Дополнительный прибывает на второй путь - Леонид Словин

Он поднял все еще лежавшую перед ним стопку купюр, передал по другую сторону прохода Марине.

— Возьмите. — Секрет Марины и Вохмянина был другого рода, не имел отношения к уголовному делу.

Она поблагодарила:

— Кошелек совсем маленький, этим удобен.

— Понимаю.

— В магазин идешь или на рынок…

Мысли о Марине и ее компании шли вторым планом и прекратились с неожиданной остановкой дополнительного.

В зарослях ивняка снова появилась Ахтуба. По другую сторону, на третьем пути, стоял товарняк с пиломатериалами. Второй путь был свободен.

Шалимов обрадовался:

— Долго не простоим!

Денисов поправил записную книжку. Она открылась на уже знакомой странице:

«…Больные адекватно не воспринимают реальной ситуации, а живут в далеком прошлом…»

Он обратил внимание на начало цитаты:

«…Поражение памяти происходит в определенной последовательности, по закону Рибо, т. е. слой за слоем от наиболее поздно приобретенного к более рано приобретенному…»

Суркова, проводница одиннадцатого, вспомнила:

— Старичок! Он ведь ко мне первой прибежал. Трясется: «Человека в третьем купе убили!» А голос споко-о-ойный!..

Мысли Денисова и те, что в это время формировались у окружающих, словно взаимопритягивались.

— …Потом пошел руки мыть!..

Бородатый свидетель, Шпак, нашел глазами Денисова: «Слышно ли ему?» Денисов слышал.

— …Я и не сообразила, можно ли следы смывать? У него ведь не только на руках. Здесь тоже… — она провела по лицу. — Мне бы сразу поставить в известность! А я спросила только: «Как фамилия?» Так он: «Зачем?» В такую-то минуту!..

— Потом назвал?

— Ратц, говорит. Хмельницкая область, бывшая Каменец-Подольская. Сколько буду жить — не забуду…

Бригадир вспомнил:

— После подходил: «Нельзя ли открыть купе, в котором ехали?..»

Бородатый кашлянул.

Вошел Ратц. Худые лопатки выпирали из-под длинного, болтавшегося как на вешалке, пиджака.

Денисов думал:

«Человек, заменивший Стоппера, или настоящий владелец посылки, и на этот раз сел в поезд как обычный пассажир, чтобы в Астрахани подойти к электрику, когда тот сдаст смену. Он знал об электрике и Голее. Два поднятых пальца Карунаса обозначали не „Виктория“, а одиннадцатый вагон, в котором едет Голей. Садился-то Лука в тринадцатый!»

Понемногу Денисов начинал понимать картину происшедшего, даже отвлекся от событий в купе, чтобы еще раз начать с вокзала.

«В Москве за Лукой следили. Наблюдали, как он приезжает из „Южной“ на вокзал в кассу. Об агентстве и других билетах скорее всего не догадывались… — Неожиданно Денисов оказался совсем близок к цели. Следивший за ним, видимо, становился в очередь к кассе сзади Полетики-Голея…»

Денисов обвел Глазами салон. Бородатый Шпак, купивший билет с последующим номером, задумчиво слушал Суркову, изредка поглядывая на Ратца.

«Шестьдесят пять лет средней человеческой жизни, — вспомнились Денисову слова Шпака, — и миллиарды по обе стороны точек отсчета…»

Вохмянин сжимал трубку в кулаке. От беззаботности, с какой он накануне, ни о чем не спрашивая, покинул купе, в котором произошло преступление, ничего не осталось. Завлабораторией был хмур и серьезен.

«Но не могли же следившие за Лукой каждый раз посылать своего человека к кассе? — Мысли Денисова перемежались. — Голей охотился за электриком около недели. Лука обязательно бы „срисовал“ следившего за ним».

Денисов посмотрел на Вохмянина:

— В очереди у кассы был разговор о «Южной»?

— О «Южной»? — было видно, как он колеблется.

Денисов обернулся к Шпаку — бородатый шутливо развел руками:

— Я не мог ошибиться. Именно о «Южной».

«Разговор, безусловно, был, — подумал Денисов. — И именно о „Южной“, потому что Полетика-Голей действительно жил там. После этого разговора, скорее всего, Марина и попала с черного хода в гостиницу…»

Ему пришлось поломать голову, чтобы взаимообъяснить связь явлений отсутствие Марины в списке останавливавшихся в гостинице; появление бланка с номером «Южной», где жил Голей, в купе, у полки, на которой сидели Марина и Вохмянин. Желание Вохмянина скрыть дату выезда на симпозиум; неблагополучие в компании бывших сумских однокурсников; строчки Вероники Тушновой…

Логически это соединялось в единственно возможном варианте: Вохмянин и Марина встретились в Москве не случайно.

