(не) беги от меня (СИ) - Шейл Рианнон

Так остервенело и импульсивно Руслан еще себя не вел. Сама виновата, довела. Тормознуть его не прокатит, да и не хочу, особенно когда понимаю, куда нацелены его губы. И такое со мной впервые. Впервые познаю такие пороки с ним.

Ноги оказываются на плечах Руслана, который впивается в мою промежность как в питьевой источник. И меня подбрасывает от новых ощущений, что заставляют кричать и извиваться, сходить с ума в его руках, от его губ.

– М-м-машина, – мычу навстречу оргазму и даже смеяться успеваю. Не самое лучшее слово, но так ведь и вправду рядом с нами встала машина и раздраженно светила в нас фарами. – Руслан, машина… Кажется… остановилась… – на сказанное не реагирует, продолжает сводить меня с ума, доводить до грани, вырисовывать языком какие-то немыслимые узоры в моей промежности, а мне уже плакать хочется то ли от счастья, то ли убить тех, кто там решил устроить киносеанс. Причем, бесплатно! Ноги сводит в судорогах, ногтями впиваюсь в сиденье, еще немного и там будет дырка, а руки Руслана крепко сжимают мои ягодицы, пытаясь меня обездвижить. – Я… сейчас… не останавливайся…

Такое чувство, словно меня подкинули, а потом бросили в бездну, забрав разом все силы. Опустошили полностью. Я делаю вдох, выдох и охренительный полет в бездну, которая обнимает теплотой. Руслан аккуратно кладет мои ноги на сиденье, наваливается сверху, что бы поцеловать? Нет, что-то шепчет.

– Запомни эти ощущения. Потому что никто, кроме меня тебе так сладко не сделает.

Выпрямившись, насколько это возможно в машине, хватает брюки, надевает и выскакивает наружу.

– Stai bene?

– Si!

Прикрываю лицо руками от стыда. Слышу, как Рус разговаривает на итальянском с любителями подглядывать за интимом на природе, а потом садится на переднее сиденье, и о! Машина поехала!

– Ты что, соврал мне?

– И откуда в тебе еще силы есть для возмущения? Потерпи до дома. Там продолжим.

Подъезжаем к вилле. Руслан галантно открывает заднюю дверь и, схватив меня, забрасывает на плечо.

– Ты чего творишь? А ну, отпусти, живо! Руслан!

– Дойдем до спальни и отпущу. Или нет. Посмотрим на твое поведение, – ударяет мощно по заднице, заставляя снова пискнуть. На удивление мне нравится все это… сама не знаю что! Как назвать весь этот сумасброд? Может у оборотней это в порядке вещей? Я ведь ничего не знаю об отношениях.

Опускает на пол, как только мы достигли его комнаты. С поцелуями не спешит набрасываться, а вот игриво стянуть мои шорты с рубашкой, которая застегнута на две еле живые пуговицы, это он смог.

– Ложись, – приказным тоном. И я повинуюсь. Даже не задумываюсь. Почему? И вообще, какого хрена я решила не проблему решать ну или хотя бы билет домой заказывать, а отдаться этому сумасшедшему оборотню, который определенно точно уже меня поимел в своих мыслях и самое ужасное, в моих тоже. – Вика-ежевика. Такая, как ты должна тонуть в ласках. Позволь мне любить твое тело, – выдыхает в губы и начинает свои завораживающе развратные способы меня обезвредить, чтобы я и слова не пискнула о том, как неправильно, какой он плохой оборотень и вообще, кто кого тут еще использует во благо Римским каникулам?

– Русси! – как гром среди ясного неба, как снег в июле, да как ракета в нашу кровать, залетела рыжеволосая женщина. Ника? Нет. Это самостоятельно стояла на ногах в охренительно сексуальной ночнушке. Самое ужасное то, что первое, о чем я подумала – хочу такую же.

– Мама?

– Мама? – повторяю я за Русланом. Да лучше бы он меня в лесу ночью бросил.

К знакомству с ТАКОЙ мамой я не была готова. Особенно после того, как узнала, что попала в логово оборотней.

Глава 32

– Как ты мог? Ну как ты мог, Русси?!

– Не называй меня так. Меня зовут Руслан. Мама!

– Я глазам своим не верю. В нашем доме … нет! В твоей постели девушка! Человек!

– Было бы лучше, чтобы там был мужчина? Прекращай вопить и выйди из комнаты!

– Как это прекращай? Что значит, выйди? Кто она? – смотрит дикими красными глазами. Я прячусь под одеяло. Руслан пытается вывести мать, но нет, та танком встала в проеме и таращится на меня, думая, с какой стороны за меня ухватиться, чтобы сожрать. А Руслан стоит и сдерживает ее, будто реально опасается, что та набросится на меня.

