Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская современная проза » А слона-то я приметилъ! или Фуй-Шуй. трилогия: RETRO EKTOF / ЧОКНУТЫЕ РУССКИЕ - Ярослав Полуэктов

А слона-то я приметилъ! или Фуй-Шуй. трилогия: RETRO EKTOF / ЧОКНУТЫЕ РУССКИЕ - Ярослав Полуэктов

Читать онлайн А слона-то я приметилъ! или Фуй-Шуй. трилогия: RETRO EKTOF / ЧОКНУТЫЕ РУССКИЕ - Ярослав Полуэктов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Перейти на страницу:

Михейша нашел спичечный коробок и – от костра подальше – сунул туда не открытую пока апологетами эволюционной теории живую драгоценность.

Ночью улитка легонько потрескивала панцирем, и будто бы даже разговаривала со сладко спавшим Михейшей.

– Михейша, Михейша, ты спишь? Спи, родимый, спи крепче – нашептывала она голосом отца Алексия и Макара Фритьоффа.

– Улитка! Драгоценная моя диковинная Улиточка, высунь рожки, – пропел Михейша с утра, вынув коробочку из—под подушки. И…

Ой—и! Ужасное чудо! Миракль из мираклей! Коробка была закрытой, но золотой улитки и ее почкообразных рожек с волшебными, дополнительными черными глазками—шариками на концах их и след простыл!

Черная полоса расширилась в жизни юного отрока.

Соленое море потекло по ступеням, залило этажи, выплеснуло во двор.

***

Вот еще один важный факт, без которого, пожалуй, не двинулось бы дальнейшее повествование об упомянутой мимоходом штукатурке – а во всем нужен порядок. Забытый уже читателем гладиолусный кронштейн—вешалка родился из—под резца дедушкиной вертельной машинки с ножным приводом.

Вертушка достойна отдельного описания. У нее четыре скорости, масляная подсветка на кронштейне, который можно было переставлять по усмотрению, смазочные отверстия и специальные пипетки с принципом Паскаля, медные рычажки и живовертящиеся подписанные ручки, зубчатые, сверкающие качественной новизной передачи. Стальной каркас, прутья, ремни – всё забугорной пробы.

Вешалка же пришпилена к стенке внушительным гвоздем с пирамидальной шляпой. Стены, защищающие оригинальной архитектуры фамильный дом, при строительстве первоначально начали складывать из местного крупноразмерного камня. Хватило этого материала только до низа окон. А далее на каменоломне завалило десяток рабочих, пришли люди с главной конторы, с полиц—управления, и опечатали прибыльное дело. Поэтому камни, набираемые из запасов, сперва измельчали, а полумансарда вообще слепилась из бревен.

Для целостного вида дерево оштукатурено снаружи, а заодно изнутри папиным русско—авосечным способом.

Михейшин папа вечно занят другой работой. Домашние дела он делает наспех. Он – важный инженер шахтовой котельни.

Потому гвозди бьются им с одного удара. Если не считать тех двух—трех, что, согласно закону вредности, завсегда попадают по пальцам и надолго чернят ногти.

– Как так? – удивляется присутствующая при всех важных свершениях маман, – может, еще разок стукнуть?

– Достаточно! – иначе стену насквозь пробью, – утверждает отец, разминая побитые суставы, и подмаргивает Михейше. Мол, знай наших и умей по—семейному наперед хитрить.

Потому вешалка грозит вот—вот оборваться. Грозит она так лет пятнадцать, но отчего—то не падает.

– Папа прав. Зато зимой не околеем. – Михейша поставил жирную точку в многолетнем споре отца и матери вполне справедливо, учитывая будничные способности деда Мороза пролезать без подарков в любую щель.

– Папа, а у тебя ноготь стал синим. Он не отпадет?

– Он еще будет чернеть и желтеть. А как совсем станет похожим на дряблую кору, так отпадет.

Синий ноготь увеличился в размерах и стал величиной в торцевую стену РВВ. У Михейши потемнело в глазах. Тело его обмякло и как тесто из кастрюли поползло на пол.

– Мария, мальчику дурно!

Отец вовремя подхватил впечатлительного сына.

Мать помчала то ли за валерьянкой, то ли за нашатырем.

– Не бойся, друг мой, козленок. На месте этого ногтя вырастет новый, еще краше прежнего.

Михейшу распрямило, и он скользким, бодрым ужом выпростался из рук отца. Подпрыгнул, оказавшись на воле: «Как хвост у ящерицы?»

– Еще лучше и длиннее. Знаешь, почему ветки у деревьев подрезают?

– Нет.

