Невеста с изьяном (СИ) - Усова Василиса

Ирвис хмыкнул, но спохватившись постарался скрыть это за коротким кашлем.

– Вы приложили немало усилий, чтобы дом перестал походить на склеп. Теперь тут даже приятно находится, – перевел он тему, – Но я хотел бы знать, собираетесь ли вы и дальше тут оставаться.

– Я… – начала девушка, но управляющий поспешно остановил ее движением руки.

– Простите мне бестактность. Прежде чем задавать такой вопрос, я должен был… – и он опустил на стол увесистый мешочек, – Ваше жалование за минувший месяц.

– Все это?!

Мешочек выглядел внушительно, однако открыть его и удостовериться, что тот действительно набит монетами (а например не камнями), Эвелиса не осмеливалась. Мужчина продолжал незаметно за ней наблюдать.

– Даже не пересчитаете?

– Я вам верю. – не говорить же, что счет выходящий за два десятка дается с большим трудом. А если с оплатой не обманули, то считать придется долго, сколько там должно быть, целых пятьдесят монет?

Ее ответ ввел управляющего в некоторое замешательство, но затем он просто махнул рукой.

– Как пожелаете. Теперь когда с минувшими делами покончено, обсудим будущие. Видите ли, скоро наступит зима, а в это время года так заметает дороги, что добраться сюда становится не всегда возможным. К тому же, у меня есть еще и другие дела требующие внимания… Да… Возможно я смогу появиться здесь только месяца через два, и мне хотелось бы быть уверенным, что я оставляю господина Арлена в надежных руках.

– А он сам не будет против, чтобы я осталась ему служить?

– Хм… – Ирвис достал платок, и покрутил его в пальцах, – Если дословно, то ему совершенно нет дела до этого. И раз не нашлось более подходящего варианта, то ради моего спокойствия он согласен терпеть даже… – мужчина осекся, поняв что сказал лишнее.

– Неотесанную деревенщину? – закончила за него девушка. За последнее время она столько раз слышала такое обращение в свой адрес, что оно совершенно перестало ее задевать.

– Ээм… Ну я бы не стал так уж… Его милость иногда позволяет себе не слишком лестные определения… – управляющий провел платком по лицу, и не так уверенно закончил, – Но в целом человек он неплохой.

Эвелиса пожала плечами.

– Я уже привыкла.

Да и о чем было говорить. Несколько резких слов в день, не такая высокая цена за теплую постель и крышу над головой. А если к этому добавить еще и огромное жалование… К тому же, время от времени случались счастливые дни, когда Арлен и вовсе с ней не разговаривал.

Так что управляющий волновался напрасно, девушка искренне считала, что устроилась неплохо. Особенно когда вспоминала хибару на рынке, и господина Вардта.

***

Доктор Бертни с удовольствием принял приглашение к обеду, и даже выразил желание есть прямо на кухне, чтобы не доставлять лишних хлопот «милушке» служанке. Тем более что Ирвис отбыл по своим делам, и не мог составить ему компанию. А про владельца дома и говорить было нечего.

Арлен сидел в кресле, в своем самом дурном расположении духа. Когда Эвелиса принесла обед, он сквозь зубы попросил ее убраться, вместе со своими помоями, которые она называет едой. После этого девушке не оставалось ничего другого, как закрыть за собой дверь, и сохраняя спокойствие, вернуться на кухню. Возможно к вечеру настроение у мужчины улучшится, и он хотя бы согласится поужинать. Пока же лучше прислушаться к его просьбе, и дать ему побыть в одиночестве.

– Все было просто невероятно вкусно, – заметил доктор, устроившись у камина, и прихлебывая чай.

– Спасибо… – Эвелиса чуть склонила голову, заканчивая протирать чашки.

– Это мне следует вас благодарить. Словно окунулся в детство. Не сочтите сравнение обидным, но моя бабушка готовила очень похоже, и овощи всегда нарезала так же крупно, не превращая их в кашу. – он глубоко вздохнул, – Его милости Арлену, невероятно повезло, что вы у него служите.

– Ага… – равнодушно отозвалась девушка. «Его милость» явно не разделял восторга в адрес прислуги, и довольным себя явно не считал. Но ее дело работать, а с остальным – стерпелась.