– Это Вика. Моя девушка.

Очень вовремя я узнала, что я все-таки его девушка. От этих слов улыбка расплывается и сразу так приятно.

– Здравствуйте, мадам. Мадмуазель? Мама-чита?

Господи, что я несу…

– О святой Антоний, ты, что, русскую привел?! Смерти моей хочешь?

– Мама, кажется, ты забыл, а что я на пятьдесят процентов как минимум тоже русский. Выйди из моей комнаты! Пожалуйста!

– Если ты выйдешь со мной, а она останется здесь! – указав на меня длинным красным когтем, на котором сверкали маленькие кристаллы и, стрельнув красными глазищами, развернулась и ушла. Руслан пошел за ней. Еще усмехается, гад. Весело ему! А вот мне нисколечко!

Осталась в комнате одна. Шорты порваны, рубашка превратилась в половую тряпку. Вскакиваю на ноги, которые дрожат и еле передвигают мое тело. Подхожу к шкафу и достаю первую попавшуюся рубашку, от которой дико пахнет моим оборотнем. И мурашки по телу приятно разбегаются лишь от одного вздоха. Но они сразу же сбегаются в исходную, когда слышу вопли мамки-оборотнички. С фига ли она такая молодая? Ну вот во сколько она родила Руслана? В десять, что ли?

Надеваю белую рубашку, чтобы хоть как-то скрыть свою наготу, и приоткрываю дверь. На удивление слышу разговор и даже не на итальянском, а все так же на родном русском. И сразу как обухом по голове, отрезвляет от влюбленности и как ацетон вымывает все чувства разом.

– Таких, как она, у тебя была сотня! Ты не можешь быть с человеком! Поиграешься и бросишь! Так было всегда, так есть и будет. Но в наш дом зачем привел? Как выветривать теперь человечий запах?

Разговор прекращается, и я тихо прикрываю за собой дверь. За временем не слежу, но вскоре заходит Руслан застав меня в кресле, укутанную в плед. Тот на удивление опять с двумя кружками чая. И я не отказываюсь. Делаю глоток и смотрю на дно кружки.

– Не волнуйся, я все уладил.

– Уладил, – усмехаюсь. – Нельзя уладить то, что я человек. А в чае кое-что не хватает. Коньяка.

– Могу налить немного вина. Но только немного, чтобы ты успокоилась.

Мамашке своей налей, блин!

– Вином не обойтись, особенно тем, которого немного. Твоя мать дала ясно понять, что я всего лишь на время.

– Подслушивала, значит.

– Вы слишком громко меня обсуждали. Это нельзя было не услышать. Я и так знала, что у оборотня не может быть ничего общего с человеком. Ты прав, я бы не поехала с тобой, скажи ты мне раньше о том, что ты оборотень. Правильно сделал, что не сказал. Жаль, что я все-таки узнала. Пожалуйста, если я хоть что-нибудь для тебя значу, отвези меня утром в аэропорт. А сейчас я пойду в свою комнату, пожалуй, приму душ и соберу вещи. Или ты хочешь закончить начатое?

Не знаю, откуда во мне столько спокойствия и смелости. Скорее даже опустошённости, отрешенности и резко возникшее безразличие. Захочет трахнуть? Ну и пусть. Блин да что же такое в этом чае? А чего я собственно ожидала? События развиваются так быстро, что я сама за ними не поспеваю. А о том, что я буду делать после, я подумаю в самолете.

– Есть у оборотней одна особенность. Тяга к женщинам, которых отмечает наше местное божество. Это избранная, невеста для оборотня. И не каждому везет получить такой подарок. Случается такое редко, но случается, но еще реже случается, что Луна выбирает оборотню не волчицу, а человека. И если она выбрала тебя для меня, значит ты очень особенная. И мне неважно, что скажут члены моей семьи, друзья, коллеги или кто-то еще кто ждет от меня подвигов. Прежде всего для меня важна ты. Прошу, Вика, не беги от меня, только потому, что я являюсь тем, кем себя не выбирал. Найти свою пару это самая настоящая война. А на любой войне нужна победа. Я тебя нашел. Вик, – о том, как сильно дрожат мои руки, я поняла лишь, когда его губы коснулись моих пальцев. Вот этот мужчина, по большей части строгий и мрачный, с лесным цветом глаз, которого я знаю чуть меньше месяца, который чуть меня не убил! Сидит передо мной обескураженный и целует мои пальчики, словно вот-вот сделает предложение руки и сердца. А мне не верится, что я какая-то там истинная. – Мы оба нуждаемся во времени и уединении. Давай завтра уедем в Рим? Или сперва в Венецию?