Алхимик в Пустыне - Лана Туулли

— Ничего, — обиделась Джоя. Она просто-напросто, в отличие от Ньюфуна, не жульничала со взвешиванием и не надавливала на чашу с ЧБК. — Он хороший котик, такой ласковый, добрый, он так замечательно мурлычет…

И девушка обняла ЧБК, прижимая его к коллекции серебряных украшений, которую носила на груди. Кот вцепился в черное платье, с покорностью судьбе уронил хвост и устремил в сторону гнома тоскливый взгляд, сообщавший, что мурлыкать он, ЧБК, конечно, может, но делать это постоянно…

— Придумал! — звонко хлопнул себя по шлему Ньюфун. — Давай его утяжелим!

От испуга Кот вздыбил шерсть, напрягся, собираясь бороться не на жизнь, а на смерть — мало ли, чем Ньюфун хотел его утяжелить, еще свинец заставит жрать… Но животное спасло неожиданное появление мужчины, перешагнувшего через порог ресторации и рухнувшего вниз мимо узкой шахтной лесенки, которой так гордилась Напа Леоне.

— Это кто еще? — буркнул Ньюфун, почесывая нос — кончик фамильной гордости всего клана Кордсдейл был поцарапан, будто мастера укусила взбесившаяся отвертка. — Он жив?

Джоя и Кот подошли, осторожно наклонились над пострадавшим.

— Кажется, живой…

Рутфер застонал.

Когда он открыл глаза, то первой его мыслью было, что он что-то напутал и забыл переправиться телепортом из Уинс-тауна в Талерин: девушка, склонившая над ним, была одета по ллойярдской моде, в черное приталенное платье, лицо у нее было густо припудрено, а темная тушь вокруг глаз и длинные черные поникшие пряди волос делали ее похожей на одну из учениц мэтров Восьмого Позвонка.

Второй мыслью Рутфера было сомнение, что он еще жив — как-то уж очень пренебрежительно смотрел на него огромный черно-белый пушистый кот. Животное спрыгнуло с рук девушки, подошло и презрительно обнюхало вора, после чего заурчало-зарычало как-то уж очень сердито и нагло.

А третья мысль Огги была посвящена очень удобному кастету, который лежал рядом с ним на полу. "Как похож на мой!" — подумал пелаверинец, — "Что, я попал прибежище разбойников, и они меня ударили? Или…"

Тут девушка очень заботливо поинтересовалась, не ушибся ли сударь, помогла ему подняться и, когда Огги застонал, хватаясь за голову, подобрала кастет и посоветовала приложить к шишке.

Ньюфун, перестав мухлевать с настройкой весов, повернулся к Джое, когда та уже усаживала незнакомца за столик.

— Что надо? — нелюбезно спросил гном у человека.

— Я… это… — Огги напрягся, вспоминая приказы фрателлы Раддо. — Я комнату у вас тут хотел снять. И поужинать, — добавил он после минутной заминки.

— Напа сдает комнаты только гномам, — задумчиво проговорила Джоя.

Огги, который к этому времени уже пришел в себя, начал врать гораздо вдохновеннее:

— Ну, господа хорошие, мне только переночевать! Я тут, в уголочке где-нибудь перекантуюсь! Пожалуйста, ну, что вам стоит! Я заплачу!

Платить пелаверинец, конечно же, не собирался. Но, чтобы осторожно выяснить место пребывания мэтрессы Далии, ему позарез нужно было закрепиться в ресторации.

— Оставайтесь, — гостеприимно предложила Джоя, всего на секунду опередив собирающегося отказать Ньюфуна. — Он же заплатит! — шепотом объяснила она гному. — Сам же говорил, что тебе нужно оплачивать штраф!

Припомнив печальное начало дня, Ньюфун неласково потребовал:

— Деньги вперед!

Получив с человека серебряную монету, Ньюфун еле успел перехватить Джою, направившуюся в сторону кухни.

— Не входи!

— Почему? — удивилась девушка. — Я хотела приготовить ужин.

— А ты стряпать-то хоть умеешь?

— Нет, но я алхимик, значит, что-нибудь придумаю…

— И эта туда же, — заворчал Ньюфун, отпихивая Джою подальше от кухни. Мало ли что? Вдруг, чисто случайно, запомнит, что они с Айрой взорвали полдома, а потом Напе расскажет? Или Айра, составляющий план ремонтных работ, ей молоток на голову уронит? — Научилась у своей чокнутой Далии… Сам приготовлю! Кулинарить — это ж не фиг делать!..

Ворвавшись в разоренную взрывом кухню, Ньюфун провел быструю инспекцию кухонных шкафчиков и кладовых. Шкафчики: все вдавлены взрывной волной, сломаны, не пострадали лишь столовые приборы и запасы муки (муки было слишком много, и всю ее взрыв так и не смог развеять, а приборы все равно надо было переплавлять — и форма, и украшение их давно вышли из моды). Кладовкам, особенно подземным, повезло больше. В них остались окорок, колбасы, квашеная капуста, сотня яиц, несколько замороженных птичьих тушек… Ларь с овощами, соль, бутылка с оливковым маслом, бутылка с винным уксусом, спрятанные в самой дальней кладовке бочонки с вином и пивом…

Спустя несколько минут, насыщенных странным звоном, грохотом и гномьими "Фех-та! Шпацех уэш!", Ньюфун прибежал в обеденную залу и поставил перед клиентом ресторации тарелку, на которой лежало полкочана квашеной капусты, почему-то обгоревшей, основательно промасленная и щедро присыпанная солью луковица, большой кусок окорока, полускрытый горсткой муки, по которой растекалось три сырых яйца.

— Хорош кабан, — между тем вел ничего незначащую беседу Огги. — Сделан ну как живой! А зачем у него дырочка на спине?

— Это копилка, — объяснила Джоя.

— Мой родственник, Дюша из клана Кордсдейл, имел привычку собирать золото, — вклинился Ньюфун, подталкивая «ужин» гостю.

— По-моему, это замечательная привычка! — искренне восхитился пелаверинец, стараясь одновременно и следить за свинкой, и пристально рассматривать коллекцию серебряных украшений на груди у девушки. Грудь (хотя и неплохой формы, как заметил наблюдательный помощник господина Раддо) совершенно терялась под серебряными цепочками, медальончиками, шнурком с драконьим зубом, крупными витыми серебряными бомбошками, увязанными в ожерелье с мелким речным жемчугом и несколькими древними серебряными монетками, еще одним шнурком, удерживающим клок длинной белой шерсти, и многим, многим другим.

— Вы ешьте, ешьте, — радушно предложила Джоя.

— И что, много ли золота собрал ваш родственник? — спросил Огги. Подсчитав точную стоимость мелодично позвякивающего клада, он счел его интересным, но не многообещающим, а потому решительно отвернувшийся в сторону копилки.

— Никто не знает, — ворчливо ответил Ньюфун, присаживаясь напротив гостя ресторации. — Потому как Дюша еще безбородым ушел из клана, чтоб посмотреть мир. Собирал золото где придется — не всегда для себя, иногда брался поучаствовать в сборе пожертвований на благотворительность, или, например, переправить деньги из одного города в другой, или, допустим, вернуть старый долг…