– Ирвис очень беспокоился, что вы сбежите после первого же месяца службы. А по мне, так напрасно. Всякий труд важен. Даже если он и незаметен глазу.

Эвелиса рассеянно кивнула, размышляя, как лучше переложить овощи, чтобы хватило места и под те, что в скорости привезут.

– Мой труд тоже со стороны вроде и не заметен, зато платят за него по-королевски. А будут еще больше, особенно если затея с твоим хозяином увенчается успехом. Или тоже считаешь, что Арлен до конца жизни слепцом будет ходить?

– Вы способны вернуть ему зрение? – забыв о привычной осторожности, девушка вскинула голову, и посмотрела на доктора Бертни. Хорошо еще, что он сидел к ней спиной.

– Никто не верит, – вздохнул он, – Но для меня это стало бы отличным шансом увековечить свое имя. Только представьте, какой шаг вперед сделало бы врачевание. Мой отец всю жизнь изготавливал линзы, которые помогают видеть, когда слабеют глаза. Но при полной слепоте они бессильны. Я же не только продолжил его дело, но и обучался лекарскому мастерству. Но лечить гнойники, воспаления и помутнение зрачка умеют многие, мне же хочется большего.

– Но разве так бывает?

Разговор чрезвычайно заинтересовал Эвелису. Она даже оставила свои дела, и теперь с жадностью ловила каждое слово.

– Очень редко, но… Я как-то имел дело с крестьянином, который после пожара в полях почти утратил зрение. Однако правильное питье, примочки, и упражнения светом сделали свое дело. Пусть и не так ясно, как прежде, но он теперь видит. И была еще пара подобных случаев, так что главное – не опускать руки.

– Хозяин этого дома тоже потерял зрение при пожаре?

– Прошу прощения, но не могу обсуждать это с вами. Это вопрос этики лекаря.

Об «этике лекаря» девушке слышать не доводилось, но она примерно догадалась, что это значит. Не стоит спрашивать о другом человеке, особенно если знаешь его лично. Хотя там, откуда она родом, этого явно бы не поняли. В деревне, о знакомом принято не только спрашивать, но и узнавать в деталях даже то, о чем он и сам еще не догадывается.

– Да, конечно. – в голове неожиданно промелькнула мысль, которая заставила все внутри затрепетать, – Скажите, а вылечить можно любые глазные изъяны?

– «Изъяны», слово-то какое подобрала, – усмехнулся доктор, – Ну… при должном умении, почему бы и нет.

Сердце заколотилось чаще. Эвелиса смотрела на гладкие доски стола, собираясь с духом. Может быть это и есть шанс? И судьба не просто так привела ее именно в этот дом?

– А ежели… – она глубоко вдохнула, – Ежели у человека глаза разного цвета… это тоже можно исцелить?

– Разного цвета? Это как же?

– Допустим один зеленый, а другой… пусть даже и синий.

Мужчина расхохотался.

– Ну уж это ты выдумала. Не бывает у людей разных глаз. Они же парные, поэтому и одинаковые.

– Но если… все-таки… Неужто никогда не встречали такого? – девушка постаралась, чтобы ее вопрос прозвучал как праздное любопытство.

– Не встречал. Потому что этого не может быть. Правда мой отец как-то упоминал… – он ненадолго задумался.

Эвелиса ждала продолжения, боясь даже дышать.

– Нет, не помню… Помню только, как он мне уши надрал, когда я посмеялся, и назвал его рассказ выдумкой. Мелкий я был, глупый. Тоже то ли про разные глаза, то ли про цвет необычный было… Но столько лет прошло, что давно из памяти вон.

Он обернулся, и девушка торопливо опустила голову, избегая встречаться с ним взглядом. Не бывает такого… значит…

– А с чего вдруг интерес такой возник? – внезапно спросил доктор.

– Да… вот… – она замялась, но в голову пришла спасительная мысль, – Сама не знаю. А правда, что зеленые глаза признак ведьмы, или от того, что мать на гнилую воду посмотрела?

Ее вопрос вызвал у мужчины новый приступ веселья, и он совершенно позабыл о сказанном ранее.

– Вот уж точно живучее суеверие. Хотя у матушки моей жены, глаза зеленого болотного цвета, и знаешь ли, – он хмыкнул, – Девятый десяток уже разменяла, а такая бодрая, что всякие мысли иногда закрадываются.