Демон ветра - Роман Глушков

– По общине ползут слухи, и скоро они выйдут за ее пределы, – повторил Гонелли. – Слишком много слухов. Настолько много, что я уже сбился со счета и устал опровергать их. Слухи не только о твоих странностях – к несчастью, полно и других. Некоторые из общинников даже утверждают, что по ночам видят неподалеку от общины гигантского охотящегося орла!..

– Кто это говорит? – встрепенулся Сото, заинтригованный последними словами старшины.

– Не важно, – не стал уточнять тот. – Но раньше я не замечал, чтобы эти парни плели небылицы. Ты часто покидаешь общину после заката – никогда не наблюдал ничего похожего?

– Я не допиваюсь до такого состояния, когда начинают мерещиться адские птицы, – огрызнулся Сото, однако взгляд его стал настороженным. – По ночам я езжу к байкерам и учусь у них обращаться с техникой… Да, вспомнил: они тоже как-то обмолвились про огромную ночную птицу. Только зачем из-за нее паниковать? Мало ли крупных орлов живет в окрестных горах? Вот и пусть себе летают, раз домашняя птица и скот не пропадают. Или ты хочешь ко всему прочему обвинить меня в том, что это я превращаюсь в ночного орла и пугаю общинников? – Сото натянуто рассмеялся. – Клянусь: я здесь ни при чем. А если не веришь мне и веришь всяким бредням, могу задрать майку и показать, что крылья у меня не растут!

– Не мели ерунды, я веду речь совершенно не об этом… Пойми: слишком много кривотолков ходит у нас в последнее время. Согласен – большинство из них дурацкие. И все бы ничего, но ты, как нарочно, взялся порождать новые сплетни, будто нам старых не хватает. Люди напуганы твоей необъяснимой кровожадностью и отныне готовы приписывать тебе все, что угодно. Для того чтобы окончательно угробить твое честное имя, нам только какого-нибудь кровавого убийства поблизости не хватало!.. Видит Бог, я готов смириться со всеми твоими странностями, однако мне надо думать не только о тебе, но и об общине. «Особый» статус трудно заслужить и легко потерять: достаточно, чтобы одного из нас обвинили в тяжком грехе и подвергли дознанию в Инквизиционном Корпусе. Я всеми силами стараюсь не допустить этого. У многих из нас, в том числе и у меня, есть дети, и я хочу, чтобы им досталась в наследство именно Барселонская Особая, а не община обычного статуса…

– Значит, ты просишь меня уйти? – потупившись, подытожил за Лоренцо Сото.

– Я не прошу тебя уйти, – поспешил разубедить его старшина. – Я даже не прошу тебя отрекаться от своих странностей. Просто прежде, чем в следующий раз выкидывать что-то в этом духе, подумай о нас и наших семьях. И хоть у нас нет в родстве таких великих воинов, как у тебя, а наши традиции не кажутся тебе достойными почитания, но мы тоже чтим память своих предков и соблюдаем законы чести. Пусть не воинской чести, но искательской и просто человеческой. Как умеем, так и живем… Надеюсь, мы поняли друг друга. И без обид, договорились?

– Да, я понял тебя, – кивнул Сото, не поднимая глаз. – Старые друзья должны быть откровенны друг с другом, так что какие между нами могут быть обиды… Ты прав: я и впрямь веду себя невнимательно и неуважительно к вам. Клянусь: этого больше не повторится.

– Вот и молодец! – улыбнулся Гонелли, вновь становясь самим собой. – Я знал, что ты разумный парень… Завтра у Хосе юбилей – шестьдесят лет старику стукнет. Ребята собираются после раскопок в бар, дабы отметить это дело. Ты участвуешь?

– Завтра будет видно.

– Приходи. Хосе всех звал.

– Он и платит за всех? – улыбнулся Сото.

– Ну, это вряд ли. Скорее всего нам как обычно его за свои гроши поить придется…

Это была последняя встреча Лоренцо Гонелли и Сото. На следующее утро молодой искатель из общины пропал. Стражники сказали, что после полуночи он уехал на байке в неизвестном направлении и назад не вернулся. Хижина его оказалась открытой, и все вещи остались в неприкосновенности. Опустела лишь книжная полка да стойка с оружием, на которой Сото хранил свои мечи, арбалет и несколько метательных ножей.

На столе, правда, обнаружилась короткая записка, но о смысле ее догадался лишь Лоренцо. Догадался, однако рассказывать о своих догадках никому не стал. Судя по приписке в конце послания, письмо являлось выдержкой из произведения, автором коего был человек со странным именем Юдзан Дайдодзи.

«Есть вещи, которые нам понятны сразу же, – писал Сото словами своего древнего предка. – Есть вещи, которых мы не понимаем, но можем понять. Кроме того, есть вещи, которых мы не можем понять, как бы мы ни старались».

