Царица Савская - Тоска Ли

— Тогда я тем более должна услышать рассказ об этом.

— Я привез ему вести о смерти твоего отца…

— И сообщил их лично царю?

Он кивнул.

— Именно так. Я стоял перед всеми его придворными, а он устроил мне такую выволочку, что я вначале не знал, что и отвечать.

— Устроил тебе выволочку? Ты мой подданный. Твои манеры при дворе закалены и отполированы, как клинок. Иными словами, ты говоришь мне, что он устроил выволочку мне.

Тамрин поднял на меня посерьезневший взгляд.

— Расскажи мне все по порядку и без прикрас.

— Я привез ему весть о смерти твоего отца, — начал он с самого начала. — О твоих союзниках, которые готовились поддержать твое право на трон, о марше на столицу. О полном поражении твоих врагов, об укреплении земель, о постройке новых храмов во имя лунного бога. «Разве она не прислала мне вести, подарка или прошения о союзе?» — сказал мне царь.

Я коротко хохотнула. Прошение этому свежеиспеченному царю-выскочке?

— Царь был заинтригован до грани, как мне показалось, обиды. Поистине, царица, ты не представляешь, в каком я был тогда положении. Я стоял перед тем, кто привык к исполнению всех своих капризов. К наилучшим дарам от каждого подчиненного ему царства, а также соседних, вплоть до границ с Таршишем. Я едва сдержался, чтобы не предложить ему весь мой груз, назвав его царским подарком, хоть это и означало бы потерю всего, чем я обладаю, и половины моих соплеменников. — Его лоб пересекли едва заметные морщины. — Вместо этого я сказал ему, что ты — царица, которая говорит не жестами или словами, но повелевает армиями одним лишь движением глаз. Царица Сабы, загадка, разгадать которую не под силу ни одному мужчине. — Он помедлил и слабо улыбнулся, противореча серьезности своих слов.

— Теперь наконец я поймала тебя на открытой лжи.

— Нет. — Тамрин покачал головой. — Это правда, я лишь не упомянул ему о твоем красноречии, равном речам мудрейших из царей. Затем их царь потребовал меня рассказать о тебе подробнее, как ты год назад велела мне рассказать о нем. Я спел ему ту же песнь о твоей красоте и богатстве Сабы, о том, что земля так полна драгоценностей и золота, как здесь, так и в заморской колонии, что серебро здесь дешевле праха. «Поскольку Саба разделена морем, но ей же принадлежат золотые шахты, поля и храмы Пунта», — сказал ему я. После чего он велел мне остаться с ним при дворе на множество дней.

Теперь я поняла наконец, что еще изменилось в нем: Тамрина до сих пор грели благосклонность и внимание чужого царя!

— День за днем я наблюдал, какой вершит суд, сидя на троне из золота и слоновой кости, я видел, как прибывает дань от его народов и пополняет его стол, конюшни и оружейную.

— Насколько же велика эта дань?

— Царица, дары, которые он послал тебе со мной, лишь безделушки в сравнении с данью.

— Вот как? — Хотя и в Сабе все упомянутые дары — кроме жеребца — тоже можно было счесть безделушками. Но что же так впечатлило моего торговца?

— Его богатство растет день за днем. Он уже разбил монополию филистимлян на торговлю железом. У него богатые шахты возле Эдома, из которых он экспортирует много меди. А теперь он обзавелся собственным флотом финикийских кораблей и вышел в море из порта Яфо, чтобы торговать с Фригией, Фракией и Таршишем. Его храм закончен, после семи лет труда финикийских архитекторов, строителей и камнетесов. Те, кто живет за городом, говорят, что храм воздвиг сам святой дух, потому что не слышали звука резцов, храм был построен в тишине. На самом деле большая часть камней была взята из тоннелей под горой. И все же легенда растет.

— И какую выгоду надеется получить от этого неоперившегося еще царства царь Хирама и Финикии, что посылает стольких своих людей и строит для Соломона храмы и корабли? — изумленно сказала я. Этот вопрос не давал мне покоя.

Царь Финикии не стал бы проявлять такую щедрость по отношению к очевидно зеленому — и обреченному на падение, добавила я про себя, вспомнив его безымянного безликого бога — государству. Отчего же столь многие, если принимать рассказ Тамрина за правду, искали связей с этим царем, посылали ему своих дочерей и приданое?

— Соломон в качестве платы уступил территорию Хирама, а израильское царство расположено вдоль всей восточной границы Финикии. И он посылает огромное количества ячменя, пшеницы и оливкового масла к столу Хирама, когда финикийцы не могут сами себя прокормить. — Он покачал головой. — А также он добавил в свой гарем сорок новых жен с тех пор, как я в последний раз был в Иерусалиме.

— Сорок?

— Именно. И теперь, когда храм закончен, он начал работы над одним большим дворцом для себя и другим — для дочери фараона.

Я смотрела на него и думала, насколько приукрашены могут быть рассказы торговца.

— Моя царица, клянусь тебе, что все сказанное мною — правда.

— Ну хватит. Давай поговорим откровенно. Как может один мужчина возлечь с таким количеством женщин? Прости, но в этом твоя история перешагнула все границы возможных преувеличений.

— Я не сомневаюсь в том, что жены почти не видят царя, и только главные жены получают его… внимание. Этих невест отдают — а он получает — с приданым, которое должно увеличить его богатство, гарантировать безопасность путей, или же в обмен на людей для постройки далеких городов, или ради укрепления мира с соседними племенами. Он не одержим рождением сыновей, этот царь, им движет лишь желание расширить торговлю и улучшить благосостояние. У него есть враг в Дамаске, серьезный враг, нападающий на северные границы…

— Ты говорил, что северная граница его царства проходит по Евфрату.

— Да, но это оказалось спорным вопросом. Его территория доходит до северо-востока Дамаска, но сам город принадлежит Резону, царю Сирии. А потому он продолжает укреплять свои главные города и начал строить один из них в пустыне.

Вот так. Не столь уж все и идеально у этого новорожденного царства. Я снова откинулась на подушки, когда Тамрин замолчал; мой разум гудел от мыслей.

Египет граничил с израильским царством на юге, Финикия — на севере и западе. Будучи союзниками, три государства могли достичь многого. Такие союзы уже создавались ранее — главным в них был Египет, — в обмен на дары, дипломатические представительства, брачные союзы и защиту друг друга. У Сабы были собственные связи с Египтом и рынками Иерусалима и Тира, однако явился царь, который зовет фараона «отцом» и поставляет пищу на стол Хирама!

Даже ослабевший Египет нашел способ жениться на силе, нашел царя, способного защитить его торговые пути.