Демон искушения - Галина Романова

— Он не любил вас, Юля! — вдруг выпалила Настя после непродолжительной паузы, в течение которой нервно раскручивала и закручивала шариковую авторучку. — Неужели вы этого не понимали?

— Нет.

— И не знали, что он вам изменяет?! — полное лицо Насти заалело.

— Нет. Даже более того, не знала, что он собирается умереть так страшно и нелепо, — язвить вот не стоило, а не получалось. — И не знала, что у него имелся целый гарем. И вы были в его составе. Я ничего не знала, Настя!

— Теперь знаете?

— Ну… да.

— Легче стало?

— Нет.

Хотя ей и тяжело особо не было. Первые несколько минут обволокло неожиданной слабостью, а потом ничего, даже способность острить не утратила. Брезгливость еще донимала и к Степану покойному, и к его женщинам.

— Вот видите! — назидательно воскликнула Настя. — Зачем же тогда вы здесь? Ну, узнали обо мне и узнали, приезжать-то зачем было?

— Затем, что я не узнала пока еще об одной его женщине, Настя. А узнать очень хочется. И не столько хочется, сколько необходимо. После смерти Степана обнаружились неожиданные долги. Причем должен он остался таким людям, о знакомстве с которыми я и не знала. Потом обнаружилась пропажа личных средств в весьма крупных размерах.

Средства могли, конечно, обнаружиться на Степкиных лицевых счетах, о которых его адвокат пока не заикнулся, но интригу внести в их напряженную беседу стоило.

Как и ожидалось, Настя насторожилась. Спина распрямилась, напряглась, глаза сощурились, уставившись на Юлю. Пальцы перестали теребить шариковую авторучку. Застыли растопыренными, как над рояльными клавишами.

— У него ведь был кто-то еще, Настя?

— Допустим, — осторожно согласилась библиотекарша, и ее мучнистую бледность чуть тронул легкий румянец.

— Вика… Викуся… Вы ничего не слышали об этой женщине?

— С какой стати мне о ней слышать? — сердито перебила она Юлю. — Кто она вообще такая, чтобы я о ней слышала и знала?

— Мне кажется, он любил ее и только ее, — решила разыграть свой последний козырь обманутая жена. — На отдыхе перед самой его гибелью он говорил только с ней. Очень часто и подолгу говорил.

— Он говорил с ней даже при вас?! — Округлившиеся глаза Насти сделались совершенно несчастными. — Как он мог?! Это же… Это же бесчеловечно так поступать с людьми! Вика… Вика, снова Вика… Эта маленькая чернявая дрянь! Она… Она все испортила, понимаете!!! У нас со Степаном все было так серьезно. Он собирался разводиться с вами, он же не любил вас никогда, а со мной… Те другие девки не имели для него никакого значения. Это было лишь мимолетным увлечением. По-настоящему он любил только меня! И говорил мне об этом, уж простите за откровенность. И тут вдруг Вика!..

— Кто она такая? — спросила Юля, пропустив мимо ушей оскорбительное утверждение соперницы.

— Приезжая! — выплюнула Настя презрительно. — Откуда-то из стран ближнего зарубежья. Снимает конуру на набережной, в старом полуразвалившемся доме. Ей там в спину все соседи плюют, настолько она отвратительна! Мусор выносит раз в неделю, представляете! А белье на балконе вывешивает раз в пять дней. Чистюля тоже! Могу представить, что у нее в комнате!

— А откуда вам все это известно, Настя? — поинтересовалась Юля с понимающей ухмылкой. — Вы следили за ними?

Крупные ладони с грохотом опустились на обшарпанный стол, и Анастасия начала медленно подниматься со скрипучего стула. Она поднималась во весь свой немалый рост медленно и угрожающе, так, наверное, встает на задние лапы обиженная медведица. Лицо ее при этом так густо налилось кровью, что Юля всерьез перепугалась, что со щек библиотекарши может брызнуть на нее.

— Да, я следила, а что?! Вам-то что?! Вы же сидели глупой курицей и ждали, верили и ждали! А я не верила, я любила, я мучилась от его измен. А знаете все почему?

— Что — почему?

Юля даже попятилась к двери, Настя была тяжеловатой для их поединка, случись он вдруг.

— Почему вы ничего не чувствовали? — повторила она свой вопрос и тут же начала отвечать, чеканя словом: — Да потому что вы не понимали его! Потому что не любили его! Никогда не понимали и не любили! А когда нет чувств, разве можно о чем-то догадаться? Нет! Вы всегда считали себя красавицей и не знали, что Степану они не нужны — красавицы.

— А кто же ему был нужен? — Насте удалось уколоть ее немного и пробудить неподдельный интерес. — Кто же ему был нужен, Настя? Вы?

