Счастье по-житейски. Уютные рассказы для чтения за чашечкой чая - Жанна Геннадьевна Шинелева

Спасибо, дочка

– Твоей маме нужен уход! Я работаю, ты тоже. Врач сказал…

– Оксана, давай позже обсудим, – раздраженно перебил муж, – некогда мне сейчас.

Оксана стояла в больничном коридоре и в растерянности слушала короткие гудки в трубке телефона. «Вот так. Ему некогда. А я? А меня спросили: есть мне когда или нет?» – думала женщина. Потом посмотрела на свекровь, Марию Никитичну, которая сидела на больничном стуле, сиротливо кутаясь в принесенную Оксаной шаль. Она выглядела жалкой и беспомощной и была похожа на нахохлившуюся птицу. Еще недавно Оксана, можно сказать, ненавидела эту женщину. А сейчас… Сейчас она и сама не знала. Столько событий пронеслось за короткое время.

Такси подъехало, и Оксана помогла пожилой женщине осторожно спуститься по больничным ступеням и усесться в машину. Хорошо, что незнакомый молодой человек, который стоял в холле у входа, помог Оксане и поддержал свекровь с другой стороны. Одна она бы не справилась. После операции Мария Никитична была еще очень слаба. Да и не предполагала Оксана справляться одна! Муж обещал приехать и сам забрать маму из больницы. А потом, в последний момент, у него нашлись «срочные дела». Пока свекровь была в больнице, Оксана то и дело порывалась завести разговор о том, кто будет ухаживать за пожилой женщиной, когда ее выпишут и где она будет это время жить, но муж постоянно уходил от разговора, пока не оставил Оксану с этим вопросом наедине.

И вот теперь они едут к ним домой. А куда же еще? Оксана договорилась на работе и взяла пока три недели в счет отпуска, простившись с мечтой о полноценном отдыхе… «Одну недельку потом догуляю, – грустно размышляла Оксана, – может, даже, съезжу куда-нибудь».

…Пять лет назад, когда Оксана и Степан только поженились, они жили вместе со свекровью. Тут-то молодая женщина и хлебнула всех прелестей такой жизни. Мария Никитична была недовольна всем, что делала невестка, постоянно ворчала и монотонно жужжала, словно осенняя муха. Оксана каждый день словно сдавала экзамен по готовке, уборке и другим домашним делам. И все время отправлялась на «пересдачу». Мария Никитична придирчиво заглядывала во все углы, проводила пальцем по полкам, пытаясь найти остатки пыли, которую нерадивая невестка не дотерла, открывала шкафы и перекладывала вещи, вздыхая от того, что они снова «неправильно лежат». На кухне и в ванной тоже все было не так.

Сама Мария Никитична не работала, была на пенсии. Оксана же работала пять дней в неделю. Однако как-то негласно вся домашняя работа была переложена на невестку. Мария Никитична с удовольствием уступила ей место у плиты, оставив за собой лишь контроль. Пожилая женщина была твердо убеждена, что женщине место на кухне. Она даже при своем сыне не стеснялась заводить разговоры о том, что если женщина будет делать успехи на работе и находиться там больше, чем дома, то рискует потерять мужа. Он совершенно точно станет поглядывать «на сторону», а там и до развода недалеко.

Оксана действительно делала успехи на работе, хорошо продвигалась по карьерной лестнице, и Степан ею вполне заслуженно гордился, но на свекровь это никакого впечатления не производило. Степан старался пресекать такие разговоры, однако ругаться с матерью не хотел, а намеков она не понимала и продолжала гнуть свою линию.

Оксана стала ловить себя на том, что начинает верить: муж действительно может уйти от нее к какой-нибудь «профурсетке» (как заявляла свекровь), которая нагло «влезет в семью». Ведь она, и правда, была вечно занята на работе и часто задерживалась.

Как она все успевала – Оксана и сама удивлялась, но жить в таком графике постоянно не хотела, и потому решилась предложить мужу снимать квартиру, чтобы жить наконец одним и не слушать ежедневно это ворчание. Муж неожиданно легко согласился. Видимо, и его Мария Никитична умудрилась «достать». Ну а деньги на съем квартиры «нашлись» благодаря тому, что Оксана на работе получила повышение, зарплату ей тоже прибавили, и можно было вздохнуть свободнее.

Мария Никитична обиделась. Как так? Что такого она сделала, чтобы от нее съезжать на съемную квартиру, платить деньги, лишь бы ее не видеть? Сын горячо уверял мать, что это не так. Что видеть они ее очень даже хотят, но не так часто и вообще… Дело молодое, хочется как-то одним уже побыть… Мария Никитична поджала губы и выдала очередную порцию неприятных выводов о том, что, мол, Оксане-то видно к врачу пора сходить, провериться:

– Четыре года живете, а детей-то все нет, – развела она руками.

В том, что ее сын был здоров, а невестка «имела проблемы», она ни капельки не сомневалась, как и не сомневалась в том, что люди женятся для того, чтобы немедленно завести кучу детей и зажить «как все». Оксанину карьеру она в расчет не брала. Она же считала, что счастье женщины совсем не в этом и придет такое время, когда невестка пожалеет, что не занялась своим здоровьем и не нарожала вовремя деток. Переубеждать Марию Никитичну было бесполезно. На том и расстались.

На съемной квартире сначала жили хорошо. Но потом между супругами стало чаще возникать недопонимание. Степан, как и предсказывала свекровь, стал раздражаться на Оксану за поздний приход с работы, за то, что она не успевает ничего сделать по дому и почти не готовит.

Однажды, когда Оксана все-таки решила сделать мужу сюрприз и пришла пораньше с работы, чтобы и правда приготовить что-нибудь повкуснее и порадовать супруга, то застала дома мужа и Марию Никитичну. Оксана, никем не замеченная, вошла в квартиру, потому что на кухне, где они сидели, шумно закипал чайник. Свекровь кормила Степана своими пирожками и снова вела те же самые беседы. О том, что Оксана ему не пара, о том, что у той проблемы со здоровьем и она, очевидно, это скрывает (а иначе, почему у них до сих пор нет детей?). И, наверное, надо как-то с ней расстаться, пока не поздно, и найти «нормальную», которая будет сидеть дома и варить щи, а не бегать на совещания и сдавать никому не нужные отчеты. Последние слова Оксана разобрала довольно четко. Женщина осторожно прикрыла входную дверь и вышла обратно на лестничную площадку.

Весь вечер она бесцельно бродила по улицам и магазинам, обдумывая услышанное. Было очень обидно. И обиднее всего то, что Степан, похоже, и вправду стал думать об Оксане плохо. Они стали чаще ругаться. То, что детей супруги пока не планировали заводить, устраивало их обоих. И они это решение обсудили в самом