Лоренцо не усомнился, что послание предназначалось конкретно ему…

Кое-кто из искателей Барселонской Особой мельком встречался с Сото в дальнейшем. Его запоминающееся лицо видели то среди байкеров, то среди наемных тирадоров, которые нанимались на службу высокопоставленным гражданам, не носящим духовного сана. Но ни в Барселоне, ни в ее окрестностях Сото больше не появлялся.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

СЛОВО ОГНЯ

Вы, которые еще не знаете о рождении, как вы можете знать о смерти? Вы, которые еще не познали себя, как вы можете познать природу злых духов?

Совершенная преданность способствует правильной ориентации ума и дисциплине тела

Торо пришлось оставить за пределами городской черты. Кататься по улицам Мадрида на столь приметной технике, да еще после того, как ты надавал по морде не каким-то подзаборным пьянчугам, а самим Охотникам, было очень рискованно. Охотники, в отличие пьянчуг, являлись на редкость обидчивыми парнями, и помириться с ними, угостив выпивкой, было невозможно. За Торо согласился приглядеть крестьянин из пригорода. Он получил от Сото небольшой задаток и обещание щедрого вознаграждения, если по возвращении владельца с байком будет все в порядке; деньги у Мара пока водились, но тратить их он решил только на самое необходимое.

К сожалению, байк был не единственной яркой отличительной приметой Сото, и дабы соблюсти полную конспирацию, тирадор приобрел у уличного торговца большие солнцезащитные очки, обязанные скрыть от любопытных взглядов приметное лицо тирадора. Стекла на очках, добытых, по всей видимости, на ближайших раскопках, были в царапинах и трещинах, но Сото не обратил на эти мелочи внимания – щеголять сей модной безделушкой на людях он особо не собирался.

Мара знал, где в Мадриде искать Рамиро ди Алмейдо, так как не раз лично сопровождал сеньора Диего в его поездках к сыну. Рамиро жил в неприметном двухэтажном доме на улице дель ла Круз, неподалеку от плаза Майор – центральной площади Мадрида, на которой проходили городские праздники, а также аутодафе: публичные Очищения Огнем самых знаменитых отступников Мадридской епархии. О последних мероприятиях, в частности, свидетельствовало не смываемое дождями пятно копоти в той части площади, где устанавливалась тесная клеть с заключенным в нее отступником, в страхе ожидающим, когда Главный магистр епархии предаст его душу очистительному огню.

Один из воинских принципов, которым Сото Мара пренебрег по выезде из Сарагосы и который после стычки на дороге вертелся у него в голове постоянно, гласил: «Покидая свой дом, веди себя так, как будто видишь врага». Своего нового врага Сото перестал недооценивать со вчерашнего вечера. Теперь тирадор видел недругов повсюду: в каждом встречном прохожем, в каждом лавочнике или извозчике, даже в женщинах; разве только не в детях. Весьма вероятно, что за домом человека, чей отец угодил в застенки Инквизиции, Охотники также организовали круглосуточное наблюдение, поэтому просто подойти и постучать в дверь к Рамиро было бы крайне опрометчиво. И несмотря на то, что Мара спешил увидеться с молодым сеньором, он не поленился неприметно побродить по округе и подтвердить свои догадки.

Или наблюдение было устроено очень искусно, или его и впрямь не было, но только наметанному глазу Сото так и не удалось выявить ни подозрительных широкоплечих типов, ни их громоздких внедорожников, ни других характерных примет слежки. Грамотнее всего было бы дождаться темноты, когда народ на улице рассеется, после чего обнаружить вражеское наблюдение станет куда проще. Но время неумолимо уходило, и Сото решил действовать. И только подойдя к крыльцу, он вдруг вспомнил, что на дворе полдень, а раз так, значит, государственный служащий Рамиро ди Алмейдо скорее всего находится сейчас в Академии. Упрекая себя за то, что после ареста сеньора стал ужасно рассеянным и начал забывать элементарные вещи, Мара направился к Оружейной Академии, расположенной неподалеку от плаза Майор в окрестностях Меркадо де ла Кебада – главного мадридского рынка.

О том, чтобы проникнуть в Оружейную Академию, не могло идти и речи, и Сото с раздражением подумал, что как ни крути, а придется дожидаться окончания служебного дня. Однако ему повезло: он еще не успел дожевать в ближайшем трактире тапас[5], как увидел в окно Рамиро, выходящего из ворот Академии. Молодой ди Алмейдо огляделся по сторонам и быстрым шагом припустил куда-то по улице. Сото торопливо расплатился с трактирщиком и ринулся за Рамиро вдогонку…