– Чтобы придать дереву жизни. А из среза полезет сразу несколько маленьких побегов и превратятся они в ветки, а на ветках густо поползут…

– Фрукты! Я догадался! – закричал Михейша, но тотчас одумался, – вдруг отец имел в виду райских змей.

– А если два пальца не молотком стукнуть, а только легонько прищемить, то шестой палец не вырастет? – скромно, затаивая страх ответа, спросил Михейша. Он час назад, крутясь с плоскогубцами, загнул в дверце Пони медный ключик и заодно прищемил составную часть кисти. А теперь старательно прятал ее в кармане штанов.

– Что?

– Как?

– Покажи.

– Эх, сынок, видать таким же непутевым вырастешь, – сказала со вздохом мама Мария, наблюдающая сцену с заранее открытым пузырьком в руке.

Она автоматически приблизила к носу нашатырь и взбодрилась на весь остаток злополучного вечера. Затем трижды поцеловала и натерла покрасневшее место будущего шестого пальца левой Михейшиной руки волшебным зельем.

***

Михейша подрос и в степени непутевости трижды обогнал отца.

Неожиданно для всех он стал левшой.

Место шестого пальца заняло вечное перо.

Вместо крови там течет чернильный ручей.

В голове его поселился великий книжный червь, неустанно пожирающий дедовскую библиотеку и перерабатывающий ее в гекалитры беллетристского яда.

Бабуля, велосипеды, самолёты, семья

– Бабуль! – кричит Михейша, выпивши кружку напитка со вкусом лилий и подойдя к пролету лестницы.

– Не слы—ы—шу, вну—у—чек! – надрывается бабуля. Она с кочергой и совком в руках трудится в глубинных недрах РВВ. Когда отходит к печи, то исчезает из видимости. Чтобы ее усмотреть сверху, надо прижать глаза к полу и найти в досках щель.

Михейша свешивается вниз через перила галереи и поднимает одну ногу для равновесия. Спускаться по ступеням ему лень.

– Ба—бу—ля, слышишь теперь? Если без этого твоего растительного дела никак нельзя, то можно, хотя бы, по—мень—ше зеленых семян класть?

– Отчего бы и нет, – бубнят внизу, – токмо, внучек, это не пользительно станет! Слишком обныкновенно.

Вот так учительша! Токмо! Обныкновенно! Надо же так исковеркать родной русский язык!

***

Бабуля, едва начавши посещение первой женской группы филиала Оксфордского университета, совершенно неслучайно вышла замуж за Федота Ивановича, прочитавшего с кафедры «Начало и Конец» своей весьма романтически сложенной математической рукописи, позже принесшей ему мировую славу и некоторые денюжки.

– На Середину дополнительно требовался месяц лекций. И то бы никто ни черта не понял, – объяснял оплошку приглашающей стороны дед.

Одним глазом он как—то сразу усмотрел прелестную русско—золотоволосую девицу в первых рядах чопорных, тайных заморских слушательниц36, а вечерком пригласил девушку в парк погулять и для пользы дела поглядеть и сравнить восхождение британской зари с зарею отечественной.

Требовалось, как водится в таких завлекательных эпизодах, найти три отличия.

Майские ветлы и корявые стволы, живописный обломок римской постройки и яркая, приветливая травка как нельзя лучше помогли Федоту ввечеру поприжимать попеременке Авдошу ко всем перечисленным элементам Бедфордского пейзажа, а также сформулировать признание в мгновенной любви ровно в начале приподымания дневной звезды над розовеющими стрелами и гримасничающими львиными рожами кованых оград.

Словом, найти три отличия не представилось возможным за нехваткой выделенного на науку природоведения времени. И три разницы в объявленных восходах потому никто в мире до сих пор не ищет и, соответственно, не знает.

Скорый отъезд Полиевктова Федота Ивановича на далекую родину сделал для Авдотьи отказ невозможным.

Авдошенька бросила Бедфорд и заканчивала образование в каменных университетах Москвы и полудеревянного Ёкска под присмотром универсального гения, человека самых серьезных правил и, притом, писаного красавца с обликом благородного датского принца и прической шервудского ежика.

Теперь же, сильно постарев, она знает толк не только в сугубо декоративных английских растениях, но и во всех нужных и питательных для человечества.

Новинки она сначала пробует на себе. Михейша для нее – испытательный кролик номер два.

Маленьких внучек она кормит по проверенным деревенским правилам: парное молоко, черника в молоке, малина, брусника – все в молоке. И непременно деревянной ложкой, сделанной высоко в горах тружениками—джорцами.

Конец ознакомительного фрагмента.

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать А слона-то я приметилъ! или Фуй-Шуй. трилогия: RETRO EKTOF / ЧОКНУТЫЕ РУССКИЕ - Ярослав Полуэктов торрент бесплатно.
Комментарии