— Не кто, а что! Ему не нужны были конкретные люди, женщины в данном случае. Ему нужно было обожание! Слепое обожание, поклонение, вот! Он впитывал его, как губка. Он не хотел завоевывать, невзирая на общепринятое утверждение. Он хотел быть завоеванным. И с такими, как я… С такими у него это получалось великолепно. Особенно со мной, — ноги у нее подломились, она со стоном опустилась на стул, взгромоздила локти на столешницу, уронила голову на руки и заплакала. — Степа… Он… Он любил меня, а не Вику! Эта дрянь влезла между нами, она… Она его погубила. Она хотела от жизни много и сразу. Все мечтала о красивой жизни! Она…

— Настя, как мне ее найти?

Настя перестала всхлипывать, глянув на Юлю зареванными глазами с явным недоумением. Пожевала полными губами, поиграла плечами, вытерла щеки тыльной стороной крупной ладони и спросила:

— А зачем вам она? Думаете, деньги у нее отобрать? Бесполезный номер! То, что однажды попало к ней в руки, вернуть уже невозможно. Виктория — хищница! Неужели вы до сих пор этого не поняли? Она же… Она же отняла у вас мужа, Юлия!!!

Допустим, мужа у нее отнимали они все сообща. И разрешения по этому поводу у нее не спрашивали, и каяться не собирались. И каждая веровала в то, что была любима.

— Мужа у меня отнял несчастный случай, Настя.

— Ах, оставьте! — Снова последовал всплеск руками, присущий кисейным барышням. — Его забрали у вас много раньше, но только не я и не Светка с Ларкой, а эта маленькая дрянь! Она… Как же я ее ненавижу! Она! Только она перешла нам всем дорогу! А знаете, Юля, я скажу вам, где она живет! Пусть это будет маленькой местью с моей стороны. С какой такой стати я должна ее покрывать? Записывайте.

Юля растерянно порылась в своей сумке. Не было там ни авторучки, ни книжки записной, привыкла всю информацию вносить в телефон, а он остался в машине. Виновато улыбнулась Насте. Та тут же укорила:

— Ну вот, а в сыщика играть собрались. Все же должно быть на карандаше, разве детективов не читаете?

— Да нет, не читаю.

— А как же тогда собрались восстанавливать справедливость? Следить за этой мелкой сучкой мало. На нее нужно собрать гору компромата, прежде чем к ногтю прижать. А, да как хотите… — Она выдернула из стопки библиотечных формуляров крохотный листок, быстро собрала развинченную авторучку, начертала на ней адрес и протянула его Юле. — Вот… Только будьте осторожнее с ней. Она очень опасный человек. Очень!

Поблагодарив, Юля кивком попрощалась и пошла к выходу. Но Настя, которая сидела теперь отвернувшись от нее, неожиданно проговорила в спину:

— Знаете, Юля, у меня такое чувство…

— Какое?

Спросила лишь из вежливости. Все же Настя поговорила с ней, снабдила адресом неведомой Виктории, хотя запросто могла откреститься как от романа с ее покойным мужем, так и от того, что знает Вику и ее домашний адрес.

— Такое чувство, что он… Что он все еще жив. Нет ощущения потери. Странно, да?.. А вы? Вы что ощущаете, Юля?

— Я? — она пожала плечами. — Ничего, кроме пустоты.

Глава 8

Он нашел свою Машку, хвала небесам! Нашел и вычислил, но не сразу, пришлось в понедельник поколесить по городу, а потом и за его пределами.

Вот черти полосатые что удумали, а! Решили спрятаться от родителей на даче. Вернее, не от родителей, а от Надьки с ее Фенечкой. Максу от родителей прятаться не пришлось. Они уехали на море, оставив его на попечение двоюродной тетки. Неразумный ход, по мнению Невзорова, но кто его спросил!

Тетка работала в крупной компании сотовой связи и пропадала на работе с восьми утра до восьми вечера. Приходила домой после работы и посещения супермаркетов, попадающихся на пути домой, едва живая. Созванивалась с племянником либо по домашнему, либо по мобильному телефону. Брала с того честное слово, что все у него в порядке, что он не голодает и не связался с наркоманами, и падала замертво на кровать.

— А что вы хотели?! — совершенно искренне возмутилась она, когда Невзоров попытался ей указать на пробелы в воспитательном надзоре. — Чтобы я ему ночной горшок грела? Или колыбельную на ночь пела? Так он взрослый мальчик, вполне адекватный. В конце концов, его родители в курсе, и у них нет никаких претензий ко мне.

О том, что адекватный мальчик укрывает у себя на даче беглянку, Невзоров рассказывать двоюродной тетке Макса не стал. Спугни голубчиков, уйдут в такое глубокое подполье, что не отыщет никто, и он в том числе. А так: отыскал, взял на контроль и даже ухитрился поговорить с Максом.