Полетика-Голей, человек практический, после знакомства у касс помог им устроиться с гостиницей.

Оставалось по-прежнему неясным основное: «Не могли же следившие за Лукой всю неделю посылать своего человека к кассе. — Денисов не успел на этот раз сформулировать опорную мысль, решение пришло само собой. — Почему „всю неделю“? Только один раз, накануне действительного приезда электрика, следовало узнать, в каком вагоне будет находиться Лука! И только в этот день Карунас или тот, другой, у кассы рядом с Полетикой-Голеем».

Денисов обернулся к сидевшей под литографией свидетельнице, похожей на жужелицу:

— Разговор о гостинице помните? В очереди…

— Говорили, — она кивнула большой головой без шеи. — Только деталей не помню.

— Как вы считаете, — Денисов боялся насторожить неверной интонацией или словом, — узнали бы вы пассажира, который покупал билет впереди вас?

— Думаю, да… — Она огляделась.

Шпак напряженно смотрел на нее, на Денисова.

— По-моему, этого человека здесь нет.

— Точно?

— Я уверена.

— Что вы скажете? — спросил Денисов у Шпака.

Он тоже видел женщину впервые.

«За Полетикой-Голеем стоял тот, — понял Денисов, — кому было поручено узнать, в каком вагоне поедет Лука! Потом он передал билет другому…»

— Вы сами покупали билет? — спросил Антон у бородатого.

Возникла небольшая пауза.

Шпак медленно поправил воротник батника, провел рукой по лицу. Казалось, сейчас он все объяснит.

— Купили с рук? — Сабодаш готов был проявить снисходительность.

Но Шпак еще раньше заметил ожидающую его ловушку. В случае утвердительного ответа сам собою напрашивался вопрос: «Как же вы узнали о Полетике-Голее и Вохмянине? Про гостиницу „Южная“, в которой жил Лука?»

Шпак молчал, не в силах с ходу найти подходящее объяснение. Небольшая неточность, допущенная в начале дебюта, грозила неминуемой сдачей партии.

«Почему же Шпак рассказал о разговоре у кассы? — Мысль Денисова бежала дальше: — Считал, что привлечет наше внимание, если не вспомнит разговор стоявших рядом людей? Поэтому пересказал все со слов Карунаса или другого. Он не ожидал, что Вохмянин не только будет молчать о гостинице, но и станет отрицать все, связанное с „Южной“, чтобы не скомпрометировать Марину…»

Было тихо. В салоне, казалось, никто не шелохнулся. Электрик, о котором успели забыть, вдруг отодвинул стул.

— Вы интересовались, как долго я буду сдавать смену… — Он обращался к Шпаку. — Клянусь, я понимаю, для чего это вам!

Каганец уже взял себя в руки.

— Не фантазируй!

Шпак выехал из Москвы сразу же после того, как жена Мостового получила обещанное вознаграждение! — Роль бородатого еще предстояло выяснить, однако она представлялась Денисову значительнее, чем роль просто сопровождающего. — Доставлялась слишком большая сумма, чтобы ее снова доверить уголовнику вроде Луки. По-видимому, ее вез один из главарей картеля…

— Я не фантазирую, — возразил электрик. — Рита слышала, как вы расспрашивали.

— Ах, Рита!..

Шпак не смог удержаться от иронического тона, о чем ему тут же пришлось пожалеть. Ответ проводницы не заставил себя ждать.

— А что я? — Она тряхнула обгрызенной косицей, острый взгляд женщины, которой «за тридцать», метнулся из-под челки. Удар был рассчитан верно. Закемарю, бывает, на дежурстве, чего-нибудь недосмотрю! Но ножей с собой не вожу!

— Выкладывайте! — коротко приказал Шпаку Антон.

Сопротивляться было бесполезно.

Шпак дрогнул, но только на секунду.

— По-моему, это единственное, что можно мне поставить в вину…

Он нагнулся к стоящему у стола портфелю. Бухарский с односторонней заточкой клинка пичак[1] лег на стол.

— …Какой убийца оставит при себе улику?

Денисов взглянул на нож и сразу понял затруднительное положение, в котором находился Шпак. Бородатый не мог ни выбросить его, ни уничтожить. Обнаруженный на полотне нож представлял улику. В то же время домашние Шпака в Кагане, допрошенные порознь, обязательно вспомнили бы про пичак, перечисляя предметы, взятые Шпаком в поездку.

— Проверяйте!.. — Шпак оскорбленно поджал губы. — Только не забудьте мне его потом возвратить…

«Победа!.. — понял Денисов. — Нож — это доказательство».

Антон поднялся с места, чтобы изъять улику. Современные методы исследования позволяли надеяться на то, что микроскопические частицы биологического вещества на клинке будут обнаружены.