Путешествие Черного Жака - Андрей Егоров

– Вот он, держите его!

Меня удивляли эти скорые метаморфозы, которые происходят с женщинами. Всего полчаса назад она любит тебя, стонет в твоих объятиях, запрокидывает покорную голову для очередного страстного поцелуя и вдруг – она уже тебя ненавидит, яростно кричит, проклинает тебя, готова предать… Но стоит ей достаточно отдалиться, и она снова тебя жарко любит, снова готова стонать в жарких объятиях. Только кто их сомкнет? Вот в чем вопрос.

– Вот он – здесь, он – здесь! Возле меня! Он здесь!!!

– Ну зачем ты? – Я стремительно надвинулся на нее и поймал за локоть. – Тише, прошу тебя!!!

– А-а-а-а, он здесь!!! – продолжала орать Варра и вцепилась острыми ногтями мне в лицо.

Я резко ударил ее в подбородок, и девушка сразу замолчала и как мешок повалилась на землю…

– Ну вот, – пробормотал я, – видишь, к каким мерам приходится прибегать…

Судя по всему, моя поимка заставила «монахинь» прервать на некоторое время такое важное мероприятие, как факельное шествие.

Со всех сторон ко мне неожиданно ринулись мрачные фигуры в серых балахонах. Чем-то эти женщины напомнили мне отвратительных дроф. Однако во время первой встречи с дрофами я растерялся, здесь же действовал заметно решительнее: речь шла о моем символе мужественности. Резко разбросав тех нападавших, что уже висели на мне, со всей злостью, на которую способен рассвирепевший мужчина, я стал раскидывать вокруг огненные знаки. Чертил их в прохладном ночном воздухе, который уже через несколько мгновений приобрел температуру раскаленного полудня, и швырял. Один за другим. С яростью и энергией, достойной берсеркера. Я слышал вокруг крики боли, стоны раненых. Потом все запылало огненными сполохами, и я стал интересовать их в качестве жертвы много меньше. Служительницы культа Бевьевы удирали с криками ужаса, как и положено жестоким и трусливым бабам, оставив убитых и раненых на поле брани.

Мое внимание привлекла Варра Луковый Росток. Пока я бесновался, поливая огнем все и вся, она пришла в себя и очень резво побежала прочь и скрылась за углом.

Побежденные служительницы культа святой Бевьевы укрылись в монастыре.

Теперь можно было хорошенько развлечься. Распахивать погребки с криком: «Ага, а я вас вижу!», извлекать очередную зареванную «монахиню» из сундука, где она уместилась не полностью, и выслушивать ее оправдания: «Я не виновата, это все они…» Но, представив все эти сцены в красках, я почему-то ощутил жуткую скуку, а скука – женщина, которая бежала от меня еще быстрее, чем служительницы культа святой Бевьевы.

Я немного походил по обители, выкрикивая: «Варра Луковый Росток, я прощаю тебя! Вылезай! Эй, Варра!», но, похоже, она спряталась надежно. А мне хотелось всего лишь еще раз ее приласкать. Сейчас, после всего происшедшего, она казалась мне такой несчастной, такой испуганной и такой глупой, что сердце мое сжималось от жалости.

Я осветил большой колонный зал заклятием факела и здесь, у алтаря, увидел настоятельницу. Она с ужасом глядела на меня. Свой белый клобук настоятельница где-то потеряла. Подвязанные бечевкой седые волосы совсем растрепались. Левой рукой верная старая служительница обнимала статую, изображавшую святую Бевьеву с головой мерзкого насекомого и пышным женским телом.

– Ты пришел, чтобы погубить наш храм, колдун?! – истерично крикнула она.

– Блестящее предположение, – сурово откликнулся я. – Путешествуя по лесу, уничтожаю все храмы, что попадаются мне на пути.

Мои слова вызвали у нее неподдельный ужас. В сущности, она была безумной и очень несчастной женщиной далеко за шестьдесят, и я со свойственной мне добротой решил помиловать ее:

– Скажите мне, дорогуша, где я могу отыскать Варру?

– Зачем тебе Варра, колдун, явившийся к нам под видом благочестивого монаха? Не честно так поступать…

По-моему, она всхлипнула.

Я решил пошутить. Странное у меня поведение: когда кто-то всхлипывает, меня немедленно тянет пошутить.

– Она мне не нужна. Хочу взять в дорогу только ее голову. Люблю красивые сувениры…

Наверное, она все же была сумасшедшей, а может, ее миновало чувство внутреннего эстетизма, потому что она неожиданно предложила:

– Хочешь, возьми голову брата Ариоро. Я был с ней искренен и любезен:

– Ну что вы, голова брата Ариоро вам самим необходима. Может быть, мне взять вашу голову?…

Беседа еще некоторое время продолжалась в том же ключе, пока она не упала на пол возле статуи Бевьевы, содрогаясь всем телом в приступе удушья. На губах ее выступила кровавая пена. Наверное, она была больна, а я спровоцировал приступ, а может быть, она приняла яд, прежде чем общаться с таким страшным колдуном, как я. Как бы то ни было, но укоров совести я не испытывал.

Я отошел от статуи и сокрушил ее огненным знаком. Скульптура разлетелась на куски, после чего в колонном зале стало намного легче дышать. Конечно, впечатление, что воздуха прибавилось, было обманчивым, но очень ясным, настолько отвратительной и отталкивающей была выполненная в камне Бевьева.

Избавившись от богини, я пооткрывал сундуки, шкафы и погреба, но оттуда с плачем и стонами, каясь в чудовищных грехах, выпадали все больше незнакомки, порой весьма прелестные, но меня не заинтересовавшие. Из всех монахинь мне нужна была только одна.

Так и не отыскав Варру Луковый Росток и проклиная про себя женскую тупость – разве я мог сделать ей что-нибудь плохое, – я вышел из ворот обители и направился дальше на северо-запад. За моей спиной – я не оглядывался, но все происходящее представлялось мне очень зримо, – громадные языки бордового пламени облизывали темное небо, пожирая женский монастырь.

Везде, где меня огорчали, я оставлял дымящееся пепелище. Исключением стал домик Латуния Цизерания, и то только потому, что за столом в избушке пророка спал Перен по прозвищу Давай и мне вовсе не хотелось дожидаться его пробуждения.

Кошмар шестой

ХЕЙМДАЛЛ ОДИНОКИЙ И КАМЕННЫЙ ГОРГУЛ

«А потом чудовищный союзник орков легко перемахнул раскаленную трещину, и поблекшие было языки пламени с приветственным гулом взметнулись вверх, радужно расцветив косматую тучу, сгусток тьмы в туче уплотнился и обрел очертания реального человека с клинком пламени в правой руке и длинным огненным хлыстом в левой.

– Спасайтесь! – отчаянно закричал Леголас. – Это Берлог! Его не уничтожишь! Спасайтесь!»

Дорога петляла меж стволов неохватных многовековых вязов. Кора их была мозолиста и груба, а ветви раскидисты и тенисты. Теперь я шел по карте и надеялся, что вскоре она выведет меня к людям. Масштаб на ней указан не был, что было серьезным упущением со стороны неизвестного картографа.