государственным делам и смог бы за короткое время достичь на этом поприще высоких чинов, достойных титула герцога. А во-вторых, заметно поднялся бы и авторитет всей семьи, что привело бы к допуску ее членов во власть. Ведь не только один месье Ростиньяк был представителем древнего рода рыцарей Огня и Меча, сумевшего дослужиться до пэра Франции, за это время успели подрасти и другие отпрыски не маленькой семьи, их надо было тоже приобщить к клану власть предержащих. Своими мыслями, в том числе о кардинальских сокровищах, за которыми отправился Буало, и обещавших большие дивиденды в случае их нахождения, он поделился со своей женой. Но поседевший светский лев не учел того, что не все его родственники рассуждали так же, как он сам. Родного брата господина де Ростиньяка и его сына Буало не особо прельщали высокие чины и звания, они даже тяготились ими, стремясь обходиться малым. Видимо, не пришло еще то время, когда кого-то из них жадной рукой схватит за глотку азарт и дотащит к старости до эполет, шитого золотом парадного мундира и до сундуков, набитых драгоценностями.