По шумама и горама (1942) - Николай Соболев

Всего за несколько минут Клопф узнал, что он никчемный работник, что он просиживает штаны, что партизаны разгуливают по городам Сербии исключительно его попущением, что если так пойдет и дальше, они будут разгуливать и по Рейху. Не обошлось и без попреков гестаповским пайком — в то время, когда некоторые тыловые крысы обжираются венгерским салями, голландским сыром и запивают все это французским вином или коньяком, истинные арийцы бьются во имя Рейха в ледяных степях России или раскаленных пустынях Африки.

В общем, настоящие герои жизни не щадят, а умный и розовощекий (это особенно обидело бледного с недосыпа Юргена) фельдполицайкомиссар сидит в тепле и сухости, не дует в ус и прекрасно себя чувствует.

В конце концов, со всем высказанным можно было смириться, начальственный гнев есть неизбежная составляющая любой иерархии, да и промахи у Юргена случались, но вот угроза подвергнуть инспекции все дела вызвала у Клопфа нешуточную тревогу.

Стоило только представить, как к нему заявятся несколько мелких берлинских чинуш и начнут вынимать душу на предмет соответствия всем нескончаемым указаниям РСХА и бесчисленным циркулярам Гестапо, как в глазах темнело. Как и всякий реальный работник, он отлично понимал, что выполнить все предписания попросту нереально — или надо забросить розыск, агентуру, оперативные комбинации, добычу информации и с утра до вечера строчить справки и отчеты.

А ведь первым делом они отберут ключи от сейфа и проверят содержимое… И ладно если просто сожрут и выпьют отложенное, но если найдут неучтенные суммы и ценности? Да, приходится не декларировать часть конфискованного, но исключительно для пользы дела! Оперативные суммы недостаточны, к тому же, часть агентуры соглашается работать только при оплате золотом!

Перепрятать на квартире? Где шляется прислуга? Нет, только сейф. Можно, конечно, арендовать ячейку в банке, но если это всплывет… у Клопфа заныли зубы.

Надо успокоится и подумать, что предпринять. Наверное, съездить на вокзал — начальство требует деятельности, так обозначим деятельность! Делать там, вообще говоря, фельдполицайкомиссару нечего, все отработали криминалисты и следователи, но Юрген решил еще раз опросить сербских полицейских, может, всплывет какая-нибудь упущенная деталь. Да и торчать в управлении, на глазах руководства, сейчас не лучшее время.

В рукава кожаного пальто покроя «гестапо» Юрген попал не с первого раза, вяло спустился по лестнице, отмахиваясь дежурным «хайль!» от встречных и бессильно развалился на заднем сиденьи поданного к подъезду автомобиля.

Запах гари понемногу выветривался, по всей затронутой взрывом и огнем территории работали восстановительные бригады — немецкие и местные путейцы, стражники и пригнанные из Баницы и Саймиште заключенные концлагерей. Стучали кирки, визжали блоки, скрежетали щебнем лопаты — инженеры Рейхсбана клялись восстановить все за неделю. И через ту же неделю его сотрет в порошок начальство, если не будет результата и Клопф, в ожидании опаздывающих сербов, прошелся вдоль воронок, ковыряя кончиком сапога комья земли.

Преодолеть паралич воли и давящий страх перед вышестоящими удалось только когда сербские уроды, завалившие противодиверсионное обеспечение железнодорожного узла, начали докладывать о своих якобы успехах.

— Несколько служащих не вышли на восстановительные работы, мы ведем проверку.

— Почему не проверяли их ранее? — нехотя уточнил гестаповец.

— Извинявам се, проверяли, одного даже подвергали аресту, — полицейский перевернул бумажку и прочитал, — Марко Лакича.

— Где он?

— Э-э-э… отпустили.

— Основание? — безучастно нащупывал повод для взбучки Клопф.

— Господжа Сабурова его не опознала, опростите.

— Кто??? — подскочил Юрген, с которого мигом слетела вся апатия. — Кого???

Серб вздрогнул:

— По розыскному листу на Владимира Сабурова, но арестованный просто похож, он приехал в Белград из Боснии со слабоумным братом…

— Брата проверяли? — напрягся Клопф.

— Не… опростите… только обыск на квартире… ничего не дал… — полицейский промокнул лоб.

— Они жили там вдвоем?

— Впятером.

— Где остальные? — рыкнул Юрген.

— Так я же уже доложил господину комиссару, не вышли на работы…

Клопф скрипнул зубами, его раздражал острый запах пота этого козла и раздирало желание заорать и выругаться, но терять лицо перед славянскими придурками никак невозможно.

— Вы понимаете, — сквозь зубы прошипел он, точно так же, как на него шипел штурмбаннфюрер Заттлер, — что у вас в руках была диверсионная группа?

— Извините, но диверсантов взяли во время облавы в Сеньяке, — доложил молчавший доселе полицейский с бульдожьими щеками.

— Семь трупов это вы называете «взяли»? — вызверился Клопф.

Он сжал губы, подышал под испуганное молчание сербов, и разродился серией коротких приказов:

— Квартиру обыскать снова. Всю, сверху донизу. Предварительно досконально опросить хозяев.

— Хозяйку, — поправил потный, но немедленно заткнулся под яростным взглядом гестаповца.

— Кто, когда, что делал. Кто приходил, что приносили. Как расплачивались, что ели, выспросить все до мелочей!

— Там еще участок с огородом и садиком, — добавил тот же щекастый.

— Вызвать саперов! С миноискателем! Со щупами! Просеять все на метр в глубину!

Проклиная все на свете, фельдполицайкомиссар отправился в Сеньяк, в последний момент решив не доверять допрос хозяйки этим дебилам. Испуганная женщина рассказала и про уголь, и про то, как хитростью заставила вскопать цветник…

Сам за лопату Юрген не брался, не по чину. Но водитель, переводчик и полицейские рыли как ошпаренные и уже через несколько минут вытащили из земли K98k и МР38.

Клопф безмолвно выматерил подчиненных кретинов и невозможность заниматься всеми делами самому, обвел сербов, не знавших, куда спрятаться, белыми от бешенства глазами и ткнул пальцем в машину:

— Грузите в багажник!

В кабинете он первым делом проверил номера оружия и сорвался — завыл, да так, что к нему без стука вломился спасать шефа перепуганный референт. Прогнав его, Юрген вытащил из сейфа завернутую в пергамент салями и сожрал ее прямо так, кусая от батона, лишь бы не досталась инспекции.

Следователи тем временем заключили, что цистерны загорелись в движении, причем до взрыва снарядов, что ставило под сомнение первоначальную версию — могло быть и обычное головотяпство, тем более, что на том пути уже несколько раз ремонтировали замыкание в электрической стрелке. Но Юрген пока решил придержать эти сведения, а вместо этого рискнуть и доложить о «деле Сабурова».

И выиграл — находка оружия группы Клингенберга означала, что там, на той стороне есть некий Владимир Рауш-Вайс-Сабуров, который не только уничтожил разведчиков дивизии «Рейх», но и разнес в щепки половину станции Белград-Центар, не говоря уж о составах с горючим и снарядами. Да еще агент Краббе в