АДСКИЕ ИГРЫТемная Сторона-7. - Саймон Грин

Уильям коротко фыркнул кратко. – Тогда это впервые.

- Что вы здесь делаете? – мое любопытство было искренним. И почему… с ними?

- Потому что у меня никогда не было детства, - ответил Уильям. На меня он не смотрел. Он не отрывал взгляда от открывающегося вида, а может быть, видел что-то еще у себя в голове, у себя в прошлом. – Все время насколько я могу вспомнить, единственное, что интересовало моего отца, - это подготовить из меня своего наследника и преемника. Только так он мог быть уверен, что все, построенное им, продолжит существовать даже без него. Он хотел, чтобы я был его подобием. Не моя вина, что я им не был и никогда не буду. Иеремия Гриффин только один, что, наверное, и к лучшему. Но даже когда я был маленьким, у меня не было достоточно времени, чтобы играть, чтобы быть самим собой. Мне никогда не разрешали иметь настоящих друзей, потому что им нельзя доверять. Они могут оказаться шпионами многочисленных врагов моего отца. Всегда была лишь работа, работа и работа. Бесконечные уроки, по семейным делам и семейным обязанностям. Книги и комиксы были единственным способом убежать от всего этого. Я жил только в своих снах, в простой и счастливой реальности собственного воображения. Единственном месте, которое на самом деле было моим, куда мой отец не мог добраться, чтобы испортить или отнять.

Я не смог бы остановить его рассказ, даже если бы попытался. Он долгие годы держал это закупоренным внутри себя, и он готов был рассказать это любому, кто его здесь найдет. Потому что ему ужасно нужно было кому-то это рассказать...

- Вот почему подростком я занялся бодибилдингом, - продолжал Уильям Гриффин, по-прежнему не глядя на меня.- Так о я мог хоть как-то контролировать свою жизнь, даже если это касалось всего лишь формы моего тела. К тому времени я знал, что не гожусь для руководства семейным бизнесом. Я знал это задолго до того, как узнал отец. Мне нравилось думать... что возможно, я бы мог добиться каких-то меньших побед, будь я предоставлен самому себе. Если бы у меня была возможность выбрать свой собственный путь, следовать своим собственным интересам. Но Гриффин не мог допустить, чтобы его сын был чем угодно, но только не великим.

Тогда я был просто возвеличенным сусликом, вынужденным заниматься тем, что мой отец не мог доверить никому, кто не является членом семьи. Мы оба делали вид, что я что-то из себя представляю, но всем было ясно, что ... я лишь проводник его политики, но да поможет мне Бог, если я хоть когда-нибудь осмелюсь принять хотя бы малейшее самостоятельное решение. Я перекладывал бумаги с места на место, говорил с людьми голосом моего отца, и с каждым днем умирал все больше и больше. Вы хоть представляете себе, что это значит для бессмертного? Умирать по частям, и так – на века...

Какое-то время я заполнял свою жизнь тем, что потакал собственным чувствам и слабостям... Я был членом, должно быть, каждого частного клуба Темной Стороны - по очереди или одновременно. Перепробовал все, что они могли мне предложить и...всех. Но покуда это отвлекает, оно никогда не может удовлетворить.

Он резко повернулся, чтобы взглянуть на меня, и его глаза были мрачными, злыми и опасными. - Вы не должны никому об этом рассказывать, Тэйлор. О том, что я здесь. С друзьями. Людям этого не понять. Они сочтут меня слабым и попытаются этим воспользоваться. А мой отец... он действительно этого не поймет. Сомневаюсь, что ему в жизни было хоть что-нибудь нужно. В самом деле, невозможно представить, что и у всемогущего Иеремии Гриффина когда-то была такая обычная и уязвимая вещь, как детство. Это - единственное, что у меня есть, и в чем он не принимал участия. Единственное место, где я могу быть свободным от него.

- Не волнуйтесь, - ответил я. - Вашему отцу вовсе незачем об этом знать. Он нанял меня разыскать Мелиссу, а не вас. Меня же интересует только то, что вы можете мне рассказать о вашей дочери и ее исчезновении.

- Я хотел быть ей отцом, - глаза Уильяма снова стали потерянными и далекими. - Хорошим отцом, не таким, как Иеремия. Я хотел, чтобы у нее было детство, которого никогда не было у меня самого. Но он ее забрал, и после этого мне было разрешено ее видеть лишь тогда, когда так скажет Иеремия. По-моему, Мелисса воспринимает его как своего настоящего отца. Своего папу. Я потратил годы, пытаясь дотянуться до нее...но даже когда я выбирал время посещения так, чтобы не было Иеремии, получалось так, что Мелиссы тоже никогда не было. Она всегда только вышла... Гоббс предан моему отцу телом и душой. Он бегает по Залу, и мимо него никто не проскочит. В конце концов ... я просто прекратил попытки.

Он посмотрел на меня, и его лицо приняло какое-то побитые, сломленное выражение. – Знаете, во мне нет ненависти к моему отцу. Не надо так думать. Единственное, чего он всегда хотел, - это то, что считал для меня лучшим. И так долго...все, чег мне хотелось, так это чтобы мой отец мог мной гордиться.

- Как и любому сыну, - сказал я.

- А ваш отца? Он вами гордился?

- В конце концов, - ответил я, - думаю, да. Когда для нас обоих было уже слишком поздно, чтобы что-то изменить. Вам известно о моей матери...

Уильям впервые улыбнулся. – О вашей матери на Темной Стороне известно каждому. Все мы кого-то потеряли в Войне Лилит.

- Вы верите, что Мелисса была похищена? - прямо спросил я.

Он тут же отрицательно покачал головой. Ему даже не пришлось раздумывать. - Как при всей нашей безопасности она могла быть похищена из Гриффин-Холла? Но так же точно она не могла и убежать. Она никак не мог выбраться из Поместья, чтобы никто этого не заметил. И куда ей бежать, куда она могла пойти, где никто не будет знать, кто она такая? Кто-то обязательно сдал бы ее либо за вознаграждение, либо нашим врагам в качестве способа воздействия на Отца.

- Если только в этом не замешан кто-то из членов семьи, - осторожно заметил я. - Либо, чтобы помочь ей бежать, либо чтобы создать помехи системе безопасности, чтобы ее могли забрать...

Уильям снова покачал головой. – В семье у нее друзей нет, разве что, за исключением Павла. И никто не рискнет создавать помехи системе безопасности, которая нас же защищает.

- Кто мог осмелиться похитить Мелиссу Гриффин?

- Не знаю. Но вот что я вам скажу, Джон Тэйлор, - я убью любого, кто ее обидит. Даже Гриффина.

- Даже если он может потерять ... все, когда ей исполнится восемнадцать?

Уильям коротко рассмеялся, хотя и не очень весело. - О, вы уже слышали эту историю, не так ли? Забудьте. Чушь все это. Городская легенда. Будь это правдой, мой отец убил бы Мелисса и Павла, как только узнал об их существовании. Он всегда был способен на трудные, необходимые, плохие поступки, независимо от того, кому они причинят боль. Даже если ему самому. Мой отец - очень практичный человек. Неважно, кто и что говорит, но я не собирался запугивать его Мелиссой. Я просто хотел, чтобы у меня было что-то мое. Мне следовало знать, что он никогда этого не допустит.